– Не говорите глупостей!
– Какие уж тут глупости? Я вступил в прямой конфликт с великими князьями и англичанами. Сорвал их игру и переломал ноги планам большого количества серьезных людей. Мне этого не простят. Сейчас не убьют, так чуть позже.
– Не думаю.
– Это очень самокритично, – попытался сострить Куропаткин.
– Какой же вы стали язва, – покачала головой Мария Федоровна. – Вы проспали все самое интересное.
– И что же такого могло произойти? Англичане нашли козла отпущения и сейчас усиленно строят глазки России? За Тибет мы вряд ли договорились, а Синьцзян, Монголию, Маньчжурию с Кореей нам скрепя сердце отдали. С Японией должны быть торги. Денег на контрибуцию у них нет и взять их неоткуда. Могли предложить остров, но на каких-нибудь хитро вывернутых условиях. Так?
– Все так, – кивнула, искренне и очень светло улыбнувшись Мария Федоровна.
– Тогда что интересное я пропустил? Я же это сам и планировал. Скука. Все так предсказуемо.
– А вы?
– А что я?
– Как вас коснулась эта лихая интрига?
– Какая разница? Я всего лишь пешка, которая возомнила себя ферзем и начала действовать самостоятельно.
– Владимир Александрович передал вам прощальную записку, – сказала Мария Федоровна, протягивая ее, предварительно ловко достав откуда-то из складок одежды.
– Очень мило. И что там? – поинтересовался генерал, даже не пытаясь ее открыть и прочитать.
– Он просит у вас прощения за жену и сына. Пишет, что был введен в заблуждение английским послом, который смог убедить его, будто бы это вы приказали убить его сына. Написал это письмо и покончил с собой. Уважьте старика, хотя бы прочтите. Он, к слову, был идейным вдохновителем и фактическим лидером заговора.
– А покончил с собой зачем? – удивленно выгнул бровь генерал.
– Всех великих князей, уличенных в заговоре, поставили перед выбором – или добровольный постриг в монахи и строгое послушание, или принудительное лечение как психически больных. Он решил выбрать третий вариант. А тут еще всплыло участие в заговоре его сыновей – и Кирилла, и Андрея, и покойного Бориса. Только дочь осталась в стороне. Кроме того, осужденные на семейном совете лишались всех титулов, званий, наград, достоинства, прав, содержания и имущества. Он хотел выжечь под корень ветвь брата, а фактически уничтожил свою. Поводов у него хватало. Так что? Я развеяла ваши загробные настроения?
– Остались другие великие князья и великие княгини, которые будут испытывать ко мне острую неприязнь со всеми вытекающими. Я уверен, что они будут ассоциировать страдания родственников с моей персоной. Не будь меня, с ними все сложилось бы много лучше.
– С ними, но не с нами. Поверьте, вас не станут винить ни в чем. Человек, сохранивший верность престолу в такой острой ситуации, достоин только уважения.
– Допустим. Но остаются еще англичане. Не думаю, что они мне все это простят.
– Англичане не такие кровожадные безумцы, как вы думаете, – усмехнулась Мария Федоровна. – Они пошли другим путем. Вы еще не знаете, но глава Форин-офиса был обвинен в работе на германскую разведку, осужден и расстрелян. Вместе с ним оказалось осуждено еще тридцать восемь человек, включая посла в России, которого тоже расстреляли как германского шпиона.
– Очень мило.
– Вас же его величество Эдуард VII за неоценимую помощь в раскрытии страшного заговора не только наградил Крестом Виктории[85], но и пожаловал в маркизы. Угасший титул маркизов Грей возродили специально для вас.
– Нет, – скривился Куропаткин.
– Да.
– Я же могу отказаться?
– Нет. Если, конечно, не хотите действительно поставить под удар свою невесту и ребенка. На мой взгляд – очень неплохой ход, позволяющий превратить вас из врага Великобритании в ее героя.
– Не было печали, – фыркнул Куропаткин. – Полагаю, что Кайзер не смог пропустить такой замечательный повод подразнить англичан?
– Разумеется, – улыбнувшись, сказала Мария Федоровна. – Кайзер пожаловал вам Pour le Mérite[86] за восстановление мира в Китае. А вообще на вас просыпался настоящий дождь из наград. Вы ведь теперь монарх. Так что от династических наград никуда не укрыться.
– Ишь медаль! Большая честь! У меня наград не счесть! Весь обвешанный, как елка, на спине – и то их шесть! – процитировал Куропаткин фрагмент из шутливой сказки Леонида Филатова.
– Его императорское величество тоже уделил внимание вашему награждению, – проигнорировав шутку, продолжила Мария Федоровна.
– Орденам?
– И орденам тоже. Вы теперь собрали всю коллекцию орденов Российской империи, из тех, что можете получить.
– Моей радости нет предела, – максимально нейтральным тоном произнес генерал.
– Кроме того, вас произвели в генерал-фельдмаршалы[87].
– И что дальше? – после долгой паузы спросил Куропаткин.
– Выздоравливайте и беритесь за дела. Или вы думаете, что вас теперь кто-то оставит в покое? Не надейтесь. Кроме того, японцы согласились заплатить контрибуцию некоторыми островами, но они хотят, чтобы эти острова вошли в состав России по схеме Маньчжурии. Мало того, править ими должны вы. Они готовы передать Курилы, Рюкю, Цусиму и Тайвань. Вы удивлены? Зря. Это еще пошли им навстречу. Компенсация за контрибуцию и отказ от наших требований полной демилитаризации. Япония напала без объявления войны и нарушила массу норм международного права, подобное нельзя оставлять без наказания. Китайцы, кстати, согласились компенсировать провал соглашения по Тибету островов Хайнань на таких же условиях. Вы у азиатов оказались в каком-то особом почете.
– Так вот в чем дело… – протяжно произнес, усмехнувшись, Алексей Николаевич. – А я-то думал…
– Бросьте ваши шуточки! – со сталью в голосе произнесла Мария Федоровна. – Это уже не смешно. Кроме того, к Юлии Александровне прибыли ее мать и дядя. Японцы их все-таки нашли. Они хотели бы присутствовать на вашей свадьбе. У них для вас особый подарок.
– Судя по тому, что японцы зашевелились, ее дедом был кто-то значимый?
– Вам что-то говорит имя Сайго Такамори?
– Безусловно. Что? Да неужели?!
– Это ее дед. Кстати, император Японии произвел Сайго посмертно в княжеское достоинство[88], распространив этот титул на всех его потомков. Так что Юлии Александровне торжественно вручили документы о том, что она теперь княгиня дома Сайго[89]. Его императорское величество Николай Александрович уже признал этот титул в России и распорядился включить в Бархатную книгу Российской империи. Ваши титулы, кстати, тоже. Маньчжурия, Рюкю и Тайвань как княжества, Цусиму и Хайнань как графства, Курилы как баронство.
– И как прошла встреча? Юми… кхм… Юлия Александровна не пыталась убить маму?
– Она с такой испепеляющей ненавистью на нее смотрела, что, казалось, бросится вперед и растерзает. Но это было ожидаемо, поэтому я приказала ей сдать все оружие. Мать поначалу была холодна и надменна. Они о чем-то поговорили на японском языке. После чего обнялись и разрыдались вместе. Дядя стоял рядом и хмурился, но не вмешивался. А когда они обнялись, попытался скрыть улыбку. Говорят, что Сайго Такамори и его тоже бросил в свое время[90]. Беспокойный был мужчина.
Куропаткин прямо завис. Да не может быть! Как же так? Он же выдумал
