При виде склонившего голову Брюса взгляд Альфреда потеплел.
– Выше нос, мастер Уэйн, – произнес он, – я никуда не делся, и помимо царапины на голове в полном порядке. Вы же теперь мужчина, пусть и довольно молодой, и постоянно находите неприятности на свою голову. но вы всегда будете моим воспитанником, и я всегда буду за вами присматривать. В точности, как вы присматриваете за мной.
Брюс встретился с наставником взглядом. Хотя с той памятной ночи в переулке прошло уже больше десяти лет, он все еще помнил тот взгляд опекуна, который всегда успокаивал Брюса в самые сложные моменты в жизни. Юноша кивнул, пытаясь выкинуть из головы свои мысли о жизни без Альфреда.
Альфред улыбнулся.
– А из нас вышла хорошая команда, мастер Уэйн, – сообщил он, – особенно если вспомнить, какими тумаками вы их награждали.
Фирменный юмор Альфреда. У Брюса отлегло от сердца. Он потянулся и хлопнул наставника по плечу.
– Да ты и сам неплохо смотрелся, Альфред.
Мужчина подмигнул, затем его взгляд посерьезнел.
– Ночные бродяги избрали вас следующей жертвой, мастер Уэйн. Вы же не особо отличаетесь от предыдущих пострадавших от рук Мадлен, не так ли?
– Откуда ты знаешь?
– А вы думали, я не стану собирать информацию на девушку, о которой вы постоянно говорите? – Альфред наклонился ближе и скорчил гримасу. – Она опасна.
Брюс кивнул, затем нахмурился.
– Я знаю. Но я ничего не понимаю. – Юноша понизил голос. – Альфред. она предупредила меня. Во время нашей последней беседы она постоянно повторяла, что я следующий в их списке и мне надо уехать из Готэма. Она знала, что это произойдет, и хотела предупредить меня.
Альфред прищурился.
– Возможно, это была такая уловка.
Дверь позади Брюса открылась, и в комнату вошла детектив Драккон. У нее под глазом красовался синяк, а одна рука была перевязана. При виде Драккон Брюс испытал огромное облегчение. Он даже привстал со стула, чтобы поприветствовать ее.
– Детектив, – начал он, – вы.
Женщина натянуто улыбнулась, но осталась стоять в дверях. Слова застряли у Брюса в горле.
– Детектив? – В замешательстве повторил юноша.
– В чем дело? – добавил Альфред.
Драккон сделала глубокий вдох, а затем кивнула Брюсу.
– Мадлен.
Вся радость, которую только мог испытать Брюс при виде идущего на поправку Альфреда, при виде целой и почти невредимой Драккон – все это моментально сменилось холодным ужасом. Брюс уставился на детектива.
– Что с ней?
– Она сбежала.
«Сбежала».
Брюс так и остался сидеть в кресле, не в силах справиться с мыслями. Сбежала. Нет. Но как? Она оставалась в камере даже во время побега других заключенных, так зачем ей убегать сейчас?
– Она. она не могла. – начал было он.
Драккон показала на висящий в палате Альфреда телевизор, настроенный на новостной канал.
– Сами убедитесь.
В эфире крутили репортаж из «Аркхэма». Репортеры как раз изучали пустую камеру Мадлен.
У Брюса к горлу подкатила тошнота. Он вспомнил, как Мадлен впервые взглянула на камеры. и как бы между делом упомянула, как их можно отключить. затем она прикинулась слабой и уязвимой. а затем рассказала, как они смогут поговорить без свидетелей. Брюс не понимал, как именно она это сделала, но не сомневался, что девушка как-то воспользовалась перезагрузкой камер безопасности.
«Ну конечно». Теперь все стало на свои места. Зачем ей было пытаться сбежать во время бури, когда по всей лечебнице разносились сигналы тревоги и все охранники искали беглецов? Да тюрьма просто кишела стражниками. Вместо этого Мадлен воспользовалась ситуацией для подготовки своего настоящего побега. И все это было частью грандиозной аферы, направленной против него.
Теперь Мадлен была где-то на свободе, вне пределов лечебницы «Аркхэм». Она могла сбежать в то самое время, пока Альфред и Брюс боролись за свои жизни. Брюс, не веря в происходящее, покачал головой.
– Куда. как? – попробовал произнести он. – Есть зацепки?
– Да. Одна. – Драккон распахнула дверь шире, и на пороге появились новые офицеры полиции. Один из них держал наготове наручники. Рядом в замешательстве стояли Харви, Дайан и Люциус. – Ты.
Всё внезапно поплыло у юноши перед глазами.
– Я?
– Согласно записям с видеокамер наблюдения ты был последним, кто вошел в отделение интенсивной терапии перед тем, как они перезагрузились. Мадлен оставила в камере записку, где поблагодарила тебя за помощь.
– Что? – воскликнул Брюс. – Вы же не думаете, что после всего. особенно после сегодняшнего утра.
– У меня нет другого выхода, кроме как заподозрить тебя в соучастии организации побега. Мне очень жаль. – Драккон глубоко вздохнула, затем жестом указала полицейскому на Брюса.
Офицер приготовил наручники.
– Брюс Уэйн, вы арестованы.
Глава двадцать первая
В комнате для допросов в полицейском участке было холодно и пусто. Из всей мебели там были всего несколько стульев да один стол, за которым друг напротив друга сидели Брюс и детектив Драккон в компании еще одного полицейского. Женщина протянула юноше один-единственный лист бумаги, а затем откинулась на спинку стула, скрестила руки на груди и принялась наблюдать за его реакцией.
– Она оставила тебе это, – пояснила Драккон, – охранники рассказали нам, что из-за неполадок с системами видеонаблюдения они получали неверную запись из камеры Мадлен.
Благодаря этому Мадлен удалось напасть на двух рабочих, которых мы отправили присмотреть за ней. Она вырубила обоих, забрала у них пропуск и сбежала прежде, чем поднялась тревога, потому что ни одна камера не смогла ее засечь.
Брюс уставился на записку, написанную рукой Мадлен на листе бумаги, тщательно сложенном в форме цветка. Голова кружилась.
Юноша никогда в жизни не видел ее почерка, но по виду ее манера письма очень соответствовала ее характеру – элегантная, минималистичная, с редкими завитушками. Брюс задумался о записях с камер наблюдения, о том, как ему показалось, что девушка подает своим подельникам сигналы с помощью своих бумажных поделок. А вдруг она общалась с кем-то, кто работал
