Руслан Мельников
Орден: Тевтонский крест. Тайный рыцарь. Крестовый дранг (сборник)
© Руслан Мельников, 2018
© ООО «Издательство АСТ», 2018
Выпуск произведения без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону
Тевтонский крест
Пролог– Наш информационный выпуск продолжит криминальная хроника…
Пока на экране мелькала заставка новостей, Василий Бурцев успел набросить куртку и впихнуть в карман подарок для Ворона – «Моторолу» последней модели.
Ну что, пора топать. Бурцев потянулся к телевизионному пульту.
Ведущая местного канала – псевдоблондинка с глупо-восторженными глазами начинала отчет о криминальной жизни их небольшого, но и отнюдь не маленького городка. И как начинала!
– Сегодня ночью совершено дерзкое ограбление краеведческого музея…
«Дерзкое ограбление музея»? Бурцев хмыкнул. До сих пор на его памяти дерзко грабили только банки, инкассаторов и бизнесменов. И то нечасто. Досмотреть, что ли, сюжетец?
Налетчики и правда действовали круто. И профессионально. Грамотно взломанная система видеонаблюдения, грамотно отключенная сигнализация, грамотно ликвидированная охрана… В прямом смысле ликвидированная: с неприглядной и бессмысленной мокрухой. Два трупа – это вам не хухры-мухры. А из музея и пропала-то одна-единственная вещица.
Бурцев присел в кресло. Любопытно! Исчезла башенка на керамической подставке в виде небольшого холмика. Миниатюрная модель некоего древнего укрепления, выложенная из аккуратно склеенных камешков. Башенка – полая, внутри высечен то ли узор, то ли какие-то письмена. В общем, миленький такой сувенирчик. В прозрачной коробочке. Со свастикой. На футляре – надпись по-немецки: «Малая башня перехода № 2».
Куда перехода? Зачем перехода? Кто знает…
Экспонат пробыл на стенде «Трофеи Великой Отечественной войны» менее суток. Только вчера утром башенку торжественно передал музею внук скончавшегося ветерана. Бурцев видел по местному ТВ тот репортаж. Причем смотрел с интересом. Он давно интересовался историей Третьего Рейха. Так, на уровне дилетанта, конечно.
Даритель утверждал, будто башенка принадлежала самому рейхсфюреру Генриху Гиммлеру. Может, именно это и привлекло грабителей? И вот пожалуйста… Музейный стенд разбит, стеклянный футляр «башни перехода» расколот, его содержимое исчезло, а уцелевшая свастика вызывающе лежит посреди зала.
– Данное обстоятельство наводит на мысль, что к похищению причастна организация нацистского толка, – взахлеб вещала псевдоблондинка, демонстративно восторгаясь собственной прозорливостью. – Не исключено, что ограбление музея – дело рук молодежной банды мистиков-неоскинхэдов, именующих себя «тевтонами»…
Ну а кому еще мог понадобиться такой экспонат? Не торговцы же антиквариатом замочили двух охранников ради какой-то башенки из обычных камешков. Нет, те, добравшись до музейных фондов, начали бы с золота скифов. Но в золотом зале ничего не тронуто. В остальных помещениях музея – тоже.
Ну-ну… Бурцев задумался. Служба в ОМОНе позволяла быть в курсе некоторых вещей. Он, например, знал, что за какую-то пару-тройку месяцев сектанты-«тевтоны» подмяли под себя все местные группировки скинов, установили строгую дисциплину, наладили организованное управление. Каким образом? Поговаривают об эмиссарах и денежных потоках из-за бугра, вроде бы из Германии. О психотропном зомбировании рядовых членов тевтонской организации тоже говорят. Даже о таинственных магических обрядах, якобы проводимых при обращении неофитов.
Так или иначе, но вместо разрозненных буйствующих тусовок «кожаных голов» в городе не так давно появилась сплоченная структура неоскинхэдов под руководством некоего магистра и четырех помощников-медиумов. Банда назвалась тевтонами. И… затихла. Город, уставший от погромов и уличных драк с участием бритоголовых, облегченно вздохнул.
Увы, судя по оперативной информации, это было затишье перед бурей: неоскинхэды готовились к выполнению некоей чрезвычайно важной миссии. Правда, в чем именно она заключалась, толком не знали ни рядовые тевтонские бойцы, ни бригадиры. Да и вообще сведения о деятельности странной группировки оказались довольно скудными. Доподлинно известно было лишь то, что тевтоны помешаны на мистике Третьего Рейха. И, слава богу, пока не скупают стволы на черном рынке. К чему бы ни стремились отмороженные неоскины, вооруженный переворот явно не входит в их первоочередные планы. И то ладно! А с другой стороны… Неужели похищение музейного экспоната, помеченного свастикой, и есть та самая сверхмиссия полузомбированной секты? Мелковато как-то.
– Далее в нашем выпуске новости спорта и погода…
Бурцев глянул на часы и тихонько выругался. Выключил «ящик». И забыл о «тевтонах».
Глава 1Василий Бурцев терпеть не мог опаздывать. И вот пожалуйста – опаздывал. Причем опаздывал здорово: штрафной рюмки у Ворона точно не миновать, а рюмочки у именинника – ого-го!
Срезая путь, Бурцев свернул с освещенной улицы в Нижний парк – темный и мрачный, забытый богом и муниципальными властями. Место регулярных утренних пробежек сейчас производило гнетущее впечатление.
В войну где-то здесь, под центральной аллеей, находился немецкий бункер с разветвленной системой ходов. Говорят, бункер охраняли элитные подразделения СС. Немцы, захватив город в сорок первом, располагались здесь всерьез и надолго. Пригоняли пленных и заставляли рыть землю сутки напролет, а после – расстреливали всех до единого. Обычная практика при возведении секретных объектов.
Позднее, во время наступления Красной Армии, наши бомбардировщики конкретно тут все отутюжили, от души. Подземные коммуникации обвалились, а среди воронок, обломков бетона и искореженного металла обнаружилось разбитое основание то ли крепости, то ли башни. Очень древняя вроде бы кладка. Возможно, заинтересовала бы археологов. Но шла война… Да и в послевоенные годы было как-то не до раскопок.
Перепаханную взрывами землю выровняли, засадили деревьями, закатали в асфальт. На месте бункера появился парк культуры и отдыха «Нижний». Парк стоит до сих пор, только ни культуры, ни отдыха тут нет уже давно. Есть ржавая ограда, смахивающая на кладбищенскую, есть затерянные среди деревьев фонари-кобры с пустыми зевами разбитых плафонов, есть едва различимые в густых зарослях дорожки потрескавшегося асфальта. И, собственно, все.
Нижний парк пользовался в городе дурной славой. По вечерам здесь частенько собиралась городская шпана всех родов и мастей. Ну вот, пожалуйста!.. Бурцев досадливо поморщился: с центральной аллеи доносились крики и глухой стук ударов. Вмешаться? Ну, хотя бы посмотреть, что там, кого и за что…
Трое бритоголовых с ожесточением мутузили тяжелыми армейскими берцами двух тщедушных волосатиков, скорчившихся на земле. Частые темные кляксы на асфальте уже размазывались в сплошные полосы.
Бурцев не сразу сообразил, что жертвы – парень и девушка. Только когда один из «хиппарей» вдруг звонко – по-девчоночьи – вскрикнул от особенно сильного удара в живот, все стало ясно. Три амбала против двух хлюпиков – уже нехорошо, а чтоб ногами, да девчонку – это ж вообще беспредел.
Сегодня он был без формы. Не идти же на день рождения к Ворону – Лехе Воронцову, сослуживцу по десантуре и лучшему другу – в омоновском прикиде? Значит, рассчитывать на отрезвляющее действие, которое порой оказывает на хулиганов вид формы, не приходится. Что ж, у него и без того есть на что рассчитывать.
Бурцев хрустнул костяшками пальцев. В армии он считался одним из лучших бойцов-рукопашников, да и теперь, в ОМОНе, на тренировочных спаррингах мало кто мог ему противостоять. Правда, на гражданке Бурцев старался
