– Эшелон убывает сегодня вечером! Так что думать больше нечего, я попрошу капитана Воронина взять меня с собой.
Еще раз оглядев свою, такую уютную, маленькую комнатушку, Денис, словно прощаясь с ней навсегда, подошел к кровати, поправил смятое покрывало. Потом, раскрыв шкаф, прошелся рукой по корешкам любимых книг, дойдя до томика со стихотворениями Лермонтова, он бережно вынул книгу из шкафа и, открыв чемоданчик, положил ее в самый низ. После этого он, закрыв дверь на ключ, направился к хозяину дома и с ходу объявил ему, что срочно уезжает на родину.
– Заплаченные на месяц вперед деньги я вам возвращать не буду, – огорошил Дениса прижимистый хозяин, – так что квартирка до конца месяца остается в полном вашем распоряжении.
– Хорошо, – нехотя согласился Денис, – все приобретенные мной вещи и мебель на неделе заберет Афанасий Петрович, – предупредил он, прощаясь с хозяином.
Афанасия Петровича, к радости Дениса, дома не было. Его встретил Петька. Удивленно взглянув на раннего гостя, он настороженно спросил:
– Ты что такой взъерошенный сегодня?
– Не взъерошенный я, а сосредоточенный, – сдержанно промолвил Денис, крепко пожимая другу руку. – А где родители-то? – спросил он.
– Да с утра пораньше подались на Сенной рынок за покупками. Небось к обеду только вернутся.
– Я Афанасию Петровичу записку оставлю, – сказал Денис и, усевшись за ученический стол, стоящий в Петькиной комнатушке, попросил: – Не найдется ли у тебя листа два бумаги и два конверта?
– Какие вопросы? – услужливо воскликнул Петька и, недолго порывшись в ранце, достал оттуда все необходимое. Ручка и чернильница стояли на столе.
Разорвав лист ровно на две части, Денис быстро, не вдаваясь в подробности, изложил для мастера сочиненную на ходу легенду о том, что заболел отец и ему надо срочно возвращаться домой. Просил его позаботиться о вещах, оставшихся в съемной комнате. Тут же он настрочил заявление на увольнение. Уложив все это в один конверт, он надписал на нем: «Афанасию Петровичу, в собственные руки».
Над вторым листом Денис сидел долго, задумавшись. Он понимал, что легенда о больном отце может не удовлетворить инженера Борисова, слишком близко принимавшего в нем участия. Поэтому он решил открыть всю правду. Единственно, о чем он не стал писать, это о том, что хочет отбыть со знакомой ему пулеметной командой. Написал лишь, что, будучи в военном лазарете, встретил давних знакомых, с которыми и хочет отбыть на фронт. Запечатав конверт и надписав на нем: «Инженеру Борисову, Станиславу Викентьевичу, лично в руки», Денис облегченно вздохнул.
– Ну вот и все! – удовлетворенно промолвил он и, поймав на себе удивленный взгляд Петьки, сделав скорбное лицо, добавил: – Батяня мой заболел. Надо срочно ехать! Прошу тебя проследить за тем, чтобы оба письма попали точно по назначению!
– Хорошо! А можно, я провожу тебя? – спросил поверивший его бесхитростной легенде друг.
– Нет! – категорически заявил Денис. – Ни в коем случае! – Заметив умоляющий взгляд Петьки, добавил: – Мне еще надо на завод забежать, а оттуда я сразу на вокзал. Так что не упрашивай, не возьму тебя с собой, – сухо промолвил он, – лучше давай попрощаемся здесь.
Парни крепко обнялись.
– Прощай, Дениска, не поминай меня лихом, – чуть ли не со слезами на глазах промолвил Петька.
– Прощай, друг мой Петька, – с болью в сердце промолвил Денис и, резко отвернув в сторону набухшие влагой глаза, торопливо выскочил за дверь.
Заскочив в квартиру за чемоданчиком, Денис, сдав ключи от комнаты хозяину, сразу же направился на Варшавский вокзал.
5
В полдень на Варшавском вокзале было необычно пусто. Все привокзальные пути были забиты товарными вагонами. Очередной пассажирский поезд отправлялся по расписанию лишь через несколько часов. С трудом узнав у подозрительно косящихся на него железнодорожников, где формируется эшелон, направляющийся на фронт, Денис прямо по путям, спотыкаясь и падая, только через час добрел до указанного места, где ему сразу же преградил путь часовой, внезапно появившийся из-за полосатой будки.
– Стой, кто идет? – грозно крикнул он, направив на Дениса винтовку с примкнутым штыком, ослепительно блеснувшим на солнце.
– Мне бы, дяденька, до капитана Воронина, – заискивающе промямлил явно напуганный грозным видом солдата Денис.
Увидев, что перед ним юноша, часовой смягчился:
– Зачем тебе капитан Воронин? – удивленно спросил он.
– Я пришел проводить команду на фронт, – ответил, не задумываясь, Денис.
– Не до проводов теперь, дружок, шел бы ты лучше домой…
– Что за разговорчики на посту? – вдруг послышался чей-то начальственный голос, от которого боец вздрогнул и, вытянувшись в струнку, доложил приближающемуся унтеру:
– Да вот, господин младший унтер-офицер, мальчонка забрел куда не след. Говорит, что капитана Воронина ищет.
Караульный начальник, нахмурив брови, глянул на нарушителя и удивленно воскликнул:
– Ба! Да это же лучший наводчик «максима», правда, только после меня!
– Господин Самойлов, – обрадованно промолвил Денис, узнав в грозном унтере своего недавнего огневого соперника.
– Пришел проводить нас?
– Да, как обещал.
– А чемоданчик-то зачем прихватил?
– Да вот, хотел к вам в команду попроситься. Хоть подносчиком боеприпасов, хоть конюхом, да хоть уборщиком готов быть, лишь бы вы взяли меня на фронт, – одним духом выпалил Денис и умоляюще глянул на Самойлова.
– Ну, это дело, паря, с кондачка не решишь, – задумчиво промолвил явно озадаченный унтер, – ну, зачем ты рвешься на фронт? Там же калечат, убивают людей и покрепче твово. Мы-то люди подневольные – забрали, научили, теперича везут ерманцев бить. Тебе-то это зачем? Вот придет тебе свой срок, так по закону возьмут, – попытался он отговорить от опрометчивого поступка слишком настойчивого парня.
– Не возьмете с собой, с другим эшелоном уйду. Мир не без добрых людей, – настойчиво пробубнил Денис.
– А я что, тебе зла желаю? – возмутился Самойлов. – От войны отговариваю, а не от красивой жизни, – назидательным тоном промолвил он. – Не хочешь вертаться?
– Не хочу! – категорично заявил парень, набычившись.
– Ну хорошо, паря, – сдался
