Планшет дал мне достаточно информации, чтобы я не беспокоился и не ожидал ещё одной встречи с антарцами. Она вполне могла быть, но за три года, скорее всего, эту группу уже перестали искать.
День у меня сегодня прошёл очень неплохо, поэтому завтра перемещаю лагерь ко входу и начинаю пробиваться внутрь базы. Надеюсь всё-таки, что там есть что-то ценное.
Утром я поднял флаер на стометровую высоту и полетел ко входу в технический туннель. Флаер я планировал оставить не у самого входа, а у опушки того кривоватого леса, что рос чуть ниже по склону. И частично укрою его от чужих глаз, и там лагерь удобно разбивать. К тому же я смог сделать переходник, и теперь оставленный над стоянкой дроид-разведчик мог передавать компу флаера картинку с высоты. Только картинку, управление было недоступно. Так что если кто тут появится, аппарат сразу поднимется согласно заложенной программе и сядет на вершину горы, где его очень трудно будет достать. Для меня же подъём на неё труда не составит. В общем, я постарался обезопасить флаер от всего. Мало ли, как я уже говорил. Жаль, охранного дроида нет, вот уж кто мне бы действительно пригодился. Будем надеяться, на базе они есть в режиме консервации, посмотрим.
— Нет, одному всё-таки тяжело путешествовать, — вздохнул я и бегом направился вверх по склону, к туннелю.
Как и ожидалось, с кошкой мы не встретились, и я благополучно прошёл до бронестворок. Спокойно пройдя мимо мумифицированных тел, я ещё раз осмотрел створки и стал искать пульт управления. Как оказалось, он находился в туннеле в двухстах метрах от самой шлюзовой камеры.
Попытавшись открыть лючок, замаскированный под стену, я случайно оторвал его, но особо не расстроился. Отбросив люк в сторону, я посмотрел на толстый слой пыли и мёртвый экран визора. Откинув забрало шлема, осторожно дунул, после чего достал из рюкзака тряпку и тщательно протер пульт, а то казалось, что эта пыль уже въелась в пластик. Снова загерметизировав скаф, я попробовал активировать механизм открытия, но тот был мёртв и, похоже, давно. Питание не подходило. А это означало, что этот сектор отключён или, что вероятнее, реакторы давно выработали все свои ресурсы и остановились. Ну, или заглушены персоналом перед эвакуацией, такое тоже могло быть.
Пришлось выводить провод с питанием от реактора скафа — была там такая возможность как раз для подобных случаев — и подключать местный комп к нему. Тот оказался полуживой, но главное, имел несложный пароль, который я взломал за десять секунд и отдал приказ на открытие бронестворок. Почти мгновенно потребление энергии подскочило на сто десять процентов, и реактор скафа возмущенно взвыл, перейдя на аварийный режим работы. Не успел я отрубить питание, — вот ещё, надо мне потерять скаф! — как экран визора снова умер. Похоже, такой поток энергии сжёг компу мозги, и он умер.
Выдернув шнур питания, я проверил все системы скафа, включая реактор, который перешёл на обычный режим работы. И с облегчением вздохнул — как ни странно, всё было в порядке. Десять секунд аварийной работы на нём никак не сказались.
Со стороны бронестворок микрофоны скафа уловили какой-то шум, поэтому, свернув все работы у теперь уже окончательно мёртвого пульта, я направился к шлюзовой камере.
К моему удивлению, створка поднялась вверх. Немного, всего сантиметров на тридцать, но всё же. Пойдя ближе, я лёг на живот и посмотрел, что творится с другой стороны. Прожектор высветил комнату, на удивление чистую комнату с обычной противоударной дверью, находившейся слева, взломать которую мне не составит труда.
Я особо не радовался всему этому. Дверь поднялась всего на двадцати семь сантиметров, как я измерил с помощью приборов, пролезть-то я пролезу, но в одном комбезе, без скафа. Вот в чём проблема. А гулять по базе без защиты — это такая медленная форма самоубийства. Фиг его знает, что там ожидает меня внутри.
Попытка поднять створку выше не увенчалась успехом. Мышечные усилители скафа были просто не в состоянии поднять шестьдесят тонн металла. Отойдя в сторону и осмотрев щель, я засмеялся.
— А где я тут проблему нашёл? — весело пробормотал я.
Покинув скаф, я снял с его бедра контейнер с инструментами и приказал искину:
— Отключение.
Самое трудное было не разборка и перетаскивание деталей скафа под створкой, а протаскивание голого экзоскелета. Тот застрял, так что пришлось приложить некоторые усилия, чтобы его выдернуть. Дальше произошла сборка, которая заняла у меня ещё около часа, и, проведя тестирование «Призрака», я вернулся в его нутро. Вот теперь можно исследовать саму базу. У меня был с собой сухпай на три дня и воды на столько же. Думаю, хватит.
Подойдя, я потянул за ручку, и дверь неожиданно легко открылась. Осветил лестничную площадку, наверх пролёты не шли, я подошёл и посветил между перилами вниз. Высота впечатляла. Я видел метров на сто вниз, но шахта уходила ещё глубже.
Лестница была на вид крепкой, но я всё равно осторожно спускался, хотя та даже не трещала подо мной. А ведь вместе со скафом я весил двести сорок кило.
Спустился на триста метров, как показали приборы, внизу находилась такая же дверь, которую я со всеми предосторожностями открыл. Она тоже не создала проблем и спокойно повернулась на петлях. За ней находился тамбур, за тамбуром небольшая площадка-перрон в огромном туннеле. На полу виднелась полоса монорельса. Всё, я находился в транспортном туннеле.
Осветив туннель в оба конца, я так
