Молчит. И по глазам вижу — не проникся. Взгляд такой, что хоть на пытку, хоть на костер. Идейный — ну так мы тебя с другой стороны подцепим. На эшафот за идею красиво взойти — а с позором, в выгребную яму, не хочешь?
— Некогда мне тут с тобой мусолить — говорю — меня из Москвы сдернули, думаешь, у других дел у нашей конторы нет? Да, забыл представиться — Служба Партийной Безопасности, не милиция, не прокуратура и даже не МГБ. Даем оценку всему происходящему с идейной точки зрения — так как оказалось, что ваша шайка, не чистая уголовщина, а с претензией на политику, то прислали меня разобраться. И от твоих показаний в том числе зависит, какое заключение я напишу и что со всей вашей компашкой будет. И поверь, мне искренне хочется тебе помочь, как своему брату-фронтовику, не допустить несправедливости. Но если ты сам не хочешь мне помочь — что ж, пойдете всей бандой по чистой уголовке. Поскольку наличествовал предварительный сговор, и имеют место несколько эпизодов, и наверняка оружие у кого-то найдем — то минимум по десятке каждому, по статье за бандитизм, ну а главарям и по "четвертному". Или же ты попробуешь убедить меня, что за идею старались — тогда мы вместе попробуем найти смягчающие обстоятельства. Думай скорее — а то мне еще не с одним тобой беседовать.
И начинаю со скучающим видом собирать бумаги со стола.
— Вы-то сами воевали? — спрашивает Горьковский — или в тылу ошивались, пока мы…
— А за такое и в морду могу — отвечаю я. И расстегиваю "летчицкий" кожан. Две Золотые Звезды, и целый иконостас прочего (не сами висюльки, все ж форма не парадная, а лишь ленточки — но все равно, впечатляет). "Отечественная 2я степень", за немецкую авиабазу Хебуктен, год сорок второй. "Отечественная, 1я степень" за захват немецкого "раумбота" и уничтожение поста СНиС. "Красная Звезда" за Ленинград (там по совокупности, от штурма ГРЭС-1 до новолисинских лесов, как мы там "нечисть" для фрицев изображали). Первая Золотая Звездочка за уран, вместо "Манхеттена" попавший к Курчатову. Вторая "Красная Звезда" за Варшаву, третья — за Рим, год сорок четвертый. Вторая Звездочка — за фюрера. "Боевик" Красное Знамя — за остров Санта-Стефания, с которого мы Его Святейшество Папу вытаскивали из немецкой тюрьмы. От Папы же, ватиканский орден Святого Сильвестра, да не низшая "кавалерская" а "командорская" степень (как участнику двух дел, спасения понтифика и поимку Гитлера, объявленного врагом рода человеческого), что теоретически дает мне право не просто на итальянское дворянство, но и на титул. И это я еще не все назвал. При личном кладбище больше чем в две сотни врагов СССР (лишь те, кого сам убил, и труп видел).
— Все получены за реальные дела — продолжаю я — был в той самой команде, что Гитлера брали. Среди самых лучших — мне туда первая Звездочка пропуском была. Достаточно?
А у тебя что в активе, Горьковский Игорь Антонович? Одна медалька "За Отвагу" — за твой первый и последний бой. За то что севернее Сталинграда, август сорок второго, первым поднялся в атаку и увлек бойцов, заменив убитого ротного. И как записано в представлении, лично уничтожил двух фрицев, пулеметный расчет, до того как сам был тяжело ранен. По меркам штатским, это очень много — кто усомнится, пусть представит, как это, встать и шагнуть вперед под огнем. Но не тебе мне счет предъявлять, кто больше для страны и народа сделал.
Горьковский молчит. Затем отвечает, решившись:
— Сергей Степанович нас учил — быть за Советскую Власть. За настоящий коммунизм — а не диктатуру партийного начальства. Мы воевали, и думали, что после Победы заживем — что свобода будет. А стали гайки закручивать еще шибче.
— Не понял? — удивляюсь я — это где ты закручивание видишь? Если дела пересматривают, даже тех, кого в тридцать седьмом. И выпускают, кого по ошибке, и в правах восстанавливают, и даже компенсацию дают. И вообще, как сказал товарищ Сталин, "жить стало лучше и веселее". Лично мне так вполне нравится.
Так, а с чего это он на меня даже с сожалением посмотрел, будто свысока? И отвечает:
— А это не свобода, а подачка. Которую как дали, чтоб народ успокоить, так завтра и отнять могут. А мы — гарантии хотим! Чтоб власть была подлинно народная, как Ленин указывал. Истинно советская — со свободой слова, собраний, гласностью и всеобщим народным контролем.
Лексикон однако для сержанта — хотя, наверное от своего "гуру" услышать успел и запомнил. Ну, посмотрим, кто лучше знает прикладной марксизм-ленинизм!
— А сейчас по-вашему, она чья? — спрашиваю я — помещиков и капиталистов? Вот не помню я такого класса, "партийное начальство" — класс пролетариат знаю, крестьянство опять же, ну и конечно, буржуазия с дворянством. Ну а у нас правит кто?
Ага, замешкался! Вопрос непростой — о классовой сущности и частной собственности бюрократа еще в "перестройку" спорили, батя рассказывал. "Менеджер", наемный чиновник, своей собственности не имеющий, формально пролетарий, он кто? Или гражданин Линник и тут сумел что-то придумать?
— В "Происхождении семьи, собственности, государства" Энгельс пишет, что эксплуататорские классы формировались именно так — когда наверху оказывались самые сильные, возможно что и по заслугам. А их дети после становились "благородиями". Тогда выходит, что сегодня мы видим рождение нового класса эксплуататоров. Если уже говорят о "Красной империи", погоны вернули, министерства вместо наркоматов. А завтра, снова господ введут? Наследственных — чтоб их детям все, а прочим, как "кухаркиным" раньше?
— Ну ты сказал! — отвечаю — это как бы в армии, командиров отменить, чтоб никаких генералов и офицеров, все в звании одном? Да и на гражданке, ты любого поставишь заводом руководить?
— А у Маркса написано — что так эксплуататоры и возникли: из воинских отрядов. В военное время врагов гнули, а когда мир, стали своих. И что противовесом было, очень долгое время, вроде общего собрания, как вече — как весь мир решит, так тому и быть. Чем не Советская Власть? Когда народ выбирает, снизу доверху — сельскую, городскую, районную, областную, и в масштабе всей страны. И никак иначе. У Ленина так предлагалось — а про бюрократов, не говорится ничего!
