Наказание по закону гор

что на стол сразу сошли несколько потовых потоков, похожих на горные сели. — В действительности щипач — это вор очень высокой квалификации. При желании он может на нормальную машину за один день заработать. Такие спецы всегда были штучным, образно говоря, товаром и пользовались немалым авторитетом. Среди них были даже воры в законе. Я в данный момент про высококлассных щипачей говорю. А всякая шушера, которая сейчас себя карманниками зовет, в принципе, ни на что не годится. Они мало что умеют и попадаются в несколько раз чаще, чем истинные мастера этого дела. Настоящего щипача поймать — это проблема проблем. Хотя тоже, бывает, ловим. К сожалению, часто доказать ничего не получается. Вот как в сегодняшнем случае. У нас в ИВС сидят два парня. Одного через сутки мы вынуждены будем отпустить, поскольку не имеем на него улик. Конечно, парнем его назвать трудно. Ему уже скоро пятьдесят стукнет. Но не в этом суть дела. Второго мы, скорее всего, привлечем, хотя можем и проколоться. Не знаю, как получится. Он бывший щипач. Сейчас специализируется по квартирным кражам. Но при этом умело совмещает обе специальности. Сперва вытаскивает у человека из кармана ключи от квартиры, потом в нее забирается. Этого типа мы взяли на сбыте. Пытался барахло сдать на блат, как они на своем языке говорят. То есть по дешевке сбагрить добро. Но барыга — скупщик краденого — уже давно на нас работает. В этом деле есть за что зацепиться. Мы предлагаем вам того и другого. Не барыгу, естественно. Только щипачей. Кого выберете. Второму, если согласится с вами работать, можем обещать свободу. Он, скорее всего, и не откажется. А вот первый слишком уж хорошо знает себе цену, может и не пожелать. Вдобавок он понимает, что мы его завтра вечером уже отпустим. Этот гусь отрицает свою воровскую профессию. А согласиться — это значит признать ее. Все уголовники в законах разбираются лучше судей и ментов вместе взятых. Грамотные пошли. При этом мы точно знаем несколько его последних дел, но далеко не все. Причина в том, что многие люди просто не пишут заявления после кражи. Они тоже понимают, что доказать что-то нам будет сложно. Но наши знания суд принимает только за предположения. В данном случае совокупность косвенных улик сработать не может.

— Нам бы лучше того, который виртуознее работает. Если второй переквалифицировался, значит, у него какие-то нелады с профессионализмом, — предположил я. — Так? Верно я понимаю?

— Не совсем так. Вернее, совсем не так. Первый, Георгий Ашотович Омельян, тридцати пяти лет от роду, по национальности армянин, сам по себе человек, лишенный совести. Мерзавец воровал вчера и будет это делать завтра. Ему совершенно все равно, у кого и сколько он берет. Этот подонок в состоянии оставить голодной дряхлую старуху, только что получившую пенсию, и при этом не испытывать ни малейшего сожаления. Такое уже много раз бывало. Второй вор, Лачин Магомедович Ниязов, сорока одного года от роду, по национальности аварец, местный то есть житель, дагестанец, человек совсем иного склада. Он обычно работал в крупных магазинах. Присматривался к людям, которые готовились совершить крупные покупки, и обворовывал их. Однажды Ниязов узнал, что человек, которого он обобрал, покончил с собой. Этот бедолага деньги брал в кредитной конторе под бешеные проценты, в итоге не смог их отдать. Его и всю семью сильно тормошили коллекторы. Нервы у мужчины не выдержали. После самоубийцы остались жена и малолетний сын. Коллекторы не переставали жестко наезжать на них. Тогда Ниязов сам расплатился за кредит. Естественно, за счет других людей, которых тоже обокрал. Поговаривают, что в тот раз он обчистил ту самую коллекторскую контору, но оттуда к нам заявления не поступало, поэтому точно мы не знаем. Только по слухам. Карьеру карманника в том виде, в котором он практиковал ее раньше, Нияз — так его зовут в уголовном мире — завершил. Но работать честно он не умел и не желал, поэтому просто переквалифицировался.

Меня так и подмывало задать вопрос. Почему Нияз не пошел в менты? Денег не хватило, чтобы должность купить? Но я посчитал, что не стоит так резко портить отношения с подполковником, сводить их на нет одной шутливой фразой. Я ведь пока не знал, как у него с чувством юмора. Тем более что майору Помидорову с ним еще, видимо, придется неоднократно работать. Я промолчал, ожидая продолжения.

Оно последовало сразу же после того, как подполковник Черный вытер в очередной раз свою лысину.

— Есть в Ниязе что-то от Робин Гуда, но я этого благородного разбойника все равно посажу. Если в этот раз не получится, то в следующий он не уйдет. Я просто приставлю к нему наружку. Ей даже не придется постоянно светиться, необходимости в этом не будет. Он парень опытный, может «хвост» определить. Необходимо лишь выяснить, за кем Нияз следит, потом караулить квартиру этого человека и прямо там накрыть вора. Все просто. А методика его работы элементарная. Он подскакивает к человеку как старый друг, называет его первым попавшимся именем, обнимает, хлопает по бокам, по карманам и ключи выстукивает. А школа у него хорошая. Его когда-то сам Золоторучка на зоне учил.

— А это кто такой? — Майор Помидоров задал тот самый вопрос, который намеревался озвучить и я.

— Вы что, не слышали про Золоторучку?

— Про Соньку Золотую Ручку я даже сериал смотрел, — проговорил майор. — А вот про мужика Золоторучку сроду не слыхивал.

— Это гордость всех дагестанских воров — Заур Зугумов. Сам он уже лет пятнадцать-двадцать как завязал. Живет официально, на свободе, даже книжку выпустил — «Русскоязычный жаргон. Историко-этимологический толковый словарь преступного мира». Но у Золоторучки четверть века срока, одиннадцать ходок, несколько побегов. А кличку он получил от начальника уголовного розыска Пятигорска. Тогда этот виртуоз вытащил пачку денег из кармана брюк у очень осторожного мужика. Эти самые брюки он надел на кальсоны, сверху пустил штаны от рабочей робы, а на них была еще и брезентовая спецовка сварщика. Карман брюк, где деньги лежали, был еще и булавкой застегнут. Человек этот прижимал карман с деньгами тяжелой пачкой со сварочными электродами. Невозможно, казалось бы, вытянуть незаметно. Золоторучка ехал с этим мужчиной в трамвае, разговаривал с ним и во время этой вот беседы вытащил деньги через ширинку так, что тот даже не заметил ничего. Пальцы у него такие же чуткие, как у музыканта. Однажды