– Произошло нечто непонятное, товарищ майор, – сказал я. – По крайней мере, непонятное для меня. Кому-то, как я понял, срочно понадобился труп убитого эмира. Я вижу события именно так. Хотя не могу понять причину такого действия. У любого действия должна быть целесообразность. Здесь целесообразность не просматривается ни под каким углом. А началось все с того, что мне предложили отвезти тело эмира в морг судебно-медицинской экспертизы. Хотя обычно мы этими делами не занимаемся. Это работа следственной бригады. Причем предложили таким тоном, будто это вопрос решенный и согласованный с начальником штаба сводного отряда. А оказалось, что не все так однозначно.
Я рассказал все, что знал, видел, и даже то, о чем думал, как о возможном варианте развития событий. Хотя конечная цель всех действий нападавших для меня скрывалась в густом тумане. Я вообще не видел причины захвата стопроцентного «двухсотого». Майор Абдусалямов добавил несколько слов от себя, рассказав о звонке генерала Рамазанова из Следственного управления Следственного комитета республики.
Николай Николаевич не вел протокол. Он записывал разговор на диктофон, чтобы потом расшифровать запись, распечатать и позже дать нам с Абдусалямовым на подпись. Так Николаев делал и раньше, правда, при другом начальнике штаба. Но эта смена одного из действующих лиц не меняла его привычные методы работы. Николаев был современным и не консервативным человеком. И потому умел пользоваться девайсами, которые существенно облегчали и его работу, и, особенно, участь допрашиваемых, потому что любой допрос, не только участника событий, но даже свидетеля, всегда сильно утомляет, как правило, именно оформлением протокола.
– Вопрос такой, – продолжил Николаев. – Когда вы выехали в Махачкалу, попадались ли вам попутные или встречные машины? Может, обогнали кого или вас кто-то обогнал?
– Ни одной машины, – признал я. – Я на это тоже, товарищ майор, внимание обратил и удивился. Не в первый раз этой дорогой в это самое время езжу и никогда ее такой пустынной не видел.
– Значит, полиция перекрыла дорогу сразу, не дожидаясь начала действия…
– Сразу, как только мы выехали из ворот городка и миновали некую условную линию. Я так полагаю. Но у бандитов не было еще полной уверенности, что это именно мы едем. Очевидно, они ждали грузовик, поскольку обычно спецназ ГРУ пользуется грузовиками. Там был момент, на который я обратил внимание. Человек в форме инспектора ДПС при нашем появлении посоветовался с людьми в форме ОМОНа. И только после этого решился нас остановить.
– Вы имели право не останавливаться. Что, на ваш взгляд, произошло бы, если бы вы не остановились?
– Предполагаю, что по нам готовы были стрелять. Причем с двух сторон. И люди в форме ОМОНа, и люди из внедорожника. При этом они рисковали перестрелять друг друга, находясь на одной линии, но стрелять все равно начали бы…
– Убитых из внедорожника сейчас проверяют. Ни у одного из них нет с собой документов. Менты клянутся, что документы не брали и еще не приступали к осмотру убитых. Только врачи «Скорой помощи» констатировали смерть. Врачи подтверждают, что менты только произвели фотосъемку и ждали команды Шахмарданова, который был занят другим. Мы ждать не стали. Я команду дал сразу. Документов нет. Не взяли умышленно, я думаю. Но у одного из убитых была с собой трубка дорогого смартфона. По ней мы сумеем найти владельца. Его уже сейчас ищут. Я связался со своим дежурным, дал поручение. Кроме того, известен убитый хозяин внедорожника. У него с собой и водительские документы, и документы на машину. И тоже трубка. Проверим и ее. Сейчас мои люди внизу, под дорогой, осматривают машину. Менты спустились туда уже после нас и затоптать следы не успели.
– Держи нас, Николай Николаевич, в курсе дела, – попросил майор Абдусалямов. – Мы же тоже силовая структура, хотя и без права розыскной деятельности.
– Что будет возможно вам сообщить, я буду сообщать, – пообещал майор Николаев. – А сейчас попрошу старшего лейтенанта Сеголетова сменить команду сопровождения, поскольку допрос прежней команды еще не закончен, и продолжить маршрут. Меня интересует, что будет в самом морге. Действительно ли там вас с таким уж нетерпением ждут? После этого при любом результате позвони мне.
– Понял, товарищ майор… – Я выглянул в иллюминатор. – Старшего сержанта Тихомирова уже отпустили. Он хороший водитель и великолепный, надежный боец. С вашего разрешения, я снова возьму его с собой.
– Только постарайся в этот раз обойтись без стрельбы, – посоветовал майор Абдусалямов. – Могу дать в сопровождение БМП. Или даже пару. Там бойцы твоего взвода. Уж они-то тебя всегда поддержат. Впрочем, я попрошу подполковника полиции обеспечить тебе свободный проезд. Пусть звонит своим людям на дороге. Иначе придется с БМП ехать и пушками пугать. Это кем-то может быть неправильно истолковано, поползут слухи, что спецназ ГРУ сцепился с ментами. А нам такие слухи ни к чему…
* * *Подполковник Шахмарданов начал поочередный допрос четверых солдат моего сопровождения. Они все через свои наушники слышали мой разговор с подполковником полиции, потом разговор старшего сержанта Тихомирова и потому лишнего сказать не должны были. Парни у меня во взводе поголовно надежные и сообразительные. Я подошел к старшему следователю. Жестом остановил рассказ солдата.
– Извините, товарищ подполковник. Я вам пока больше не нужен?
– Если будешь нужен, я тебя найду. Прямо через твоего начальника штаба…
– Я хочу дальше ехать, поскольку обещал тело в морг доставить. Вы, кажется, завершили беседовать со старшим сержантом Тихомировым. Если не будете против, я его с собой возьму.
– А солдаты, которых я допрашиваю?
– Они остаются в вашем распоряжении. Я возьму им замену. Только просьба к вам, товарищ подполковник, имеется. Если у вас есть возможность связаться с постом на дороге, попросите их мою машину пропустить без боя. А то мне майор Абдусалямов предложил взять в сопровождение пару БМП. Это на случай несговорчивости поста…
– Поезжай. Я позвоню…
Я жестом позвал Тихомирова и подсказал ему по связи:
– Возьми с собой на случай смену четверым, что здесь остаются…
Выехали мы уже через полторы минуты, рассевшись внутри «буханки» в том же порядке, в каком сидели: за рулем старший сержант, я – на пассажирском сиденье справа, четверо солдат – в салоне рядом с обезглавленным телом эмира Абумуслима Манапова. Памятуя о случившемся, солдаты держали автоматы наготове и настороженно посматривали через простреленное заднее стекло и стекло боковой двери. На любую опасность они были готовы отреагировать новыми очередями прямо сквозь стекла, которые на короткой
