Там же, в том далеком готском майорате маркграфа Ингваря для всех новоиспеченных ямаков швейцарского происхождения, войнука Чжигана есть вдовы войнуков Мангупа. Тот, кто возьмет готскую вдову вассала маркграфа в жены, получит звание войнука и пяток ямаков в придачу.
Да именно так, не иначе. Опытные наемники на дороге не валяются. В Готии (Мангупе) маркграф в первую очередь европейский сеньор, а не куренной атаман Томаковской Сечи провинции Силистии империи, в которой князья и прочие зовутся беями. Поэтому, используя психологию и веру в слова сеньора, можно провести многое среди малообразованных людей, знающих, что ранее их предки были кем-то, а кем – знает сеньор.
Всего три села с чуть более двумя сотнями населения готского происхождения, признавшие сеньора Ингваря, в одночасье стали не вооруженными крестьянами, ранее призываемыми принцами Мангупа на службу, а наследными войнуками маркграфскими, оставив сословие ямаков принцев Мангупа. Разница между красным платьем войнуков и черным одеянием ямаков видна невооруженным глазом. Красную одежду войнуков по указу свежеиспеченного бея империи и владетеля Камара одели все, кто признал молодого сеньора тогда, когда он еще был, как говорится, НИКЕМ. Ради этого десятки метров тканей красного цвета были закуплены на деньги сеньора и розданы вассалам.
На этом в то время маркграф Ингварь не остановился. Для увеличения количества подданных маркграф объявил, что вдовы и дочери семей вассалов, даже, если эти вассалы не были на службе лично у него в подчинении, но входят в списки наследных вассалов, получают право войти с семьями в сословие войнуков владетеля Камара. К сословию войнуков готского сеньора имеют право войти и те, кто входит в родство с его наследными вассалами.
Около трех тысяч семей готского происхождения, берущие жен не в своих селениях, за столетие, прошедшее со времен княжества Феодоро и капитанства Готия, по идее должны все давно стать родичами, или потенциальными дворянами маркграфства Камара.
Конечно, это резко уменьшало количество личных ямаков принцев, но в то же время, при условии того, что можно было привезти простых рабов солдатского происхождения и, оженив их на готских дочерях, объявить ямаками, практически давало свободу и дом. В то же время дети войнуков маркграфских могли стать войнуками не только рода Ингваря, но и войнуками семьи принцев Мангупа.
Именно на таком условии по договоренности с пашой Ага-Магмуть войнук из семьи ямаков принцев становился вассалом маркграфа. В семью принимали мужа для дочери, а сын из семьи становился войнуком и никак иначе. Любой семье выгодно, чтобы ее сын стал дворянином, для этого и дочерей не пожалеют, которые получат мужа и будущего ямака принцев Феодоритов.
Теперь вся Готия ждала женихов от владетеля Камара, требовала и получала от приходских батюшек имена родичей со времен Феодоро, с заверением печатью монастыря святого Климента, пополняя монастырскую казну, и скупала красные ткани и бурки для мужчин. Они наивно побаивались, что у чистокровных готов не окажется родства с вассалами маркграфа Камары, не подозревая, что за эту сотню лет три тысячи семей должны давно стать родичами. О таком факте не подозревали и монахи, занявшиеся учетом возможных дворян сеньора Ингваря.
В это же время Ингварь сын Теодемира всеми правдами и неправдами собирал людей для далекой Готии. По его предварительным расчетам, буквально в первые полгода вассалов с родословными от наследных должно быть не менее трех сотен, причем третью из таких претендентов должны стать вдовы и дочери из первых перечисленных мной прозвищ и первых признавших. Так что оставалось только найти кучку безземельных идальго в женихи. Конечно, такие чужаки должны получать и готские фамилии от невест, что ставило невесту и будущую жену в равноправное положение с мужем. Так что Мангуп должен стать почти мгновенно чем-то похожим на современный Кавказ или Корею, где практически все в третьем тысячелетии оказались вхожи в аристократические рода.
В будущем эти сотни свежеиспеченных войнуков должны были заселить земли маркграфа Готии, бея Мигии и островного вана Мурын, искренне считая его и себя частью клана старинных аристократов княжества Феодоро. А как может быть иначе? Ведь в монастырях и церковных книгах ошибки быть не может! К своему удивлению, даже монахи готского происхождения вдруг узнают о том, что они имеют отношение к наследным дворянам мангупского аристократа из вассалов князей Феодоро.
Так что знатных невест своим новоявленным вассалам и выходцам из папских краев вместе с кучей родственников и родословной можно было обещать не задумываясь.
А там, как говорится, стерпится – слюбится и детки пойдут, узаконенные записью в местной церквушке батюшкой ортодоксальной веры, других ведь не будет. Так и получится взрывное возрождение готских черкесов и увеличение количества прихожан Готской митрополии. Какой он веры, муж новоиспеченной готской дворянки, никто и не должен спрашивать, ведь не спрашивают у принца с приставкой регента: «Хочет ли он, не наследуя короны жены, чтобы его дети наследовали ее корону?»
Так что теперь любой дворянин католической веры становился желанным живым ясырем готского вассала мангупского сеньора. Надо же сестер и дочерей пристраивать и в сословие войнуков переводить. Простой солдат тоже подходит, его можно в ямацкое сословие отцовского рода пристроить, так как теперь в готских селах войнуков больше, чем ямаков, стало.
Простая политология, с помощью которой в будущем будут революции и мировые войны оправдывать, в средневековом обществе, не имеющем иммунитета такого использования психологии масс и нужного образования, должна была создать островное королевство князя и вана Ингваря, снабдив его собственной аристократией, родившейся практически из воздуха.
Такие аристократы были бы аристократами только в среде таких же аристократов, на земле, на которой их признают как сословие, то есть на земле владетеля, и как минимум несколько поколений должны зависеть от сеньора и его рода.
Раз такое дело, то и Гульчатай – дочка маркитантки Зульфии – за заслуги перед маркграфом получает мужа из готского отряда, став женой Бабаджи Алекси, гота из села Крану (Карань), тут же получившего звание лейтенанта мангупских аркебузиров.
Взвод швейцарцев на дороге не валяется вместе с дворянкой, командующей им! Вот и объявим замужество дочки и ее переход в благородное сословие поощрением для умной маркитантки, заодно привязав ее к себе окончательно. Для войнука Бабаджи тоже есть основание поверить, что семья маркитантки не просто так вдруг свалилась ему на голову. Сеньора Зульфия вместе с семьей, оказывается, давно в вассалках у сеньора.
Вдохновленные резким изменением статуса и дождем наград, новоявленные вассалы барона Камара Исар, тут же начали совершать паломничество в трюм каравеллы «Нурум».
