Личная жизнь Максима после развода решительно не складывалась. Две командировки в Сирию. Первая не затянулась. Да и провинция Латакия, где находилась российская база, выглядела живописно, а побережье овевал приятный средиземноморский ветерок. Щемящий роман со студенткой мединститута, с которой он столкнулся, навещая в госпитале раненого товарища. Она училась в интернатуре, сдавала все экзамены на пять.
Разница в десять лет показалась им несущественной. Поначалу они и не поняли, в какую глупость вляпались. Она перебралась с вещами на его арендуемую жилплощадь, а он смотрел на это дело сквозь пальцы. Классик оказался прав: «В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань». Лишь промучились два месяца — хотя характер у избранницы был ангельский.
Однажды, вернувшись с недельного задания, он обнаружил, что в квартире нет ни девушки, ни ее вещей, зато есть записка, при чтении которой на его глаза навернулась скупая мужская слеза.
«Не переживай, майор, — утешал его потом однополчанин. — Чем меньше девушку мы любим, тем больше денег в кошельке».
Возможно, бывшая приложила руку к этому событию. Она звонила ему пару раз, выспрашивала елейным голоском, как у него с личной жизнью, не нужен ли совет умудренной опытом женщины? Не случись вторая командировка, он бы ее убил!
Платили спецназу, конечно, щедро, но он не задумывался, какая сумма оседает на его счете. Чем больше получаешь, тем меньше у тебя остается времени на то, чтобы тратить заработанное.
Боевые операции в провинции Алеппо, сопровождение гуманитарных грузов, наведение огня авиации. Они дважды спасали наших вертолетчиков, угодивших в аховое положение. Спецназ был задействован по полной программе. Группа подполковника Авилова, при котором Максим числился заместителем, прошла через всю Сирию — благо расстояния в этой стране не такие, как в Сибири.
— Что тебе снится, крейсер «Аврора»? — спросил его подполковник Авилов. — Поднимайся, майор, на гражданке будешь спать. Ты весь лимит по сну на эту неделю вычерпал.
Офицер спит — служба идет, и деньги капают. Имелась у майора смелая мыслишка на кровно заработанные приобрести небольшой домик «у пруда в Подмосковье», а когда все кончится, зажить обычной скучной жизнью российского обывателя. Здравый смысл хихикал. Мол, ну, ты и фантаст! Но кто мешает мечтать?
Сквозь откинутый полог в офицерскую палатку лезло жаркое арабское солнце. Зима была какой-то странной. Умеренная прохлада к концу ноября сменилась теплом, которое переходило в зной. Нормально дышать можно было только ночью — когда человеку следует спать.
— Снова бывшая явилась? — посочувствовал подполковник Авилов.
Он возился с тактическим жилетом и окутывал палатку дымом американских сигарет.
— Это было ассорти, — признался Максим, свесил ноги на пол и спросил: — Мы куда-то едем?
— Боюсь, что да, — ответил командир группы. — Но для начала послушаем, что нам расскажут. Поднимайся, майор. Здесь Муханов, а с ним загадочный паренек из местных. Я тебя предупреждал.
Майор Муханов Юрий Владимирович имел позывной «Мазда» и не самый скверный характер. Центральное управление боевых операций возглавлял генерал-лейтенант Подшивалов. Муханов был его помощником. Прибытие майора могло означать все что угодно, кроме визита вежливости.
— Хорошо, Даниил Александрович, только побреюсь, а то на душмана похож.
— Никаких «побреюсь»! — заявил Авилов. — Сегодня тот самый редкий случай, когда бриться нельзя. Парней я уже предупредил. Пока не знаю, с чем это связано, можно только догадываться.
Беседа проходила на краю объекта, где стояли бетонные бараки бывшего кирпичного завода. Военная база жила своей рутинной жизнью. Прибыла грузовая вертушка, ее разгружали люди в комбинезонах. На полосе препятствий мельтешили оголенные по пояс фигуры. На западе, где равнина переходила в волнистую местность, барражировал караульный беспилотник. База была немаленькая. Отсюда осуществлялось материально-техническое снабжение частей, дислоцированных в стране. За холмом находился аэродром с хорошей полосой и двумя десятками ангаров. «Мирную» жизнь военнослужащих, помимо стандартных средств ПВО, обеспечивал зенитно-ракетный комплекс «С-300», расположенный в Эль-Газе и способный уничтожать все средства воздушного нападения в радиусе нескольких сот километров.
В помещении, огороженном от гула прочными стенами и двойными стеклопакетами, находились двое мужчин. Военный средних лет в «пустынном» камуфляже без знаков различия и невысокий жилистый паренек восточной наружности, одетый в джинсы, однотонную футболку и легкую безрукавку, простирающуюся почти до колен. Он сидел на подоконнике, сунув руки в карманы штанов, и усердно делал вид, что оказался здесь случайно. Нижнюю часть молодого лица покрывал темный пушок. Глаза были карие, большие. Он чем-то напомнил Аладдина из старого голливудского мультика. С этим образом диссонировала шишка на лбу — большая, выпуклая и фиолетовая.
— Приветствую, товарищи офицеры, — Муханов исподлобья оглядел прибывших. — Спасибо, что пришли.
— Вы откуда, Юрий Владимирович? — поинтересовался Авилов.
Мужчины обменялись рукопожатиями.
Паренек восточной наружности слез с подоконника и располагающе улыбнулся. Он не вызывал отрицательных вибраций и пока не настораживал.
— Из Алеппо, Даниил Александрович, — отозвался Муханов. — Прибыли, так сказать, первым утренним дилижансом, под сенью дружеских штыков.
— Ну и как там?
— Пока затишье, — Муханов зачем-то посмотрел на наручные часы. — Все выдохлись. И наши друзья, и наши враги. И даже мы сами. Прошу любить и жаловать, товарищи офицеры: Али Бассам — военная разведка президента Асада. Ценный и лояльный сотрудник разведывательного ведомства, имеющий личный счет к радикальным исламистам. На внешность и манеры внимания не обращайте. Сотрудник действительно незаменимый. Знает русский язык.
— Откуда, приятель? — спросил Максим, пожимая узкую, но твердую ладонь ценного кадра.
— Мама из Уфы, — негромко сообщил военный разведчик по-русски, с едва заметным акцентом. — Я родился в 89-м году — прошу прощения, если выгляжу моложе. Отец учился в СССР, окончил авиационный институт. С мамой на лекции познакомились. Тогда у нас еще все тихо было, люди учились, работали, никто не воевал. Они приехали в Дамаск, когда мне год исполнился. Не знали, что навсегда тут застрянут.
— Да ты наш человек, — с улыбкой проговорил Авилов. — Я так понимаю, у тебя имеется что сказать, Али. Шишку где получил?
— Рассказывай, Али, — заявил Муханов. — Этого парня ночью подобрали в Алеппо — бежал, как заяц, от боевиков. Сирийцы его пригрели, накормили, выяснили, что он именно тот, за кого себя выдает. Личность подтвердил генерал Рафик Шахадах, глава военной разведки. Он не засланный казачок, стопроцентно наш. Работал в тылу противника по
