— Красавцы, одним словом, — задумчиво пробормотал Максим. — Веди, Али, посмотрим, что за орлы.
В стенах образовательного учреждения зияли дыры от артиллерийских снарядов. Мины перепахали двор, превратили в месиво спортивную площадку и небольшое футбольное поле. Школьная территория была со всех сторон окружена жилыми строениями. Само это здание напоминало типовые советские аналоги, но было окрашено в жизнерадостные цвета.
У распахнутой входной двери стоял микроавтобус без каких-либо опознавательных знаков. Люди в камуфляже цвета хаки как раз собрались передохнуть у машины. Явно не дистрофики, рослые, хорошо накачанные. Они оживленно что-то обсуждали, смеялись, стащили маски с потных бородатых морд.
Арабские слова затейливо переплетались с английскими, что не казалось Максиму диковатым. Даже Госдеп признавал, что сотни граждан Соединенных Штатов, большинство которых, разумеется, составляют выходцы с Востока, всеми правдами и неправдами проникают в Сирию, идут в услужение Исламскому государству и зверствуют так, что даже арабы удивляются. Потом они возвращаются обратно, жутко довольные, если, конечно, выживают. Часть из них попадает в «застенки» ФБР, другие ждут своего часа, вступают в подпольные кружки. Граждане других англоязычных стран тоже охотно едут в Сирию под черные знамена. Боевики прибывают туда из Англии, Канады, Австралии, даже Новой Зеландии.
Ума этим ребятам, конечно, занять стоило. В разрушенном доме что-то обвалилось, там затопали подошвы. Экстремисты прервали приятную беседу, повернули головы. Они угрюмо разглядывали соседние руины, потом пожали плечами, снова заговорили.
Опять обвалился кусок стены. Развалины глухо вскрикнули. Бандиты зашевелились, начали переглядываться. Видимо, стоило отреагировать на «вызов».
Старший этой группы что-то бросил подчиненному, тот неторопливо двинулся к источнику шума.
— Включилась прямая кишка головного мозга, — шепотом прокомментировал Лапунов. — Долго рожали, дебилы.
Боевик стащил со спины штурмовую винтовку, нагнулся, чтобы пролезть под свисающим обломком стены. Оказавшись внутри здания, он покрутил головой, пожал плечами, захрустел по крошке к фрагменту стены, в котором выделялся проем окна. Дух чуть не разбил лоб и чертыхнулся.
Через мгновение в окне возникла бородатая харя с глазами. Они быстро сделались по полтиннику, когда сверху на него была наброшена веревка с петлей. С другого конца ее усердно тянул Лапунов. Ему пришлось намотать веревку на кулак и упереться ногой в стену. Улов у него был знатный, крупный, но и Лапунов не страдал дистрофией.
Боевик пучил глаза, сипел, вставал на носки, чтобы хоть как-то продохнуть. Закричать он не мог при всем желании, царапал ногтями стену, багровел. Вскоре глаза его затуманились, он обмяк.
Лапунов отпустил веревку и облегченно выдохнул. Бородатый бугай растянулся на земле. Сильные руки втащили его за стену.
Остальным духам не понравилось долгое отсутствие товарища.
— Гамид, что там? Ты где? Работать надо! — выкрикнул их старший.
Еще один боевик припустил к разрушенному зданию, пролез внутрь.
Плоская грань камня обрушилась на его висок. Острые предметы при избиении не использовались. Максим заранее предупредил об этом своих подчиненных. Мол, сегодня мы не выносим вида крови.
У парня, в физиономии которого прослеживалось что-то африканское, подкосились ноги. Но спецназовцы не дали ему упасть, заботливо подхватили с двух сторон, поволокли к первому духу.
Остальным боевикам все происходящее решительно не нравилось. Они звали своих товарищей, но те не откликались. Старший группы отцепил от пояса рацию, поднес к губам, поколебался и решил воздержаться от доклада, чтобы не выглядеть потом посмешищем. Он и его товарищ приблизились к зданию, передернули затворы.
— Гамид! Ахмад! Вы где, сто шайтанов в ваши хитрые задницы! Пошутить решили? Мы стреляем!
Они действительно вскинули автоматы, но не успели открыть огонь. Покатилась чуть в стороне металлическая болванка. Духи повернулись как по команде.
С другой стороны на них мигом набросились офицеры спецназа! Одного Максим огрел прутом по затылку, просто вырубил. Другому Серега влепил удачную плюху в челюсть. Чтобы тот не устраивал протестных акций, он добавил ему в загривок ладонями, сцепленными в замок. Все это было многократно отработано.
Обмякшие тела спецназовцы втащили в дом. Один из духов все же готовил протестную акцию. Он внезапно ожил и задергался, но только раскрыл рот, как получил по губам арматурой. Осыпались «лишние» зубы, глаза боевика сбились в кучку. Он качался, стоя на коленях, борода его торчала колом, физиономия сделалась донельзя глупой.
— Неслабо ему прилетело! — восхищенно протянул Ефремов.
Мятежник упал и размазал физиономию о шлакоблочную плиту. В принципе крови было немного.
Спецназовцы стаскивали с обездвиженных боевиков новенькое обмундирование, еще не стоптанные ботинки. Потешно ругался Али, под руками которого ожил практически раздетый дух и норовил вцепиться ему в горло. Парню пришлось нокаутировать его, наглядно продемонстрировать, что сирийские разведчики в ближнем бою тоже чего-то стоят.
— Новье, муха не сидела, — довольно проурчал Лапунов, закатывая штаны, оказавшиеся ему «на вырост». — Неплохо у них материальное снабжение работает — прямо со складов НАТО везут.
— Чеки сохраняем, мужики, — заявил Серега, который облачился в новый наряд самым первым и выворачивал шею, чтобы посмотреть на себя сзади: — Носим две недели, если не понравится — сдаем обратно.
Раздетые духи имели жалкий и неприятный вид. Стрельба по безоружным людям, пусть и врагам, никому не нравилась, но есть инструкции, ответственность, которую ты обязан тащить на своем горбу как крест. Лапунов накрутил глушитель на ствол пистолета и пустил по пуле в голову каждого боевика. Они уже очнулись, но говорить и кричать не могли, мрачно смотрели, как их убивают.
Закончив работу, Лапунов с невозмутимым видом открутил глушитель, уставился на товарищей и буркнул:
— Что?
Те лишь пожали плечами. Али, имеющий тонкую душевную организацию, повесил голову и тяжело вздохнул.
Около полудня четыре «террориста» в масках вышли на улицу Абдель-Сан, от которой до нужного района было рукой подать. Они шли с достоинством, занимая середину улицы, невозмутимо смотрели на мир сквозь прорези в масках.
Правительственные войска в этот день не наступали. С запада доносилась отдаленная канонада, гул разрывов. Террористы контратаковали кварталы Старого города. Стрельба велась и далеко на севере. Курдские ополченцы пробовали там на ощупь оборону мятежников.
Исламисты перегруппировывали силы. На запад из восточных кварталов прошла колонна — несколько старых БМП, две самоходные артиллерийские установки, пикапы с
