Городские больницы боевики по возможности сохраняли, врачей не расстреливали, хотя за пределы лечебниц не выпускали. Персонал трудился круглые сутки, ел и спал на рабочих местах. Дефицита лекарственных препаратов боевики не испытывали — к их услугам было содержимое всех медицинских складов, расположенных в оккупированной части Алеппо.
Наглость города берет! Спецназовцев и Али никто не останавливал. Люди опасливо отводили глаза. Даже мужчины с оружием старались не коситься в их сторону. Боевики ИГИЛ славились лютой жестокостью — порой беспричинной, не имеющей никакого объяснения.
Женщины в черных мусульманских одеждах семенили с опущенными головами вдоль кромки зданий. Работали несколько лавочек, стучал молотком сапожник, чей нехитрый бизнес в эти дни оказался востребован. Санитары в серых от копоти халатах волокли на носилках раненого — он выл от боли и взывал к милости Всевышнего.
— Скованные вы какие-то, товарищи офицеры, замороженные, как Норвегия, — пытался расшевелить подчиненных Максим. — Не нравится вам у волка в пасти? Ничего, скоро придем, на месте легче будет.
Али вовремя свернул в переулок. Навстречу им двигалось несчастье в образе аналогично одетых «товарищей по оружию». Они возникли из-за угла и торопливо шли мимо разбитой витрины магазина модной одежды. Возможно, эти духи служили в одном подразделении с погибшими минерами и начали тревожиться по поводу их судьбы.
«А ведь школу эти изверги все равно взорвут, — мелькнула мысль в голове майора. — Мы не сможем им помешать. Но сначала они найдут раздетых мертвецов и сообразят, что по району бродят диверсанты, одетые так же, как они. Возможно, мы совершили ошибку, которая может вскоре аукнуться».
После бодрого марш-броска по извилистому переулку спецназовцы отдышались, прежде чем выйти на улицу Аль-Харунжа, нужную им.
— Мы находимся за полквартала от искомых объектов. Они на востоке от нас, — предупредил Али своих боевых товарищей.
Это был деловой район — бизнес-центры, банки, гостиницы, добротные жилые дома для продвинутых сирийских граждан. В данный исторический период деловой активности здесь, конечно, не было. Район находился под контролем «ан-Нусры» и поддерживающих ее группировок. Возвышались увечные строения, зияли пустые глазницы.
Застройка в районе была хаотичной. Современная архитектура соседствовала здесь со старой. Этажность тоже изрядно «прыгала». Возможно, в мирное время при обилии вывесок, витрин, реклам это смотрелось нормально. Ведь Восток трудно загнать в какие-то рамки. Но сейчас все выглядело дико.
Стены осыпались, повалились пальмы, когда-то росшие здесь красивыми шеренгами. Горы мусора заполняли пространство между зданиями, лезли на улицу. Бульдозер расчистил проезжую часть — на ней могли разминуться два автомобиля. Все остальное представляло хаос.
Спецназовцы перешли дорогу, шли по кромке проезжей части. Подобные пейзажи наблюдаются в фильмах «про Апокалипсис», имеющих крупные бюджеты. Но эти разрушения не были компьютерными спецэффектами. Изуродованные фонарные столбы, раздавленные автомобили, обгоревшие строительные конструкции. Здания в районе подвергались жестокому артобстрелу — на отдельных этажах сохранились только вертикальные сваи да бетонные перекрытия, все остальное словно ветром сдуло.
Улицу патрулировали микроавтобусы, набитые вооруженными людьми. В зданиях возились мародеры, выискивали ценные вещи. На запад проехала боевая машина пехоты с людьми в масках на броне. Мирные жители в этом районе почти не встречались. Возможно, их тут и не было.
— Здесь призраки бродят, — потянув носом, глухо проговорил Ефремов, — офисных и банковских работников.
Максиму казалось, что они попали в фантастический «послевоенный» мир, в котором не осталось победителей. Те люди, что прыгали на костях поверженного мира, были временным явлением.
Справа от дороги показалась гостиница «Узрум». Массивное восьмиэтажное строение изрядно пострадало. Но сохранился его скелет, а кое-где и стены. Оно стояло вдоль дороги. Раньше перед зданием была парковка с аллеей, сейчас все поросло мусором. Впрочем, бульдозер поработал и тут. Проход в гостиницу имелся.
Через дорогу от отеля возвышался бизнес-центр «Хеврон». До войны в нем было двенадцать этажей, теперь осталось не больше восьми, да и те имели жалкий вид. «Хеврон» представлял скругленную башню, имитировал минарет.
Али наступал майору на пятки и высказывал свои комментарии:
— С «парадного» крыльца мы в здание не пойдем. Надо углубиться в квартал и забраться в него с тыла. Внутри сохранились лестницы, есть шахта лифта.
— Зря мы парашюты с собой не взяли, — заявил Ефремов, — самый лучший способ отхода.
Стрельба вдруг разгорелась за спинами спецназовцев, к северу отсюда! Подобно компрессору стучал пулемет. Ему подпевали автоматы. Пальбу перемежали взрывы гранат. Это было так некстати!
Из переулка перед гостиницей вылупился пикап, забрызганный кровью — сомнительно, что это была аэрография — с людьми, в которых за версту угадывались боевики ИГИЛ. Набитый салон, несколько человек в кузове. Пулеметчик стоял, расставив ноги, вцепился в свой тяжелый ПКТ, демонтированный с танка.
Пикап, подпрыгивая на кирпичах, устремился в их сторону, притормозил, из салона высунулась возбужденная физиономия.
— Курды пытаются прорваться, они в квартале Аль-Вейра! Приказано всех туда. Надо выбить этих грязных свиней! Садитесь в машину!
— Мы сами придем, езжайте! — воскликнул Максим, чувствуя, как спина покрывается холодком.
Сами надели эту форму, так что ж теперь жаловаться! В принципе они могли перестрелять к чертовой матери всю компанию, но это априори означало бы провал задания. Квартал будет оцеплен, встреча главарей отменена.
Боевики, сидящие в салоне, принялись злобно ругаться меж собой. Водитель нетерпеливо газовал на холостом ходу.
Максим махнул рукой. Мол, за мной, воины света! Его группа побежала вдоль дороги на запад.
Боевик разорялся. Дескать, зачем бегать, если есть машина?! Его никто не слушал. Он махнул рукой. Пикап взревел, выпустил из выхлопной трубы струю зловонной окиси, запрыгал дальше и обогнал спецназовцев, бегущих по обочине.
Водитель, входя в поворот, почти не снизил скорость. Шумахер долбаный! Машину занесло. Духи, сидящие в кузове, чуть не вывалились через борт. Они бранились, как на базаре, но водитель только злобно хохотал. Пикап вписался в узкий переулок и погнал на соседнюю улицу.
— На месте стой! — скомандовал Максим, и все замерли как вкопанные.
Воевать против курдов на стороне ИГИЛ — это, конечно, фишка. Парни переволновались, вспотели, маски прилипли к лицам.
— Ну, и рожи у вас, товарищи офицеры, — не сдержался Максим, — а вы как хотели? Назвались груздями — так полезайте в кузов. В
