Харбани сидел на топчане, пил обычный чай.
— Связь мне с шейхом! — сразу приказал он.
— Слушаюсь, господин.
— А где чемоданы химиков? — неожиданно спросил Харбани.
— Пока они лежат у меня в комнате. Охрана положила на них глаз. Если желаете, могу принести.
— Не надо, оставь себе. А ведь если бы я не спросил, Валид, то ты сам не доложил бы о чемоданах.
— Вы ошибаетесь, господин. Я именно это и намеревался сделать, но получил ваш приказ, — заявил Мовлад, прошел к столику и включил станцию.
Настройки не требовалось, поэтому он тут же передал трубку с короткой толстой антенной своему хозяину.
— Господин шейх, это Харбани.
— Рад слышать. Проводил Барада?
— Да, он выехал, даже не отобедав.
— У него мало времени.
— Извините, как насчет оплаты?
— Я распорядился. Оговоренная сумма уже перечислена на твой счет в Албании. Можешь проверить.
— Благодарю.
— Но это мелочь, по сравнению с тем, что ты получишь за успешную реализацию основной акции.
— Я все сделаю как надо.
— Готовься, Омар, настройся серьезно. Спецназ, даже сирийский, это тебе не шутка.
— Я все учел.
— Все учесть невозможно. Хотя, ты способный командир. Я искренне желаю тебе удачи. Больше связь в постоянном режиме не поддерживаем, только по необходимости. И знай, если что, я не смогу помочь тебе ничем.
— У меня своих сил достаточно.
— Хранит тебя Всевышний, Омар, — сказал Сауд аль-Катари и отключился.
Харбани вернул трубку помощнику и приказал:
— Собирай аппаратуру! Я возьму ее с собой.
— Пикапы уйдут с вами?
— Один я тебе оставлю. Без пулемета. Но ты установи турель и закрепи на ней муляж, закрытый брезентом.
— Чтобы спецназ убедился в том, что мы хорошо вооружены?
— Я не знаю, что подумает командир спецназа, но уничтожить пикап ему будет надо. А значит, подойти к машине. Но это уже не твоя забота.
— Я понял.
— А сейчас займись ликвидацией следов лаборатории. Внизу должен быть обычный подвал. Надо перенести туда мусор, которого в доме больше чем достаточно.
— Вы сегодня уезжаете?
— Да. А ты останешься здесь за старшего. Это большая ответственность.
Мовлад поморщился.
— Это вы Тасиру и Хасану скажите. Они все больше проявляют самоволие и недовольство. Подчиняются, но с неохотой.
— Они будут бегать за тобой, как верные псы.
— Благодарю.
— И смотри, не приставай к Абаль. Узнаю, что ты домогался ее, сурово накажу.
— Она ваша собственность, мне чужого не надо.
— Правильно. Ступай. Я буду выходить с тобой на связь по необходимости, так что постоянно держи телефон при себе, не отключай его.
— Да, господин Харбани.
Отъехав от Сабара на три километра, водитель, он же приближенный Барада, Ясир Махли резко ударил по тормозам.
Барад едва не выбил головой лобовое стекло.
— Что случилось, Ясир? — выкрикнул он.
— Все, не могу больше терпеть. Если не уколюсь, то меня свалит ломка.
— Чертова наркота. Ты же знаешь, что за ее употребление грозит смерть.
— А без нее меня ждет еще более мучительная смерть. Ты извини, Абид, не доложишь шейху, никто не узнает.
Барад вздохнул:
— Шайтан с тобой. Но только немного.
— Обычную дозу, Абид. Всего один укол, и я буду в полном порядке.
— Я не видел этого, — сказал Абид, вышел из машины, залез в кузов, поправил брезент, немного сползший вперед.
Махли тем временем достал жгут и шприц, закатал рукав рубахи.
Он перетянул плечо, нашел место на вене, вколол дозу героина, сорвал жгут, откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и стонал несколько минут. Потом боевик почувствовал себя всесильным и бесстрашным.
Он выбросил в окно шприц и крикнул Бараду:
— Я все, Абид. Мы можем ехать.
Барад запрыгнул в кабину, на место переднего пассажира, взглянул на Махли и спросил:
— Как ты пристрастился к этой гадости, Ясир?
— Точно так же, как и сотни тысяч других людей. Нашлись дельцы, которые предложили мне всего лишь попробовать это зелье, просто так, бесплатно. При этом я получил такой кайф, которого никогда не имел с женщинами. Потом был второй раз, третий, ну и затянуло. У нас в отряде много таких, как я. И по-моему, шейх все знает. Но никого не может наказать. Не пошлет же он на расстрел большую часть своей группировки?
— Бардак, — проговорил Барад и спросил: — Маршрут-то помнишь?
— Да я нормальный, Абид. Все помню!
— Тогда вперед!
— Да, командир!
Зрачки Махли расширились, глаза его неестественно блестели. В остальном же он был вполне адекватен, плавно стронул пикап с места и покатил дальше.
В 14.43 они миновали селение Баркус. За ним поднялся сильный ветер.
— Это даже хорошо. Из-за пыли нас не будет видно с воздуха, но и вести машину теперь сложнее. Тем более что здесь можно сбиться с дороги и заехать прямо на позиции правительственных войск, — произнес Махли.
— Так веди пикап аккуратно. Сбавь скорость. Ничего страшного, если задержимся на час-другой. Но приедем с грузом. Это главное.
— Да.
Ветер гнал песчаную бурю узкой полосой западнее селения. В пяти километрах от него не было и намека на бурю.
— Самая опасная зона, — проговорил Махли. — Здесь воздушный патруль может появиться в любую секунду.
— Мы не вызовем у пилотов подозрения. Обычный грузовик, которые сотнями ежедневно ездят между селениями. Жить как-то надо. Такие машины с воздуха не обстреливают. Другое дело, если бы у нас в кузове стоял «браунинг».
Тут Барад и Махли услышали отдаленный рокот вертолетных двигателей:
— Объявились, шайтаны, — заявил Барад и сплюнул в окно, — сбрось скорость.
— Откуда заходят? — спросил Махли.
— Пока не видно.
Ему стоило бы посмотреть в кузов, но Барад этого не сделал. Он не видел, что ветер сбросил
