— Миша, давай дым! — приказал Иволгин механику.
Сержант включил термодымовую систему.
Дым еще не закрыл танк, когда наводчик Ивасюк крикнул:
— Командир, слева в пятистах метрах пикапы с пулеметами!
— Уничтожить!
— Уже не смогу.
Командир экипажа немедленно приказал механику-водителю:
— Отход сто метров к реке, затем столько же вправо! Оттуда наводчику открыть огонь по пикапам осколочно-фугасными!
Иволгин распорядился повернуть вправо потому, что ветер снес дым влево. С той стороны Ивасюк стрелять не мог. Бой только начался. Капитан не знал, сколько еще сюрпризов преподнесет противник и каких именно.
Один такой вот подарок прилетел во время маневрирования. Бандит стрелял из одноразового гранатомета «М136». Динамическая защита вновь сыграла свою роль.
Еще один гранатометчик ухитрился сблизиться с танком до десяти метров, но выстрелить не успел. Механик-водитель Буренко увидел его в прибор ночного видения и раздавил.
«Т-90» отошел на сто метров назад и на столько же вправо. Здесь видимость была нормальной. Два пикапа с пулеметами как на ладони.
Ивасюк зарядил пушку осколочно-фугасным снарядом, приник к квантовому прицелу-дальномеру. Лазерный луч уперся в левую цель и вернулся с полной информацией по ней. Были учтены все поправки, в том числе ветер и скорость пикапов. Они медленно перемещались, удалялись друг от друга, ведя огонь из «Браунингов» по задымленному участку.
Наводчик нажал спуск, и левый пикап разлетелся на куски. Ивасюк тут же перевел прицел на вторую машину. Главное состояло в том, чтобы удержать ее в перекрестье. Лейтенант сделал это, выстрелил и уничтожил второй пикап.
— Цели поражены, — доложил он командиру.
— Оцениваем обстановку, — сказал капитан.
Ивасюк ухмыльнулся и проговорил:
— Чего ее оценивать-то? Мы попали в засаду. Вся техника уничтожена, не считая нашей машины. Гранатометчиков мы вроде сбили. Оператора ПТРК и два пикапа тоже уничтожили. Но не объявятся ли другие? Если духи решили уничтожить нас, то должны были выслать крупный отряд.
— Который почему-то прозевали люди капитана Набри. Дима, видишь кого из спецназовцев?
— Нет, как и духов. Надо сваливать, командир, пока боевики не подвели подкрепление и не притащили сюда «Джавелины».
— Черт, как же все глупо! — в сердцах заявил Иволгин, включил радиостанцию и сказал: — Барса вызывает Волна!
— На связи, — тут же ответил командир дивизии. — Мне доложили о том, что в районе холмов идет бой.
— Он уже закончился. По крайней мере, я на это надеюсь.
— Что случилось?
— Штурмовой отряд попал в засаду. Танк с сирийским экипажем и две БМП сгорели. Спецназовцы, насколько я вижу, погибли. Могло уцелеть только одно отделение, передвигавшееся в пешем порядке. Боевики тоже уничтожены. Но поблизости могут находиться куда более крупные силы противника.
— Засада?
— Так точно!
— Значит, у нас все-таки работает «крот», будь проклято его племя! — Генерал выдержал паузу, затем спросил: — Ваш экипаж цел?
— Я ведь разговариваю с вами, значит, цел.
— Танк?..
— В полной исправности.
Биджани быстро принял решение и озвучил его:
— В двадцати трех километрах на юго-восток лежит разрушенная деревня Харта. Она обозначена на карте. Сейчас два тридцать, до утренних сумерек почти три часа. За это время вы должны дойти до деревни и укрыться среди развалин. К вам подойдет специальное подразделение.
— Почему бы нам не направиться к месту переправы и не вернуться к Байару? — спросил Иволгин.
— Боюсь, противник не позволит вам сделать это.
— Но попробовать можно.
— Не стоит. Это будет слишком рискованно. Мы должны создать условия для вашей эвакуации под прикрытием авиации, которую теперь обязательно нам предоставят.
— Понял, — глядя в карту, ответил капитан. — Идем в селение Харта.
— Дай вам Всевышний уйти без проблем.
— Но боевики могут найти нас по следам.
— Запутайте их. Подойдите к реке, у берега увидите каменистый участок, по нему выходите на плато. Перед этим, если есть такая возможность, прошу вас осмотреть место боя и сообщить мне о результатах. Если там будут раненые, то мы займемся ими немедленно. Впрочем, и тела погибших надо вывезти оттуда, дабы боевики не надругались над ними.
— Хорошо, Барс, мы осмотрим участок.
— После доклада мне сразу же, маневрируя, следуйте к разрушенной деревне.
На осмотр места боя вышел наводчик лейтенант Ивасюк. За полчаса он убедился в том, что среди боевиков и спецназовцев живых нет.
Иволгин доложил об этом командиру дивизии, потом сказал механику-водителю:
— Миша, сейчас к реке, затем поворот на восток, движение по берегу до каменистого участка, по нему выход на плато в направлении юго-восток. Там я определю дальнейшие действия. Как понял?
— А чего тут понимать, командир? Путаем следы и уходим в тыл к боевикам.
— Это уже не совсем их тыл. Теперь они не имеют тех сил, которые позволили бы им контролировать весь южный берег реки.
— Понял.
Танк двинулся к реке.
Вскоре наводчик, занявший место в люке и ведущий наблюдение, передал по переговорному устройству:
— Справа группа вооруженных людей. Они в сирийской форме. Это те спецназовцы, которые шли за нами пешком и уцелели.
Иволгин приказал Буренко развернуться и встать. Механик-водитель выполнил это распоряжение.
Восемь человек приближались к танку, осматривали остатки сгоревших машин, трупы, валяющиеся между ними. Над некоторыми они останавливались, что-то говорили, относили в сторону.
Иволгин вышел к ним.
— Сержант Манари, — представился командир отделения сирийского спецназа.
Иволгин посмотрел на него и спросил:
— Что, сержант, не самая веселая картина?
— Да куда уж веселей, — ответил тот по-русски. — И как боевики узнали о маршруте? Ведь они выставили здесь полноценную засаду.
— Да, как-то узнали. У нас времени нет. К сожалению, мы ничем не могли помочь вашим парням. Где-то на участке лежит тело капитана Набри. У него есть радиостанция. По ней свяжись с командиром дивизии или начальником штаба. Только с ними, больше ни с кем! Судя по всему, в штабе на высокой должности сидит агент боевиков. Ты получишь дальнейшую задачу, а нам пора уходить.
— Понял вас. Сейчас
