Матрос никого из нападавших не узнал, да и немудрено: судя по говору — родом откуда-нибудь с Урала, служил в Кронштадте. Но главного у грабителей хорошо рассмотрел и клялся опознать при встрече.
— Рус?
Францев, взятый на место перестрелки в качестве сыщика, моментально подскочил сбоку и выдал готовую справку:
— Вадим Плахов-Чирков из младшей ветви, нацелился на Василису Чиркову…
— Ого!
— Да-да, губа не дура, из-за нее и остался, в Москву, видимо, вместе с ней хотел уехать. Только по слухам княжна не особо благоволит своему ухажеру.
— Вспомнил, слышал я об этом Ромео. Но княжна же здорова? Да и дед ее вроде как не заразился? — что поделать, люблю я кланы — не люблю, а о делах основных семей знать был обязан.
— Князь и его внучка — да, а вот половина их управленцев слегли в первые два дня, и их там более сотни, а лимит вы сами установили. И доноров у них, похоже, нет.
— А заплатить кому-то — это, конечно, им западло!
— После вашего объявления гвардейцы и так озолотятся. К ним уже очередь расписана на сутки вперед, вклиниться просто некуда.
— А к нам с Земой даже не подходил никто?.. — стало слегка обидно. Ведь вот он я, открытый для предложений! Идеальный донор для вакцины! Да и Олег уже вскоре сможет расстаться с несколькими кубиками. При расчетном времени обработки и пока всего трех действующих установках брать кровь у людей с показателями меньше трехсот пятидесяти единиц было расточительством. А каждому донору вместо обычной денежной компенсации полагалось пропорциональное количество лекарства, которое тот мог пристроить по собственному усмотрению. Из-за чего я сегодня лишился гвардии окончательно, иначе бы отправил пилотов МБК страховать конвои сверху, тогда бы и не вляпались ребята в подготовленную засаду.
— Ну, вы сравнили! — усмехнулся Францев, — Кто ж к вам напрямую обращаться будет? А вот Борису Львовичу уже телефон оборвали. Ко мне уже тоже подкатывали.
— Из двух первых партий, сам понимаешь, всё уже разошлось. Но вечером пойду к Гольдштейну снова, так что на пяток ампул можешь рассчитывать. Это именно для дела! Если у тебя самого кто-то болен, ты скажи, я так дам. И среди наших узнай — я ведь только на базу послал, а у кого-то, может, в семье есть заболевшие?
— Спасибо, Егор Николаевич. Мне, если можно, для себя три ампулы надо. А у остальных я узнаю, список будет.
— Ладно. Майор! — окликнул я суетящегося на месте боя Гоголина, — Здесь заканчивайте без нас! На земле внимательно посмотрите, если найдете целые ампулы — отправляйте… Да, бестолку, уже, что вы тут наберете! — махнул рукой, — Разрешаю взять себе! Только помните — срок годности у них еще максимум два часа, дальше — бесполезная водичка, и вводить желательно специалисту. Мне взвод в сопровождение! Этих двоих, — указал на все еще неверяще ощупывающую себя пару уцелевших из отделения конвоя, — со мной!
* * *Врываться в дом к уважаемым людям! Обвинять неизвестно в чем! Если бы я не был так зол, наверняка десять раз подумал бы перед этим.
Но я был зол.
Я был ОЧЕНЬ зол!
Слабый, едва заметный запах пороха подсказал мне, что я пришел по адресу.
Виновник торжества, вышедший вместе со всеми домочадцами на шум, едва услышав:
— Вот он, ваше благородие! — попытался смыться вглубь дома, но был остановлен воздушным ударом, впечатавшим его в стену так, что сверху на него свалился стилизованный под канделябр светильник.
— Вадим, господа, что происходит? — спросила у незадачливого жениха наследница Чирковых — сухопарая «девушка за тридцать». Вообще-то — вдова, как раз из-за траура у меня не было возможности с ней раньше познакомиться.
— По какому праву вы врываетесь в наш дом, граф? — это уже у меня потребовал ответа жилистый старик — хозяин особняка.
— Слово и дело! — судя по реакции, копирование интонаций Елизара Андреевича вышло удачным, князь споткнулся на полуслове и заткнулся. Помнят! Помнят еще деда! — Вадим Игоревич, вы обвиняетесь в терроризме, выразившемся в нападении на государственный конвой, хищении стратегически важного груза, и тем самым — в создании угрозы государству.
— Государственная измена?.. — растеряла весь воинственный пыл Василиса Андроновна, — Вадим?.. Ты?.. Ты что натворил?!
— Василиса! Это ради тебя! Ради нас! — заорал в попытке оправдаться перед невестой Плахов-Чирков. Княжна в ужасе закрыла лицо руками.
— Каких нас? — патетически воскликнула она, — Нет никаких нас!
— Это я виноват! Они не при чем! Они не знали!
Спектакль затягивался, и хотя актеры играли почти по Станиславскому, смотреть быстро надоело, поэтому распорядился:
— В блокираторы! — матросы с радостью исполнили приказ, — Где его сопровождающие?
— Вадим прибыл один, — вернув самообладание, ответил князь, — Ваше превосходительство, мы можем поговорить? Наедине?
— Непременно. — Самообладание старика зашкаливало, даже позавидовал способности клановых держать лицо, сам так вряд ли сумел бы, — Рус, займись дальше! Я побеседую с хозяином.
— Они не знали, они не виноваты! — Продолжал надрываться пойманный убийца. Крохотная невольная искра уважения к нему мелькнула — своих не сдавал, вину на сообщников не валил, но при взгляде на порванный, покрытый грязью и засохшей кровью бушлат одного из моих свидетелей, как мелькнула, так и пропала.
Вадиму и его подручным при любом разбирательстве светит «вышка»: нападение на конвой с вакциной и убийство двенадцати солдат гарнизона в городе с действующим военным положением иного наказания не предусматривает. Весь вопрос в том, кто ответит кроме самих грабителей.
Кланы… даже само слово вошло в обиход сравнительно недавно — всего лишь около семидесяти лет назад, раньше они назывались родовыми союзами, и были их сотни, если не тысячи, по всей империи. Типичный пример — я и мое окружение, связанные между собой кроме дружбы еще и договорами о партнерстве и взаимопомощи. Но это не делает нас кланом, потому что сейчас клан — это
