Наконец поверка закочилась. Харламов в составе своего отряда медленно побрел в сторону столовой под бдительным присмотром двух конвоиров с собаками. Добрые с виду овчарки, лениво трусили вслед за отрядом, не издав ни звука, что собственно говорило об их как раз замечательной профессиональной готовности. Попробуй, сейчас кто-то сорвись за колючку или кинься на охранника, то мигом бросяться и пойдут клочки по закоулочкам.
На проходной в столовый блок почему-то ошивался начальник оперативной части подполковник Родзянко. Кум был явно чем-то недоволен. Ни за что наорал на шнырей, потом устроил разнос контроллерам и пошел к отряду Харламова навстречу. Остановили…
— Осужденный Харламов! — выкрикнул Родзянко, зябко ежась в своем летнем кительке на морозе.
— Я! — откликнулся Алексанр, недоумевая зачем он опять понадобился куму.
— Выйти из строя!
Харламов медленно обошел сокамерников, поймав на себе внимательно-настороженный умный по-волчьему взгляд Острого. Подошел к Родзянко.
— Осужденный Харламов Александр Сергеевич, срок пятнадцать лет, статья…
— Хватит, хватит, — махнул рукой подполковник, — пойдем, разговор есть. Чего стоим, ублюдки?! — неожиданно заорал он на отряд. — Или жрать не хотите? Может лес пойдем сразу валить?
Отряд быстро заново сколотил стройные колонны и почти бегом отправился через проходную на кормежку. Никому не хотелось променять теплую и относительно уютную столовую на промозглую, сырую погоду в лесу.
— Ну что Харламов… Танцуй… — недовольно пробурчал Родзянко, почему-то будто от стыда, потупив глаза.
— Что такое, товарищ подполковник?
— Приехали к тебе… Друг твой. Забрать тебе хочет. Постановление об амнистии президента самого привез.
Помимо воли на лице Харламова отразилась улыбка. Он вспомнил о Варваре, об Андрее, обо всех сразу. Наконец-то его мучения закончились, наконец-то справедливость восторжествовала. Наконец-то… Господи, как же он об этом мечтал… Все это долгое время он лелеял в себе эту спасительную мысль, как детдомовец ждет своих новых родителей, он ждал приезда Горбенко. Он знал! Знал, что Андрей его не бросит в беде, что он настоящий друг! И он это сделал! Он приехал! Теперь все будет хорошо. Нет, чувство свободы, о котором так много писали классики, совсем не пьянящее. Это что-то фантастичнское, сродни прыжку с Ниагарского водопада в холодную воду. Удивительно…
— Сейчас мы оформляем все необходимые документы… — Родзянко собрался уходить. — Это займет около двух-трех часов. Вы пока можете поговорить наедине с другом. Он ждет тебя в комнате для длительных свиданий. Потом попрошу зайти ко мне в оперчасть. Забрать личные вещи и справку об освобождении.
— Да… да… — пробормотал Харламов, пытаясь освоить ту мысль, что он больше не осужденный. а Харламов Александр Сергеевич. Его не пугали даже трудности, которые ждали его впереди. Сейчас настойчивой ласточкой в голове билась только мысль… «Я свободен!» — Хорошо, конечно я зайду… Разрешите идти?
— Конечно, — улыбнулся Родзянко. Теперь даже его ехидная улыбка не казалась отвратительной, — вы же теперь почти свободный человек…
Пропустив эту маленькую колкость мимо ушей, Харламов сорвался со своего места и побжал через плац в комнату для длительных свиданий. Мельком подумал, что не зря сегодня привел свою щетину в порядок. Такой день…
Все удивленно оглядывались ему вслед. Крутили пальцем у виска, оранники косо и настороженно поглядывали на бегущего по территории человека, но от чего-то не мешали. Даже облаявшая его овчарка показалась саше вполне добрым существом, котоое просто попало ни на то службу.
Споткнувшись о ступеньки он мигом взлетел на третий этаж административного корпуса. Расстерянно огляделся в пустом коридоре. В какой же комнате Андрюха… Вдруг увидел немного приокрытую дверь и буквально влетел туда. Около окна стоял его верный друг и союзник, Горбенко Андрей Григорьевич… В старом своем спортивном костюме. Все такой же молодой, несмотря на годы. Харламов со своими сединами и морщинами по сравнению с ним почувствовал себя чуть ли не стариком, а разницы у них было всего-то два дня.
— Андрюха! — закричал Александр, приветственно раскидывая руки в сторону.
— Братишка! Сашка! — заорал в ответ Горбенко. Всего лишь секунду друзья смотрели друг на друга, пытаясь разглядеть изменения, которые произошли за столько времени. Потом крепко по-мужски обнялись. Долго хлопали друг друга по плечам. Улыбались и были кажется соверешнно счастливы. Наконец первые восторги встречи утихли. Друзья сели на скрипучую панцирную кровать и обнялись.
— Рассказывай… — начал Харламов. — Какие там новости на воле? Как Варьке? Совсем наверно уже большая? Невеста небось? Как все наши? Я тут совсем отстал от жизни знаешь ли… Ни тебе телевизора, ни даже заштатного радиоприемника…
— Варька хорошо. Отличница. Мы решили с девчонками ее танцам отдать учиться. В балетной школу… Наши все нормально. В одном федералы тебе не соврали тогда, мы все остались на своих должностях. Конечно оклад стал поменьше, но… Жить можно! Аленка замуж собралась. Весной свадьбу будем играть. А так… Все вроде хорошо. От парней из Волгограда вестей давно не было. Сашка с Юлькой вроде как в очередной медовый месяц укатили. Ванька весь в делах… В стране как всегда бардак. Ты знаешь начал к нему уже привыкать. Даже если порядок когда-нибудь и наступит, то уже станет жить не особо интересно. В общем, и все…
— Точно? — вскинул брови Харламов. Он слишком давно и хорошо знала своего друга. И сейчас Саша был уверен что тот что-то скрывает или не договаривает.
— Нет… Саш… тут такое дело…
— Ну не тяни, Андрюх! Ты знаешь после того что мне пришлось испытать ни одна новость меня из колеи уже не выбьет.
— Марина вернулась в Москву…
По лицу Харламова волнами заходили желваки. Он побледнел и от злости, с которой он сжал кулак, побелели костяшки пальцев. Нет, эта новость не выбила его из хорошего настроения. Он просто вдруг резко понял, что люто ненавидит эту женщину, порождение дьявола, ту, с которой мечтал соединить свою жизнь, ту, с которой у них был общий ребенок.
— Что ей надо? — после некоторой паузы спросил Саша, немного погасив в себе этот непроизвольный приступ ненависти.
— Она хочет либо Варю, либо пять миллионов…
— Есть же ее официальный отказ… Все оформлено как надо… Наш нотариус ручался…
— Там какие-то юридические тонкости… Я узнавал. Сделать она это может… правда через суд, но все вполне реально.
— Разберемся… — Саша хмуро кивнул, продолжая сосредоточенно смотреть куда-то в стену.
— Что же мы сидим насухую! — преувеличенно весело вскинулся Горбенко. — Я же тут поесть тебе привез, выпить…
Андрей начал суетливо из
