– Никогда бы не догадался! А полуграмотные торговцы подавно! – возмутился дядя. – В том мире, откуда ты, все так пишут?
– Ну… эм… большинство… – замялась я, понимая, что объяснять ему принцип деловой корреспонденции, набранной на компьютере и отосланной посредством электронной почты, дело долгое и неблагодарное.
Последнее слово было дописано, последняя точка была поставлена. Приказ готов.
– И что теперь? – поинтересовалась, глядя на два экземпляра приказа. – Мне нужно где-то подписываться?
– Принцесса Юстина ограничивалась крестиком, а ты можешь полностью написать «Принцесса Юстина из династии Тилдор, дочь седьмого правителя Арианона, короля Редмонда» и поставить какую-нибудь закорючку, – зевнул дядя, потягиваясь. – А теперь доставай свой фамильный перстень. Сейчас я научу тебя правильно ставить печатку.
Дядя извлек из кармана палочку, смахивающую на жевательную конфету, расплавил ее над свечой и поставил смачный ляп на бумаге. Я, вспоминая исторические фильмы, прижала перстень к ляпу и получила вполне аккуратную печать. Завтра всех ждет новый сюрприз. Какие же мы молодцы! Точнее, он – молодец, а я так, свечку держала…
Утром торжественно, как этого требовала традиция, я озвучила приказ перед всеми собравшимися. Я, конечно, была готова к явному недовольству, но чтобы на меня обрушилась целая волна возмущения, никак не ожидала. Судя по их лицам, они явно рассчитывали, что им что-то обломится, но грамотно составленная бумага вместо «обломится» предлагала им обломаться. На этой сделке заработаем мы, а не они. Бароны, маркизы и прочие сэры, разумеется, понимали, откуда у этого приказа растут ноги, но вопросы возникли только у барона Оселота. Для него мы предусмотрели отдельную губозакатывательную машинку в виде «перекрытия старого тракта» по причине «небезопасности». Дядя лично пообещал, что пустит слух о том, что в лесах орудуют разбойники, дабы отпугнуть отчаянных от необдуманного шага в обход закона.
– Я так понимаю, что теперь у нас приказы издаются без всеобщего обсуждения? Ночью, под одеялом? Покойный король во всем полагался на мнение своих достопочтенных министров, а его неблагодарная дочь считает, что обойдется без совета министров, и довольствуется мнением любовника! – заорал барон Оселот, понимая, что вчера ночью, когда он мирно спал, его ограбили одним росчерком пера. – Мало того что она запятнала свою честь кровосмешением, так еще и пытается поссорить нас с Империей! Мы все прекрасно понимаем, что она лишь марионетка в руках Эссена! Достопочтенные господа! Неужели мы готовы терпеть это? Дочь нашего покойного короля, последнюю представительницу династии Тилдор, используют как марионетку!
Я мысленно сосчитала до пяти и ответила, стараясь выглядеть спокойно:
– Успокойтесь, барон. Это решение приняла я. Я забочусь в первую очередь не о своем кармане, а о нашем государстве! Срок, отведенный нам, уже на исходе. Через две недели нам придется заплатить дань! И если мы этого не сделаем, то быть войне! Вы готовы к войне? Я не хочу, чтобы мои земли разоряли, моих подданных убивали! А если вы считаете, что я поступаю неправильно, то будьте так любезны предложить другие варианты. Я их с удовольствием выслушаю. Или достопочтенные министры готовы пожертвовать своими деньгами, чтобы спасти наше государство от неминуемой гибели и порабощения?
В зале стояла тишина. Делиться тем, что было нажито непосильным трудом, никому не хотелось.
– Все прекрасно видят, кто нагреет руки на этой сделке! – не унимался барон Оселот, расхаживая передо мной. Остальные разумно воздерживались от высказываний в мой адрес, хотя, судя по их лицам, давалось им это с большим трудом. Еще бы, по их мнению, я залезла к ним в карман! Не дала заработать! Бедным, несчастным землевладельцам не дала урвать себе лакомый кусок. Какая жалость!
– Эссен Даэль! – орал барон Оселот, сдирая с правой руки перчатку и швыряя ее на пол. – Это вызов. Я вызываю тебя на поединок. Пусть мой меч смоет пятно позора с чести дочери нашего покойного короля! Я готов собственными руками вершить правосудие!
– Не горячитесь, барон, – отозвалась я, бросая взгляд на дьявольскую улыбку моего дяди. Он словно ждал этого. Судя по всему, добрососедские отношения в Арианоне – большая редкость, как, собственно, и нормальная туалетная бумага.
– Отчего же! – заявил Демон, заметно обрадовавшись. – Предложение вполне интересное. Я даже заинтригован. Только вы сразу уточните, за что вы вызываете меня? За то, что вам не дали заработать, или за честь принцессы? Это очень важный момент, который мне не терпится прояснить!
Присутствующие зашептались, поглядывая в мою сторону.
– А это не запрещено? – тихо поинтересовалась я у своего «любовника», пока все были заняты обсуждением предстоящего поединка «чести». – Мне не придется казнить победителя?
– На твое усмотрение, – тихо отозвался Демон, наклоняясь ко мне. – Если ты запретишь поединок в зале, то он пройдет где-нибудь за пределами замка. А мне так неохота мерзнуть. Так что будь так любезна, моя дорогая, не вынуждай меня это делать. Я – человек очень злопамятный. И в этом случае не стоит ждать от меня благодарности.
– Может, не надо? – жалобно сказала я. – Давай попробуем уладить этот вопрос дипломатически! А вдруг с тобой что-то случится…
– Ты за что больше переживаешь? – усмехнулся дядя, глядя на меня черными глазами. Я только сейчас заметила, что внешний уголок его глаз немного опущен вниз. – За деньги или за мою жизнь?
– А нельзя переживать сразу за все? – заволновалась я. Дела принимали скверный оборот. Я заламывала себе пальцы, чувствуя, что очень не хочу кровопролития. А толпа хочет. Еще как хочет! Скучно им, видите ли! Вон как оживились, словно фанаты в предвкушении футбольного матча. Осталось раздать шарфики, шапочки и дуделки.
– А доспехи можно? – спросил кто-то из присутствующих, обсуждая предстоящий поединок. А что вы хотели? Телевизора нет, радио нет, Интернета нет. Чем заняться? Что смотреть? Денег нет, но будет зрелище! Я заерзала на подушечке от волнения.
– Я не возражаю, – пожал плечами Демон. – Хоть боевого коня при полной амуниции!
Барону Оселоту уже притащили доспехи и меч. Такое чувство, что его собирали на войну. Действительно! Не хватало еще боевого коня при полной амуниции, и можно писать портрет.
– А теперь обсудим правила, – заявил сэр Виллмарт, который, судя по выражению лица, был рад предстоящему поединку и одновременно расстроен, что вся слава достанется не ему. – Поединок до первой крови?
– Нет,
