Шагнула к Стане. Женщина испуганно отшатнулась – наверное, испугалась моего разъяренного вида, но тут же бросилась навстречу и схватила за руки, стискивая их холодными трясущимися пальцами.
– Помогите, умоляю… умоляю… – забормотала она сбивчиво. – Я везде искала, у всех спрашивала. Дети слуг сидят по комнатам, родители запретили им выходить, чтобы они, не приведи Лиос, не помешали господам развлекаться. Нет только двух девочек, самых бойких. Наверное, моя с ними сбежала. Я и в сад ходила, к той дырке в заборе, помните? Но их там нет. – И прежде чем я успела возразить или еще раз отказаться, торопливо добавила, просительно заглядывая в глаза: – Если Летту увидит саэр, который очаровал Тиссу, он сразу же поймет, что мы здесь… что девочка моя здесь.
Да, младший Борг – проблема. И в первую очередь не для дочери Станы – уверена, наследник не даст ее в обиду, а для меня. Яростный, ненавидящий взгляд Даниаса я помнила до сих пор. Сейчас высокородный потерял мой след, но, когда найдет, вцепится бульдожьей хваткой и не отвяжется. Будет преследовать, пока не уничтожит или не выдаст, если поймет, кто я такая. И на снисхождение с его стороны рассчитывать точно не приходится. Это не Теомер.
Что ж, значит, пришло время воспользоваться знаниями, что дала Иравит. А я ведь собиралась еще подумать, расспросить, взвесить. Видно, судьба у меня такая – быстро принимать решения под давлением обстоятельств и надеяться на лучшее.
– Идите к себе, нара Хард, – произнесла холодно. – Я попробую что-нибудь сделать.
Женщина еще что-то говорила, рассыпаясь в благодарностях, но я уже перестала обращать на нее внимание. Отвернулась, прикрыла ресницы и сосредоточилась, отсекая от себя все лишние эмоции.
Темнота. Непроницаемая бесконечная темнота вокруг – ни одного блика, ни единого отсвета… Неужели не получится?.. Нет, справлюсь, обязательно справлюсь. А темнота обволакивала, давила со всех сторон, постепенно, но неумолимо сгущалась, заставляя задыхаться. И вдруг, когда я уже совсем отчаялась, где-то далеко-далеко, на грани сознания, еле заметным легким отблеском заискрилась белая звездочка. Потянулась к ней, открывая душу и сердце, и позвала.
Теперь оставалось только ждать…
Он появился через полчаса. Хмурый. Смущенный неожиданно возникшим нестерпимым желанием видеть меня, так что пришлось бросить все дела и практически бежать в дом, где жила прислуга. Не стала мучить его неизвестностью. Улыбнулась и тихо произнесла:
– Илле, нитэ Кателлина, дэй танар мэ къатта андайэ эртэ лэи, Вольпен.
«Я, нареченная Кателлиной, перед землей и небом принимаю твое служение, Вольпен».
Голубые глаза изумленно расширились, а я подумала вдруг о том, как кстати оказался утренний урок Иравит. Неужели она знала, что произойдет? Или… это все-таки невероятное совпадение?
На несколько мгновений время замерло, а потом мой медальон резко нагрелся, и по телу разлилось тепло. Ласковое, живое, оно росло, согревая, обдавая жаром каждую клеточку. Заполнило меня до краев, выплеснулось наружу, и вокруг мэтра образовался сияющий кокон. Тонкая золотистая пленка покрыла его с ног до головы – плотно, как вторая кожа, и медленно впиталась внутрь. В воздухе пронесся странный звук, словно оборвалась до предела натянутая струна, и я увидела, как от мага отделяется полупрозрачная тень. На секунду она зависла в воздухе, бесформенным коричневым туманом сползла к его ногам и исчезла.
– Т-ты… – заикаясь, начал Вольпен и тут же поспешно исправился: – Вы… вы сняли подчиняющую печать… Понимаете, что это значит? – Губы его подрагивали, руки мелко тряслись, и вид он имел совершенно безумный. – Кровная клятва, данная роду Борг, больше не действует. Ни Рэдрис, ни Теомер, ни другой высокородный отныне не способны мне приказывать. – Мужчина глубоко вздохнул и ликующе расхохотался. – Свобода… Свобода! – Тут же оборвал смех и, склонив голову, опустился на одно колено. – Не знаю, как вам это удалось, но счастлив, что вы призвали именно меня, жрица.
– Кого сумела, того и позвала, – пробормотала вполголоса, не выдержав всей этой пафосной эйфории. Когда Вольпен вскинул удивленный взгляд, коротко пояснила: – Я не жрица и вас не призывала, вернее, призывала, но не совсем я. В общем, позже все расскажу, а сейчас, пожалуйста, помогите наре Хард. Ее младшая дочь пропала.
– Не волнуйтесь, никуда она не денется, – поднимаясь, равнодушно произнес маг. – Из резиденции только порталом можно уйти. Наверняка около гостей отирается. Охрана каждый раз каких-нибудь малолетних дурочек, ополоумевших от привлекательности саэров, из кустов вытаскивает да из-за деревьев достает. – Он презрительно скривился. – Зачем вам эта капризная девчонка, жрица? Пожалели? Зря? Такую только собственные ошибки учат, и то не всегда.
– Еще раз повторяю: я не жрица, – прошипела сердито. – И Летта мне не нужна. Но если она сейчас бросится на поиски своего ненаглядного Даниаса и, не дай Лиос, наткнется на него, плохо придется не только ее сестре. В первую очередь пострадаю именно я. Не помните разве, как нежно «любит» меня брат Теомера? Девочку необходимо найти и вернуть матери прежде, чем она попадется на глаза Боргу-младшему. А потом мы с вами сядем и подробно побеседуем.
По мере того как я говорила, Вольпен все сильнее бледнел, хмурился и сжимал зубы.
– Хорошо, – отрывисто бросил он, дослушав до конца, и направился к выходу.
Мой окрик остановил его уже на пороге:
– Я с вами.
– Зачем? – Темные брови недоуменно взлетели вверх. – Вам лучше остаться в комнате.
Я и сама понимала, что так будет лучше и намного безопаснее, но какое-то странное чувство, не давая покоя, упрямо заставляло следовать за магом. Или это просто желание еще хоть раз – пусть издалека, украдкой – увидеть Саварда?
– Я не пойду в парк, и Летту искать не собираюсь. Подожду в саду, говорят, там есть щель в заборе. – Неловко усмехнулась. – Сообразить бы еще где.
– Это как раз не секрет, – пожал плечами мэтр. – Неужели вы думаете, что охрана поместья о ней не знает?
– Тогда идемте. Скорее, – потянула Вольпена за рукав. – И очень прошу, обращайтесь ко мне на «ты», как прежде. Если не хотите, конечно, привлечь к нам внимание окружающих.
Возле дома сегодня было пустынно и тихо. Слуги занимались своими делами, а детей предусмотрительно разогнали по домам. Мы прошли вглубь садика, завернули за невысокое фруктовое дерево, продрались сквозь колючий кустарник и остановились у высокой сплошной ограды, за которой начинался господский парк.
– Вот, – мэтр указал на маленькое отверстие на уровне моей груди.
Да, не очень удобно. Придется нагибаться.
– Дети… – Заметив мою недовольную гримасу, Вольпен с усмешкой развел руками и уже серьезно добавил: – Никуда не уходите, я постараюсь вернуться как можно скорее.
– Договорились.
Я приникла к забору, рассматривая публику, которая собралась на
