Картер долго молчал, словно что-то обдумывал, а потом спросил:
– Тут нет рапторов?
– Раньше водились, но давным-давно. Когда люди заселяли новые территории, они в первую очередь уничтожили агрессивных хищников, – ответил Кэш. – Иная судьба была у аллозавров. – Кэш похлопал Лупера по длинной шее. – В наших краях они чужие. Они стали первыми одомашненными заврами. Благодаря этому они не исчезли и сохранились как вид.
Было ясно, что эта тема повергла Картера в уныние. Последовала еще одна долгая пауза – мальчик обдумывал услышанное.
Они поднимались все выше на Красные холмы, повсюду возле тропы валялись белые кости апатозавров. Поравнявшись с лесом, Кэш нарушил молчание.
– Расскажи мне про Ару, твой дом, – попросил он с улыбкой.
Картер вопросительно посмотрел на него:
– Про мой клан, мою семью тенезавров?
– Да, про твою первую семью, про тенезавров, – расскажи мне о них.
– Никто не хочет, чтобы я говорил о них. – Картер с сожалением покачал головой. – Все уверены, что тенезавры убили моих родителей.
– Ты скучаешь по заврам?
– Да, – задумчиво ответил мальчик. – На них тоже охотились глупые люди. Не ради языков, а ради перьев. Они убили многих завров.
– Скажи, Картер, а как ты разговаривал с тенезаврами? Мне очень интересно.
– Разговаривал? Нет, я не разговаривал. Разговариваете вы, не завры, – объяснил мальчик.
– Ладно, тогда спрошу по-другому: как же они понимают друг друга?
Картер вытаращил на Кэша глаза и медленно опустил голову, раздувая ноздри. Согнувшись, он издал серию резких звуков и почти беззвучных вздохов. Потом снова выпрямился:
– Вот так, но ты можешь видеть только, как движется мое лицо, а не то, что у меня в голове.
– Значит, это движения тела и мысли, а также какие-то слова? – допытывался Кэш.
– Никаких слов. Никаких мыслей. Мы все чувствуем, – пояснил Картер.
– Как же ты мог понять, что говорили другие тенезавры?
– Мы обменивались звуками, но это нельзя назвать разговором. – Картер пытался как можно понятнее ответить на этот непростой вопрос. – Звуки означают одно, но движения означают больше. Еще запахи, правда, я не различаю их так хорошо, как Бастер. Я чувствую только некоторые из них.
– Значит, если тенезавр делает какие-то движения, моргает, издает странные звуки, даже пукает, то все это означает, что он общается с сородичами?
Картер усмехнулся:
– Да, у завров это получается лучше, чем у людей. Я закрою глаза, но все равно буду слышать тебя. Я открою глаза и закрою ладонями уши, но буду видеть, как ты делаешь что-то руками, морщишь лицо, шевелишь губами. Я закрываю глаза и затыкаю уши, но все равно чувствую твое присутствие.
– Ты прав, Картер, – с улыбкой признал Кэш. – Многие люди воспринимают все только глазами и ушами. Мы не ощущаем того, что говорится.
Картер кивнул:
– Би умеет чувствовать – она понимает, когда мне грустно или весело, когда я голоден.
– Да-а, – протянул Кэш. – Пожалуй, мы все немного это умеем, хотя это трудно объяснить словами. Значит, ты общаешься с Бастером именно таким образом?
– Да, – подтвердил Картер.
– Приблизительно так и у нас с Лупером. Но только для того, чтобы я стал понимать его настроение, потребовалось много времени. Это случилось не сразу.
– Теперь он тебя любит.
– Но другие завры – незнакомые, с которыми ты никогда не встречался, – у них другие звуки и движения? Тебе нужно их запоминать? – спросил Кэш.
– Конечно, – кивнул Картер. – Это все равно что учить английский.
– Ты ведь ощущаешь свою близость с тенезаврами? А с другими заврами тоже? – продолжал расспросы Кэш.
Картер снова кивнул:
– Я чувствую разных завров по-разному. Ты ведь знаешь без слов, когда Лупер голоден, когда Вайолет или Мэй огорчены, когда Бонни хочет, чтобы ты ее поцеловал. А я понимаю завров, потому что я и сам наполовину завр.
Этот разговор прояснил многое. Теперь Кэш гораздо лучше понимал своего недавно обретенного племянника. Этот мальчишка с удивительной судьбой сроднился с заврами, научился их понимать, общаться с ними.
– Пожалуй, ты и в самом деле наполовину завр, – согласился Кэш.
14
Экзотическая империя Гектора
~ зверь или птица ~Би с кузинами и Аней сидела в шикарном холле Гранд-отеля в Сан-Франциско. Они пили чай и лакомились ассорти из бисквитов и крошечных пирожных, которые лежали на серебряном подносе. Вернее, Вайолет и Мэй с азартом пробовали все подряд, а Аня сидела и, снисходительно улыбаясь, пила маленькими глоточками чай.
– Какой странный вкус! – воскликнула Вайолет после первого глотка чая. – Дома мы пьем только кофе.
Би немного взгрустнулось от того, что с ними нет Банти: бабушка всегда ценила дорогие и качественные вещи, например хороший чай.
– Кто-нибудь из вас, юные леди, был когда-либо на премьере? – спросила Аня, отвлекая Би от печальных воспоминаний. Она окинула девочек критическим взглядом. – Нам всем срочно нужны новые платья! Поэтому я предлагаю первым делом отправиться за покупками.
Вайолет и Мэй толкнули друг друга под столом. Еще бы – новые платья! Но Би вежливо отказалась:
– Спасибо, Аня, очень любезно с вашей стороны, но я хочу прийти на премьеру в том платье, которое Монти подарил мне на день рождения.
Аня поняла, что ей будет нелегко завоевать доверие этой девочки.
– Все юные леди должны покупать себе новые наряды, – весело заявила она с широкой улыбкой.
* * *После чая Аня повела девочек в громадный универмаг. Реклама на его фасаде обещала покупателям, что они найдут в нем все, что угодно их душе. Они поднялись прямиком на третий этаж в отдел женской одежды.
Прямо возле лифта были выставлены шикарные платья и аксессуары. Кузины Кингсли замерли разинув рты.
– Запомните, девочки: вы выбираете все, что вам понравится, – сказала Аня. У нее уже было все – вернее, почти все. Теперь она хотела подчинить себе сестер Кингсли.
Однако Би стояла среди этой роскоши с хмурым лицом.
– Что с тобой, Би? – спросила Аня.
– Я видела такие перья и раньше, – медленно ответила Би. – Но не на манекенах.
– Ты хочешь примерить? – Аня оглянулась по сторонам. – Сейчас я позову продавца, и он все сделает.
– Нет, спасибо, – холодно отказалась Би.
– Вот и правильно, – поспешно одобрила Аня. – Когда-то я постоянно носила боа из перьев – не могла удержаться от соблазна. Дома в моих гардеробах висит не меньше сотни боа.
– Но ведь это перья замечательных птиц и рапторов, – заметила Би.
– Да, раньше я тоже считала их потрясающими, – вздохнула Аня со скукой на лице.
Би видела, что Аня явно не поняла ее намек.
– Сами перья потрясающе красивые, – попробовала объяснить она, – но эти боа из них – отвратительные.
– Я знаю, – пропела Аня, – мода прошла! Как быстро все меняется. Сегодня ты покупаешь боа из перьев, но не успеешь оглянуться – в моде уже меховые шубы. Их у меня тоже много. Ламберт привозит мне новую шубу из каждой поездки. Многие я даже ни разу не надевала.
Все было
