Вырвав с боем свои документы, не дождавшись родительского благословения, он торопился домой, в Кротовку. Ехал в автобусе – улыбка до ушей, машинка-самосвал – под мышкой и сумка спортивная с вещами. Тихо было в деревне, будто ушли куда все. Даже остановка автобусная пустая – ни старушек с пирожками, ни тетки Клавы с семечками. К дому тети Нади он подошел объятый тревогой, заползшей таки в душу. Толпа плотной стеной стояла возле их забора. «Уазик» милицейский мигалкой светил, машина с красным крестом. Ужас, его обуявший, ни с чем сравнить нельзя было! Прорвавшись сквозь толпу, он толкнул калитку и замер. Машинка-самосвал упала на землю, за ней сумка. На траве, там, где он еще недавно играл с Ваняшей, лежало что-то накрытое белой простыней. Что-то очень маленькое. Под тряпкой угадывались тонкие ножки, а вот ручка – немного в сторону, и головка. Ванечка! «Почему его укрыли с головой, врачи хреновы, он же задохнется!» – подумал он и резко сдернул простынку. Ему показалось, что Ваняша спит, и он успокоился. Встал с колен, улыбнулся, ища глазами Любаву. Она уже шла к нему, пошатываясь и не глядя под ноги. Она смотрела только на него, Махотина. От тоски в ее глазах ему захотелось завыть. Он все-таки понял – не Ванечка, а тельце его прикрыто простыней. «Задушил он его, Боренька, быстро так, я и выбежать не успела. Виновата я», – заплакала наконец Любава. Махотин глянул вокруг – через стекло «уазика» лицо ненавистное усмотрел, дернулся, Любаву оттолкнул, дверцу машины на себя рванул, выволок эту сволочь за рубаху, кинул на землю, ногами пинать начал. Милиционер едва успел сверху на Бориса навалиться, запинал бы он вусмерть вражину! Мужики соседские подоспели, увели его в дом, Любаву тоже. А этого, тронутого, в тюремную дурку увезли. Там он и остался после суда, признали невменяемым! Только Махотин всегда знал: в полном сознании тот убивал сына, выждал, когда Махотин уедет, и – убил!
– Зря я вам напомнила, да? Не обижайтесь на меня!
– Нет, Лена. Не забывал я никогда.
Махотин вдруг вспомнил о записке. «А что, если?.. – он с подозрением посмотрел на Елену. – Она могла. Только зачем? Она почти посторонняя. Подумаешь, два месяца дружили. Или дольше? Врет? Зачем? Хочет, чтобы я что-то раскопал? Нашел убийц? Если заговорит о пожаре, то возможно…»
– Борис, простите, что спрашиваю. Нашли того, кто поджег ваш дом?
– Нет. Обвиняли меня. Если вы в курсе.
– Нет! Впервые слышу. Мы ж тогда уехали домой, сюда, в Рождественку, почти сразу после похорон мальчика. Потом у меня умерла бабушка, я родила Мишку, он ровесник вашей старшей дочери. Мне только муж про вас рассказывал, он изредка родню навещал. И про пожар я от него узнала.
«Интересно, что же тебе еще муж рассказывал?» Махотин не торопился продолжить разговор о пожаре. Он хотел, чтобы Елена сама сначала поделилась с ним всем, что знает.
– Я вашего мужа совсем не помню.
– Да и меня, как видно, тоже. Мне тогда семнадцати не было, а Василию сорок.
– Как же вы так? Извините, Лена, – вырвалось невольно у Махотина, уж больно поразила его большая разница в их возрасте.
– Трудно мне было одной с бабушкой. Вот и вышла замуж в шестнадцать лет. Мне повезло, Василий был добрый, непьющий. И меня любил. А уж мальчишки родились! Лучшего отца и не найти. Мишка – его копия.
С улицы послышался шум мотоцикла. Махотин обернулся.
– Лукич, нашли? – Елена бросилась к участковому.
Тот отрицательно покачал головой. Повернувшись к Махотину, протянул руку.
– Воронин. Семен Лукич.
– Махотин Борис Никитич.
– Отдыхающий, значит. Это вы дом у Елены купили?
– Да. Отпуск здесь намереваюсь провести. Помощь моя нужна? – Махотин глазами показал на Елену.
– Потом, – тихо ответил Лукич. – Лена, где Санек?
– За вами убежал. Не томи, Семен, рассказывай.
– Нечего пока. Прочесали лес до Ведьминой опушки, речку с баграми Тарас с сыном прошарили. Трупа нет, Елена. Это хорошо, – с нажимом сказал Лукич. – Так что не дергайся пока. Я пошел. Встречусь с Петром. К нему взвод солдат подтянули, щас дальше по лесу пойдем.
– Я с вами, – быстро подхватился Махотин, прощально махнув Елене рукой.
– Пошли. – Лукич толкнул калитку. – Я что хотел попросить… Транспортом не поможете? У нас все заняты, а надо бы в город свезти. В лабораторию.
Лукич протянул Махотину пакетик с листьями какого-то растения, испачканными чем-то бурым.
– Это кровь. А вот Мишкина карточка. Первая группа. Сможете?
– Не вопрос. У меня есть знакомые, сделают быстро.
– Успеть бы его самого найти. Может, раненый где лежит. – Лукич с тоской оглянулся на дом Елены. – Жалко ее. Одна пацанов тянет. Мишка вот только недавно зарабатывать стал. А тут!..
Он легко вскочил на
