Я перевожу взгляд на экран. Теперь ребенка заменило нечто, напоминающее человека с яйцом вместо головы. Шалтай-Болтай. Его череп раскалывается и заливает землю желтком.
– Ну и что? Это ведь и есть компромисс. Я бесплатно пользуюсь электронной почтой или знаю, сколько калорий сожгу в тренажерном зале, и они гораздо лучше узнают меня, предлагая рекламу поактуальней. Довольно мило. Я не террорист и не педофил. Почему меня должно волновать, что я… Ай!
Овца наклоняется и бьет меня дулом по челюсти. Моя голова откидывается назад, я ощущаю во рту привкус крови. Сквозь сопли и слезы вижу, что на экране вспыхивает ослепительная вспышка – система перегружена моей болью.
– Почему тебя должно это волновать? – кричит человек-овца. – Сказать почему? Мы говорим о сборе данных беспрецедентного масштаба! Забудь об интеллектуальном анализе информации. Наш мозг будут насиловать! Конец частной жизни, как мы ее понимаем. И дело не в рекламе, идиот, а во власти. Контроль. Конечно, маркетологи могут быть первыми, кто постучится, но рано или поздно вся наша подноготная окажется в руках крупных агентств – и вот тогда произойдет полное подавление вашей свободы. В истории такого еще никогда не было, ты понимаешь! Самое плохое уже случилось! Не сегодня-завтра популистское правительство получит доступ к мыслям каждого гражданина страны.
На экране – армия из сотни белых сапог, марширующих к разбитому Шалтаю-Болтаю. Каблуки размалывают остатки скорлупы в порошок.
– Сопротивление будет бесполезным, – продолжает овца. – Демократии уже нет. Вот почему хоть кто-то должен остановить это безумие, пока оно не разрослось.
Человек-овца перестает говорить и тянется к сумке. Пистолет теперь заменен громоздким электроинструментом – аккумуляторной дрелью. Незваный гость нажимает спусковой крючок, и я слышу высокий металлический гул.
На ноутбуке изображение: моя голова в профиль, мозг искривлен стальным сверлом, чип Ксана вырван из моего черепа, забрызганного кровью и костями. Счетчик просмотра показывает сто миллионов зрителей. Двести миллионов.
Человек-овца взмахивает пистолетом и начинает говорить, теперь – с устрашающим спокойствием.
– А сейчас, леди и джентльмены, живущие по всему миру и видимые из лондонской квартиры, звезда МайндКаста, заклятый враг свободы, справедливости и мира, Дэвид Кэллоу…
Овца нажимает на дрель, и мне кажется, что оса колотится мне в ухо.
На экране появляется сообщение: «Код ошибки потока – 322 1. МайндКаст в настоящее время не отвечает. Обратитесь к администратору».
Я кричу, кусаюсь, бью, бью. Человек-овца не обращает на меня ни малейшего внимания. Мои кулаки отскакивают от шерстяного костюма. Копыто монстра прижимается к моему плечу, заставляя меня сесть.
– Я действую во имя Всеобщей декларации прав человека тысяча девятьсот сорок восьмого года, в которой говорится, что ни одно лицо не должно подвергаться произвольному вмешательству в его жизнь, семью, жилище или переписку.
Я извиваюсь и плюю.
Все безнадежно.
Он слишком силен.
– Чтобы защитить будущие поколения от…
Я не слышу конца фразы – голос человека-овцы заглушает неумолимый гул дрели. Он хватает меня за волосы и выдвигает мою голову вперед.
Я зажмуриваюсь и жду конца.
События разворачиваются молниеносно. На секунду сверло касается моего затылка, что сразу же приводит к ожогу. Мир исчезает во вспышках и скручиваемом металле. Потом все прекращается. Я чувствую, как сверло отрывается. Открываю глаза. К моему удивлению, я еще жив. Человек-овца проявил милосердие? Монстр отвернулся, дрель повисла на уровне его талии, а голова повернулась в сторону двери.
Я слежу за человеком-овцой.
Я слышу невыразительный голос, доносящийся из динамиков ноутбука.
– Удар, удар, удар.
Овца в сомнениях.
– Удар, удар, удар.
Я решаю воспользоваться шансом, пинаю ногой человека-овцу, и дрель с грохотом падает на пол. Монстр нацеливается на меня, но тут перед его носом распахивается дверь: полдюжины вооруженных полицейских врываются в квартиру.
Человек-овца выпускает меня и мгновенно нагибается – за сумкой. Дуло пистолета поблескивает.
Кто-то кричит. Я ныряю под журнальный столик и обхватываю голову руками, ощущая, что мир полон насилия.
Кровь и пыль, дым и шум.
Неожиданно наступает тишина: небольшой перерыв в резне.
Недолго думая, я выглядываю из-под столика. На полу лежит что-то знакомое: овечья камера. Должно быть, ее бросили во время схватки. Красный огонек ярко горит, и запись продолжается. Я тянусь к камере, представляя мою аудиторию.
Смотрящую, смотрящую, смотрящую на меня – сотни, миллионы… Я щурюсь, изучая крошечный гаджет, пока наконец не распознаю себя – призрака, отраженного в объективе. Инстинктивно размахиваю руками, вытираю слезы на лице, поправляю волосы, делаю глубокий вдох, прикусываю губу. Я ничего не могу с собой поделать. Я позирую.
Часть третья
– Вот где ты сейчас живешь!
Алиса пришла рано.
Она всегда так поступает.
Сейчас – одиннадцать утра, еще целых полтора часа до ее предполагаемого прихода. Однако девушка игнорирует и мое раздражение, и тот факт, что я до сих пор в халате. Алиса, лучезарно улыбнувшись, берет меня за руку и входит в новую квартиру.
– Ух ты! Значит, так живут злодеи из фильмов о Бонде, когда остаются в городе на выходные, – произносит Алиса, осматривая гостиную, выполненную в духе ультраминимализма.
Мое жилище расположено на двадцать четвертом этаже. Внизу открывается потрясающая панорама.
Я пожимаю плечами:
– Полагаю, здесь довольно мило.
– Мило? Это сумасшествие, напоминающее встречу футболиста премьер-лиги с российским олигархом. Кстати, вооруженные охранники на стойке регистрации создают по-настоящему домашнюю обстановку.
Нельзя отрицать, что квартира выглядит несколько вызывающе. Вероятно, прежде она была одной из частных резиденций Ксана, когда тот решил обосноваться в Лондоне. Хотя я живу здесь почти месяц, сам я пока не привык к своим новым апартаментам. Это «умная» квартира, то есть автоматизированная и подключенная к интернету – от душа, тостера и до моей блютус-подушки, послушно отправляющей каждое утро сообщение на мой телефон, поскольку я мало сплю.
Ксан назвал жилище «шоудом будущего», но у него пока не нашлось времени лично показать мне квартиру. После того как меня выписали из больницы, где я приходил в себя после шока (к счастью, я отделался лишь синяками, порезами и ссадинами), меня навестила Катя. Она заявила, что надо подумать о моей безопасности, и я сильно рискую, если останусь на старом месте.
Катя объяснила, что Ксан крайне занят и у него куча дел за границей. Правда, надо сказать, что на сей раз Ксан любезно отправил мне короткое видеосообщение, где извинился за длительное отсутствие и познакомил меня с особенностями апартаментов. Оказывается, ими можно управлять не только при помощи смартфона, но и оперируя приложением МайндКаст.
На практике я, например, могу подумать о чашке чая, и чайник на плите тотчас начнет свистеть. Или я могу попробовать вспомнить имя актера из какого-нибудь телешоу, и на экране или на стене сразу вспыхнут титры.
Любая поверхность в квартире
