— А твое изгнание из Дрихта прекратило эти отношения?
— Да, по сути, не было никаких отношений. Она ценила мою дружбу, и все. Ей… ей нравился другой.
— Ее родители одобряли этот выбор?
— Нет. Она полюбила молодого каменщика, которого нанял ее отец. Но не будем обо мне. Я хочу узнать больше о тебе и принце.
— У нас с принцем всегда были сложные отношения. — Она отстраненно улыбнулась и посмотрела на кости. — Говорят, в Первые Дни, прежде чем Пять Великих Героев уничтожили дэва, такие твари встречались нередко. Но какими бы внушительными они ни казались, поднимать их из мертвых бесполезно — у них даже нет конечностей, чтобы выбраться из воды на берег. С дэвами же все совсем по-другому. — Она постучала пальцем по своему стеклянному сердцу. — Ты поглядываешь на него всякий раз, когда думаешь, что я этого не вижу. Выкладывай.
— Наши стеклянные кулоны, госпожа Тия. У Кузнецов душ серебристые сердца. Как у аш и Искателей смерти. У некоторых людей встречаются пурпурные, но в основном они красные. Однако черного сердца я никогда не видел.
— Потому что мало кто совершал то, что сделала я. Ни со времен Лжеправителя. Ни со времен его последователей. Черные сердца — это наказание за определенные злодеяния, которые аши считают недопустимыми. Владельцы черных сердец больше не способны чувствовать руны и тем более владеть ими. Вот почему вместо смерти меня изгнали. — Она зловеще улыбнулась. — Но они, разумеется, ошиблись. Я отыскала в черном сердце пользу, о которой они даже не догадывались.
Она раскрыла ладонь и показала мне безоар, сверкающий золотом на свету.
— Этот безоар был извлечен из таурви. Тот бесчинствовал в старом мире на протяжении тринадцати дней и четырнадцати ночей, прежде чем его уничтожил великий герой Митра. С тех пор дэв поднимается из своей могилы каждые десять лет. Его безоар реагирует яркой вспышкой на все виды ядов — крайне необходимое свойство для королей и знати, которые опасаются тех, кто готовит им еду и напитки. Его я добыла три недели назад.
— Но, госпожа Тия, если леди Микаэла извлекла безоар, когда тебе было всего двенадцать лет, а дэв поднимается каждые десять лет…
— То да, он бы дремал еще долго. Но я не могла столько ждать.
Я надеялся, что она продолжит объяснения. Однако девушка предпочла сменить тему:
— Ты хотел знать о моих влюбленностях и романах? Сначала принц Канс был для меня не более чем простым увлечением. Тогда я и не предполагала, насколько сильно он изменит мою жизнь. Но когда ты молод и глуп, даже обычное увлечение может уничтожить весь мир. — Она поднесла к губам пузырек с зельем и без колебаний осушила его.
9
С нашей последней встречи он немного подрос, волосы стали длиннее и теперь завивались у основания шеи. Однако глаза по-прежнему сверкали яркими изумрудами, а лицо излучало величие, даже когда он встал и улыбкой поприветствовал нас. Его стеклянное сердце осталось таким, как я его запомнила: на поверхности выделялась королевская печать, а внутри — безупречно чистое свечение цвета красной розы.
В комнате он был не один. За столом на подушках восседал еще один молодой человек, в окружении трех девушек. Ладонь одной из них лежала на руке принца Канса, которую она с неохотой выпустила, когда тот встал. Она была высокой, грациозной и белокурой в отличие от своих темноволосых подруг. На ней было восхитительное шифоновое платье, которое оттеняло цвет ее стеклянного сердца, инкрустированного золотыми и розовыми александритами. Но взгляд ясных голубых глаз, устремленный на нас, был твердым, подобно алмазу.
— Надеюсь, ваше величество, мы не заставили вас долго ждать, — шутливо, с долей кокетства, извинилась Зоя и скользнула на пустое место рядом с принцем.
— Прости, но у меня странное чувство, будто мы встречались раньше. — Принц Канс с озадаченной улыбкой смотрел на меня. Голубоглазая девушка, не обращая внимания на Зою, снова взяла его под руку.
— Как же так, ваше величество! — хлопая ресницами, воскликнула одна из аш. — Что вы такое говорите! Мы пришли к вам, а вы едва удостоили нас взглядом и даже словом приветствия!
— Йонка, я не хотел показаться невежливым, просто не встречал этой девушки ни в одной чайхане. Вот почему ее знакомый вид еще больше не дает мне покоя.
— Подумаешь, такая же аша, как и все остальные, — фыркнула голубоглазая, мертвой хваткой вцепившись в его руку. Ее плечи видимым туманом окутывало безразличие. — Зачем вообще запоминать их имена, Канс? Все равно на следующей неделе появятся новые, с такими же лицами в таких же платьях!
Аши широко улыбнулись. А Зоя с сочувствием посмотрела на нее.
— Различать аш значит разбираться во внешней политике. — Сквозившие в ее голосе искренность и доброта чуть меня не одурачили. — Если пожелаете, принцесса Мейв, я с радостью помогу вам восполнить знания в этом вопросе.
Девушка ощетинилась. Тут принц Канс щелкнул пальцами.
— Вспомнил! Это не ты ли прошлой весной была с леди Микаэлой на ритуале стеклянных сердец? Тия, да? Я совершенно уверен.
Он запомнил мое имя!
— Не стоит благодарности, ваше величество, — с притворной застенчивостью проговорила Зоя. При виде его озадаченного лица она пояснила: — Я услышала, что новенькая жительница Дома Валерианы родом из Одалии. А поскольку вы с леди Микаэлой дружны, то решила, что во время пребывания в Кионе вам будет приятно увидеть знакомое лицо с родины.
— Так ты та самая Костяная ведьма! — вдруг возликовала принцесса Мейв. — Тия? Действительно, какое странное имя. Ты совсем не такая, как тебя описывают — простая девчонка в черных одеждах и грязных башмаках! Ничего страшного и необычного в тебе нет. — Все девочки захихикали, а красавица, почувствовав их поддержку, продолжила: — Наверное, это правда. Мама говорит, ты моложе, чем должна быть. Я так полагаю, ты отродье Микаэлы? Костяным ведьмам нельзя размножаться. В отличие от крыс.
— Что за манеры, Мейв? — вмешалась одна из ее подруг, девушка с красивыми, как у лани, глазами.
Светловолосая принцесса рассмеялась.
— А что такого, Лия? Эти Костяные ведьмы — мерзкие отребья. Ту, что
