– Любит?
– Любит, любит… – вздохнул Кернинг, легким движением руки взбивая кудри. – Нехорошо это…
Он помолчал.
Пожевал губу.
И повернул два кольца из полудюжины, надетых на пальцы левой руки.
– Стало быть, беда? – уточнил и отмахнулся. – Давно ждали… А раз ты явился, знать, тому и быть… Я еще с нашим затворником в том месяце беседу имел. Мол, неспокойно стало… в верхних галереях фантомы объявились, народец пугают. У наших-то большею частью мозгов немного… дамочки визжат, а герои магией балуются, а сам понимаешь, чем оно тут чревато… один позавчера в зеркальной галерее огневика пустил, так пришлось закрыть. А он, мол, чудище из зеркал глянуло… защищал супругу… Так что балуется наш приятель, балуется… ожил… знать, чует, что скоро грань истончится.
Фредерик прошелся вдоль картинной галереи.
Венценосное семейство.
Ныне покойный Арчибальд Седьмой с супругой и сыновьями… с супругой он не ладил, и после рождения первенца пара разъехалась к обоюдному удовольствию. Королеве досталась южная часть дворца, его величеству – северная, в народе именуемая Охотничьей… он там и охотился, не на ланей, а на юных дев, которые не сильно возражали.
Ее величество предпочитало актеров.
Очень театрам покровительствовала… никто их не осуждал. Обычная жизнь, привычная многим… правда, и второго сына она родила, исполняя долг перед короной…
Мальчики.
На портрете им тринадцать и десять… старший хмур. Лицом на мать похож, хотя и она далеко не образец красоты. Нужная кровь проявилась иначе, а вот узкий лоб и вытянутый подбородок, который кажется острым, – это так, это внешнее, пустое…
Только вот у Альвейды Флорени, более известной как леди Гиацинт, поговаривают, личико было кругленьким и гладеньким, без морщин и бородавок.
Огромные глаза.
Хрупкость, которой ее величество была лишена… говорят, леди Гиацинт она ненавидела. С прочими фаворитками уживалась как-то, даже благоволила ко многим, некоторым и помогала, других вовсе представляла супругу, если видела, что дева подходит… а вот леди Гиацинт, завоевавшая место у трона и в королевской постели на многие годы, была ненавистна.
Почему вдруг вспомнилось?
– Я вот думал сперва семью отправить куда подальше… скажем, на Острова… там, конечно, обстановка еще та, вновь шарабники шалят, а коронные их давят. Пираты опять же… разбойники… беззаконие полнейшее, но среди беззакония жить можно. А если эта тварь свободу получит, то мы все…
Не будет всех.
Молодой король. Уже король… несчастный случай вычеркнул Арчибальда и его несчастную супругу из жизни… кто мог предположить? Торжества… по случаю чего, к слову? Фредерик пропустил. Помнится, тогда где-то на окраине королевства работал, и работа казалась важной, а поди-ка вспомни… главное, что то ли трибуна рухнула, то ли стихийное бедствие случилось… наводнение? Точно, выезд на курорт… приветствие его величества… королевская баржа и внезапная буря, с которой маги не сумели справиться… после еще долго шептались, что буря эта не случайно разразилась, соседи виноваты. А те загадочно помалкивали.
Главное не это…
– А потом понял, что твари наш мир на один глоток… я стараюсь не думать. Супруге своей вру, будто все в порядке… ее величество вновь… оказалась бессильна исполнить долг.
Почему об этом говорили завуалированно? Используя этакие окольные обороты? Сказали бы прямо, не забеременеть ей, а если и случится чудо, то попробуй выноси ребенка.
В прошлый раз случился выкидыш.
И в позапрошлый. И целители, которых в окружении ее величества было больше, нежели простых смертных, лишь разводили руками. Мол, чудо понадобится.
И главное, чудо это появилось, но… будто не спешат им воспользоваться.
– Его уговаривают завести любовницу… ненадолго, лишь пока… гм, не исполнится предназначение, – Кернинг снял парик и, водрузив на фарфоровую вазу изрядной стоимости, пригладил собственные реденькие волосенки. – Или хотя бы разрешить инсеминацию…
Коронационный портрет.
Все то же узкое лицо, которое казалось слишком маленьким и каким-то… невнятным? Глубоко посаженные глаза. Низкие надбровные дуги. И много позолоты на традиционном мундире. В ее обилии король терялся.
Свадебный.
Невеста из ниоткуда.
Скандал.
Сплетни, которые пресекались неожиданно жестко… Она хороша. Не сказать, чтобы прекрасна, но… бледновата, хрупка, как и положено дитю воздуха. А эти глаза… художник старался, и у него почти получилось изобразить королеву именно такой, какой она была.
Еще один портрет. И вновь женщина из мира иного. Но брату короля позволительно, и даже клятва, принесенная им на алтаре – о ней трубят все газеты, – вызывает у подданных лишь восторг.
Как же, история истинной любви.
Они будут преданы друг другу до смерти и даже после нее, ибо клятва эта, полузабытая ныне, лишает возможности связать свою жизнь с кем-то, кроме…
Глупость.
Почему не посоветовались? Никто из них…
Айзек.
Тоже умудрился попасть в эту галерею…
– Он не дал согласия. Сказал, что это будет предательство по отношению к королеве. Будто кроме королевы он никому и ничего не должен. Зато Ильгар согласился, только… – королевский распорядитель зло сплюнул. – Три попытки – и все три неудачно! Клятва, мать ее… наши решили, будто умнее богов. Хрен им, а не…
Он добавил пару слов покрепче. И, смахнув с лысины пот, добавил:
– Сомневаюсь, что и у его величества хоть что-то выйдет… а мальчишка, как слышал, тоже… – он прищелкнул пальцами, – не в себе… и все равно, единственная надежда, хоть какой-то гарант… нет, его величество здоров и вообще… лет сто протянет. Двести… а потом? Вот то-то и оно… немногие задумываются, но… мальчишку надо уже сейчас использовать. И используют, друг мой, используют… Пусть и незаконнорожденные, но…
Не то чтобы услышанное многое меняло, однако… было над чем подумать.
– Леди Гиацинт… помнишь ее?
Айзек на портрете был молод и непозволительно хорош собой, будто подкидыш, а не наследник. Нет, подмена была исключена, на то имелись веские доказательства, но вот… семейные черты, в прочих проявлявшиеся ярко, пожалуй, даже чересчур ярко, у него были сглажены.
– Помню, отчего ж не помнить… ты о той сплетне, что она якобы родила ребенка, которого его величество соизволил признать, и на то имеются соответствующие бумаги?
– Ложь?
Если кто и знает правду, то величайший сплетник двора.
Королевский распорядитель молчал.
И молчал.
И портретов леди, которую называли прекраснейшей дамой эпохи, не сохранилось. Их писали множество, ибо даже те, кто находился под крылом стареющей королевы, все же не отказывали себе в возможности снискать высочайшую милость.
А король к своей неофициальной супруге благоволил.
Женщина из ниоткуда.
Что вообще о ней известно? Была… жила… появилась при дворе. То ли среди дебютанток, то ли вообще в актрисах, а иные и вовсе безумную версию выдвигали, что леди была пастушкой. Его величество как-то спустился на скотный двор…
Бред.
Главное, что однажды она появилась и завладела не только сердцем, – сердце бы ей простили, оно давно уж переходило из рук в руки, – но и разумом короля.
Леди Гиацинт не стеснялась давать советы…
Присутствовать на совещаниях.
Перебивать.
Высмеивать… и вскоре ее слово стало весить больше,
