Но есть кое-что похуже. В поместье ходили слухи, что Гавар виновен в смерти матери Либби – Лии. Она была случайно застрелена, когда однажды ночью Гавар охотился.
С какой стати Лия ночью бродила по поместью? Аби не могла выдать ни одной убедительной версии.
И сам собой возникал вопрос: а действительно ли это был несчастный случай?
Так или иначе, но для Дейзи небезопасно проводить слишком много времени в обществе наследника Кайнестона. И если при первой встрече Дейзи его испугалась, то сейчас обожала и боготворила, как какого-то идола. Ей всего десять, и она хорошо справляется с Либби, но может случиться, что Дейзи совершит какую-нибудь оплошность или ошибку. И какой тогда будет реакция Гавара? Нет, все это слишком рискованно. Аби придется поговорить с Дженнером, – возможно, он найдет Дейзи другое занятие.
При этой мысли Аби вновь охватило чувство вины. Пока что ни на шаг не удалось продвинуться с главным делом – переводом Люка из Милмура в Кайнестон. Она дважды в разговоре с Дженнером упоминала имя брата, и оба раза не последовало никакой реакции. Аби было подумала, что он просто слишком занят, но в третий раз Дженнер повернулся, и в его добрых карих глазах она ясно увидела сожаление.
– Мне очень жаль, Абигайл, но были веские причины, почему ваш брат не мог приехать в Кайнестон. И эти причины до сих пор существуют. Пожалуйста, давайте больше не будем возвращаться к этому вопросу.
Дженнер резко замолчал – точно так же, как в день их приезда или когда они впервые спросили его о Либби.
Несмотря на то что отказ прозвучал в мягкой, деликатной форме, он больно ранил Аби. Нет, она не должна отступать. Было невыносимо думать, что Люк еще на несколько месяцев застрянет в Милмуре в окружении звероподобных охранников. Мысли, что они никогда не воссоединятся, Аби не допускала. Люк, как единственный мальчик в семье, мог считать себя защитником сестер, но она – старшая, и она в ответе за младших.
Необходимо было выяснить, что это за «веские причины», и устранить их.
А пока нужно подумать о Дейзи.
Следующий день – воскресенье – выдался холодным, что было неудивительно для конца сентября, но великолепным, солнечным. Аби застала Дейзи за переодеванием малышки и предложила прогуляться по лесу. Будет прекрасная возможность деликатно поговорить с Дейзи о привязанности к Либби и ее отцу.
– Мы покажем Либби осенний лес и пошуршим листвой, – сказала Аби. – Маленькие дети любят буйство красок и приятный шум. Это стимулирует развитие их мозга.
– Гавару бы понравилось, – одобрила предложение сестры Дейзи. Аби заставила себя сохранять спокойствие. – Пойду найду ее шапочку и варежки.
Лес вблизи был еще живописнее, чем на расстоянии. У озера стоял небольшой храм, яркий, бросавшийся в глаза. Подобные архитектурные капризы вошли в моду у Равных несколько столетий назад, поскольку для престижа иметь огромный дом было уже недостаточно. За храмом, насколько хватало глаз, простирался лес. Поместье Кайнестон действительно было таким огромным, каким показалось в день приезда.
Аби шла, ныряя под ветки, глубоко утопая ботинками в опавшей листве. Солнечный свет лился сквозь кроны деревьев и, как художник, предпочитающий исключительно желто-красный спектр радуги, делал разноцветные листья еще более яркими и живыми.
– Вот это красный, – сказала Дейзи, поднимая лист и вручая Либби, которая его тут же выронила. – А это оранжевый.
Впереди большим ярко-желтым треугольником возвышалось дерево. Нагнувшись, Аби запустила руку в ворох опавшей листвы, чтобы выбрать красивый лист и показать его Либби.
Рука наткнулась на что-то плотное, упругое и пушистое.
Аби отдернула руку, схватила младшую сестру с малышкой и спряталась с ними за дерево.
Какая же она идиотка! Такой лес наверняка обитаем. Конечно, дикие медведи и волки в Англии перевелись. Да и голого мужчины на поводке, которого леди Гипатия привезла в Кайнестон, здесь быть не может. И все же…
Из вороха никто не выпрыгивал. Никто не скалил клыков и не выпускал острых как ножи когтей.
Аби ждала. Руки у нее дрожали.
Ничего не происходило.
Почему существо не двигается? Она достаточно сильно его задела – любой бы проснулся, даже соня Люк.
Плохо осознавая, что делает, Аби вернулась к вороху листьев, затаив дыхание, протянула руку и ощупала то, что там лежало.
Жесткий влажный мех. Холодный. Неподвижный. Не нужно быть студентом-медиком, чтобы догадаться, что это такое.
Приободрившись, Аби разгребла листву. Существо – вскоре она увидела, что это олень, – так и не пошевелилось. Глаза широко открыты и затянуты пленкой. Олень был мертв.
Но почему? Ни ранений, ни признаков болезни. Тело казалось совершенно идеальным. Мех оставался густым и блестящим. Даже трупного запаха не было.
Напротив, в воздухе витал какой-то душистый и нежный аромат. Аби подняла голову и огляделась, принюхиваясь.
Неподалеку на поляне одиноко на фоне неба стояло дерево. Вишня, если судить по обилию розовых цветков. Под их тяжестью ветки гнулись к земле. В прохладном осеннем воздухе цветочный аромат ощущался особенно явственно.
Зрелище было завораживающим. Аби пошла к цветущей вишне – следом двинулась Дейзи, – протянула руки и ладонями провела по веткам, густо усыпанным цветами. Следуя ее примеру, Дейзи сняла варежки с рук Либби, чтобы малышка тоже могла прикоснуться к цветам.
– Такие красивые, – обращаясь к Либби, проворковала Дейзи. – Правда, красивые?
Но что-то с ними не так, подсказывал Аби ее внутренний голос. Конец сентября. Осень, а не весна, когда обычно цветет вишня.
Внезапно Аби почувствовала озноб, но никакого ветра не было. Мертвый олень, совершенно не похожий на мертвого. Вишня, цветущая осенью.
– Хорошо, малышка, – сказала она Либби, нежно убирая ее ручки от ветвей и стрельнув в Дейзи взглядом, пресекавшим все вопросы и требующим подчинения. – Пора идти. Нас ждет пикник у большого дома.
И тут она увидела его.
Он сидел на земле в нескольких метрах от них, широко раскинув ноги и привалившись спиной к стволу дерева. А когда откинул рукой спутанные волосы, Аби увидела его лицо – худое и какое-то усталое. Правда, в глазах светился живой интерес. Юный Хозяин.
С минуту оба молчали. Затем он поднялся – одно быстрое пластичное движение, словно взлетел, – и направился к ним. Протянул палец Либби. Малышка схватила его и с восторгом принялась грызть. Аби почувствовала, как напряглась стоявшая рядом Дейзи. Хотела отойти в сторону, но не могла сдвинуться с места.
– Вам нравится мое дерево? – спросил Сильюн Джардин.
– Ваше дерево? – глупо переспросила Аби.
– Да, мое. – Сильюн улыбнулся. Улыбка была сияющей и холодной, под стать осеннему дню. – Вернее сказать, мой экзерсис. По вашему поведению могу догадаться, что вы нашли и второй. Но этот прекраснее, не так ли?
Свободной рукой он задумчиво принялся перебирать лепестки.
– Мертвый олень! – негодующе выпалила Дейзи. – Вы его убили?
– Смерть. Жизнь, – медленно произнес Сильюн, шевеля пальцем в пускающем слюнявые пузыри
