Я открыла ящик. Ба! Конверт! А в нем бланк.
Олимпиада скривилась.
– Отнесла завещание Але, она его прочитала и позеленела: «За что он так со мной?» Я бумагу в горящий камин бросила и говорю: «Все! Никто ничего не узнает. Деньги только твои». Зачем он к нотариусу обратился? А у него спросите! Я понятия не имею.
И жизнь по-прежнему пошла. А потом, когда адвокат Шереметовой звонить стал, он обмолвился, что завещание составляется в двух экземплярах. Один остается у клиента, второй хранится в конторе. И его можно найти! В принципе, это не так и трудно.
Вот когда Алевтина струхнула! Светлана Федоровна пообещала, что найдет завещание! Не верила, что сын про мать не вспомнил. Еще одна гадина! Выгнала парня, а тугрики ей подавай. Знаете, какие первые слова Аля произнесла, когда Зямка в крови на пол рухнула? «Кирдык свекрови! Ей за нападение на ребенка тюрьма светит. Бери кочергу. Ее надо в багажник машины Шереметовой сунуть. Серьга на ковре лежит?» Очень по-деловому она себя вела. Сначала про денежки подумала, потом велела мне на машине в поселок вернуться, сама к лесу пошла. И только после всего этого врача вызвала. Мне велела говорить полиции, что я приехала домой уже после нападения.
– Но ведь Зяма не умерла, – заметил Гена, – неужели вы не боялись, что она выздоровеет и расскажет правду?
Липа почесала шею.
– Был такой страх, но потом оказалось, что Зяма ничего не помнит. Аля не особенно насчет дочери переживала. Вот после смерти мужа она окно в спальне закрыла черной рулонкой. Траур у нее. Хорошо хоть, я ее убедила весь дом в мрак не погружать. Она хотела. Рулонку, кстати, она так ни разу и не подняла.
– Мать не отходила от Зямы, – сказал Гена. – Что-то в ваших словах не сходится, она после нападения дочку постоянно за руку держала.
– Думаете из любви к ней? – фыркнула Липа. – Раскаянье ее мучило? Ужас от того, что велела мне кочергу взять? Алька боялась, что у Зямки в голове просветлеет и она все вспомнит. Поэтому не отпускала ее от себя даже на шаг. Хотела вовремя ситуацию за хвост схватить! Не упустить момент, не дать девочке все разболтать.
– Она врет, – произнесла Зяма, – мамуля меня очень любила.
– Нет, – возразила Липа, – она вообще никого не любила. Царем ее души был Лешка! И только он. Зайдите в ее спальню. Окно черным занавешено. Траур у нее вечный в комнате!
– Сергей Баклан, он же Маркин, ваш муж, рассказал, что Алевтина Михайловна ему здорово помогла, – сказал полковник, – вы отказались выручить супруга, когда он на зону за убийство Казина попал. Аля же ему адвоката наняла, посылала продукты.
– Да ну? – изумилась Олимпиада. – Врет он! Правда, не понимаю зачем. Алевтина с Сергеем не общалась. Она всегда любила меня унизить, поэтому моего второго мужа подруженька иначе, как дятел, не называла.
Дегтярев взял пульт.
– А зачем вам самран? Ампулы, которые в вашей спальне в тумбочке нашли?
– С ума съехали? Там ничего нет! – закричала Липа.
Полковник нажал на кнопку, на экране появилось видео.
– Вы видите изъятие лекарства в вашем таун-хаусе, – спокойно сказал Александр Михайлович.
– Нет, нет! – заорала Липа. – Вы сами его подложили… Ладно. Слушайте правду. Я ни при чем. Вообще!
В кабинет без стука вошел мужчина, которому полковник в начале разговора отдал конверт с завещанием.
– Федор Иванович, наш эксперт по документам, – представил его Дегтярев, – слушаем вас!
– Завещание Алевтины Михайловны Зиновьевой не подлинное, – произнес Федор Иванович, – нотариуса Когетовой Эвелины Орестовны, которая заверила документ, не существует. Ни в городе Москве, ни где-либо еще. И нотариальной конторы на улице Филоменова никогда не было. Бланк очень похож на подлинный, но таковым не является, распечатан на принтере. Подпись госпожи Зиновьевой – поддельная. Для сравнения у меня есть ее подпись из паспорта.
– Она меня обманула, – прошептала Зяма, – вот оно что! Липа мою мамочку убила. Она… она… хотела получить наши деньги!
Девочка зашлась в рыданиях. Адвокат бросилась ее обнимать. Олимпиада вскочила, затопала ногами и завопила:
– Нет! Нет! Я здесь ни при чем. Конверт с завещанием мне Зямка принесла!
– Врет, врет! – захлебывалась слезами девочка.
– Это приду… – начала Липа, поперхнулась и медленно осела на пол.
Дегтярев нажал на кнопку.
– «Скорую»! – закричал полковник. – Живо!
Глава 35
Я вернулась домой разбитая, руки и ноги казались пудовыми. Я вышла из машины и услышала шепот.
– Дарья!
По спине пробежал холодок. Нет, только не госпожа Глобусова! Я так устала! Но Ирина уже возникла перед глазами.
– Добрый вечер!
Делать было нечего, пришлось через силу изобразить светскую улыбку.
– Здравствуйте.
Ирина схватила меня за руку.
– Мы с вами не подруги. Но в связи с тем, что вы откуда-то все узнали… Сколько вы хотите?
– Чего? – спросила я и попыталась отнять свою руку.
Куда там! Ирина держала меня мертвой хваткой.
– Денег! – объяснила соседка. – Все средства на счетах мужа, но он мне ни в чем не отказывает! У меня есть доступ к онлайн-банку, могу снять любую сумму. Миллион? Два?
– Хотите мне заплатить? – осторожно спросила я.
– Да!
– За что?
– За молчание!
Я открыла машину.
– На улице холодно. Давайте сядем. Вы правы, наши отношения поверхностны. Общаемся только по поводу неправильно доставленных посылок. Непременно найдем ваш пылесос, он куда-то забился и разрядился. Дом большой, робота трудно обнаружить. Но Ира! Я не знаю никаких ваших тайн! А если б и владела какой-то информацией, то никогда…
– Миллион! – перебила Ирина. – Тихо отдам, никто не узнает. А вы более не вспоминаете про труп.
– Чей? – изумилась я.
Ира заплакала.
– Вам нравится меня мучить? Но я не виновата. Все придумал Сергей! Казин-то был богат. Сережа изучил его историю болезни, а там уже было три инсульта. Баклан сказал…
– Кто? – подпрыгнула я.
– Баклан, – еле слышно произнесла соседка. – Дарья, умоляю, не надо прикидываться! Вы же говорили про труп в комнате! Не губите меня. Я заслужила свое маленькое счастье. Казин был урод, но богатый. А Сережу я очень любила, но он бедный, был женат на Олимпиаде. Бросить бабень не мог. Уйдет от противной супруги, и на что ему жить? У меня не было ни копейки. Средства все у Казина, он жадный был, мне кредитку не оформил, копейки давал. Но у него проблем со здоровьем было навалом: гипертония, инсульты, диабет. Сережа подумал: если мой муж нас вдвоем застанет, его точно четвертый удар хватит и он умрет. Тогда я стану вдовой с капиталом. Сережа уйдет от Липы, мы поженимся, уедем вместе далеко! Но Казин не умер, а бросился на нас. Сергей схватил стул…
Ирина заплакала. У меня начала кружиться голова.
– После того как Сережу посадили, – всхлипывала Ирина, – дочь Казина, она жена депутата, вся такая важная, мачеху, то есть меня, терпеть не могла, направо-налево кричала: «Ирка за папу из-за денег вышла, раньше проституткой работала. Отец ум потерял, на шлюхе
