Яростный всплеск, которого я не могла слышать, отозвался внутри гулким ударом сердца.
Возможно, именно поэтому я слишком поздно услышала шаги и, обернувшись, обожглась об угольный взгляд дракона.
Даармархский отступил в сторону, в сопровождении хаальварнов в комнаты вошли Хеллирия и нэри Ронхэн. Глаза светловолосой местры метали молнии, ноздри раздувались, превращая ее изящный маленький носик в хищный клюв.
– Оставьте нас, – скомандовал Витхар воинам, и те подчинились, плотно запечатав за собой дверь.
Лишь тогда Хеллирия шагнула к нам, сжимая кулаки:
– Что это значит, брат?!
– Сегодня было совершено покушение на местру Ильеррскую.
От последнего обращения Хеллирия скривилась:
– Да, до меня уже дошли эти кошмарные слухи.
В дипломатии ей не откажешь, это точно. Так тонко обозначить свое отношение к моему новому статусу! Не будь Ибри в подземелье, я бы даже восхитилась, сейчас же только вернула ей жесткий яростный взгляд.
– Теперь ты знаешь, что это не слухи, сестра. Отравительница найдена, и завтра на рассвете ее казнят.
– Все равно я не понимаю, какое мы, – она почеркнула последнее слово, – с Ронхэн имеем к этому отношение. – Хеллирия стояла, расправив плечи, серебристо-голубой шелк (видимо, ее любимый цвет) подчеркивал изящную хрупкость фигуры, шлейф струился по полу расплавленной сталью. – И почему мы должны находиться здесь. – «Здесь» она тоже подчеркнула, обозначив его ледяным презрением.
Нэри Ронхэн подняла голову, и чувства Хеллирии мелькнули в темных глазах отражением. В эту минуту я отчетливо вспомнила наш первый и последний с ней разговор.
«Ты пожалеешь».
– Возможно, нэри Ронхэн сумеет тебе объяснить, – жестко произнес Даармархский.
Жестко, но даже сквозь толщу этого камня я почувствовала мощь набирающего силу пламени.
– Ронхэн? – вскинула тонкие брови Хеллирия. – При чем тут она?
– Нэри. – Взгляд Даармархского полыхнул огнем, но это было лишним.
Нэри Ронхэн побледнела, открыла рот, но с губ не сорвалось ни слова. Казалось, что-то мешает ей дышать.
– Ронхэн? – Хеллирия перевела на нее раздраженный взгляд. – О чем говорит мой брат?
– Об отложенном приказе, отданном Ибри, – вместо нее ответил Даармархский. – О том, что она должна тайком продать драгоценности, которые я ей дарил. О том, что должна раздобыть яд тархарри. О том, что должна избавиться от Теарин и покончить с собой.
Глаза Хеллирии расширились, но ответить она не успела. Ронхэн затрясло, она рухнула на пол и зарыдала, сбиваясь со всхлипов на рваный шепот и обратно:
– Пожалуйста… пожалуйста, местра, пощадите… Я ведь сделала это и ради вас, я хотела избавить вас от нее…
Сестра Даармархского отступила, когда та потянулась к ее ногам, резко вздернула шлейф.
– Дура! – прошипела Хеллирия и стремительно вылетела за дверь.
Даармархский шагнул следом, но лишь за тем, чтобы скомандовать:
– Уведите.
Вошедшие хаальварны подхватили обмякшую нэри и вытащили из комнаты.
В который раз за сегодня хлопнула дверь, и дракон повернулся ко мне. Оглушенная случившимся, я застыла на том самом месте, с которого не сходила уже очень давно. Витхар смотрел мне в глаза, смотрел так, что я чувствовала, как бьется под кожей его пламя. Мощно, в такт ударам драконьего сердца. В такт дыханию, втекающему силой в родовой узор. Бьется, ударяя по натянутому канату взглядов, на разных концах которого застыли мы.
На огромной высоте.
– Ибри жива, – произнес Даармархский. – Она приняла тот же самый порошок часом позже, во время обеда, ее удалось спасти. Так же, как и твоего брата.
Так же, как Сарра?! Но… как?!
Ответ я услышала раньше, чем успела задать вопрос.
– Она носит моего ребенка.
Ортахарна, Аронгара
– Вот дерьмец! – с чувством сказала я и только тут вспомнила, что не одна. – Простите, местр Бойд.
Адвокат покосился на меня как-то странно, но ничего не сказал. После того как вина Мелоры была доказана (поначалу она еще пыталась упирать на несуществующий заговор против нее, но под угрозой ментального допроса призналась), заседание в принципе можно было считать закрытым. Если бы не допросили Гарренджера, который с какой-то радости подтвердил, что отправил Ярлисам уже обрезанную видеозапись.
В тот момент, когда выяснилось, что Ярлис об этом не знал (равно как и о том, что учудила его дочь), заседание действительно стало закрытым. Правда, совсем в другом смысле: меня выставили из зала вместе с адвокатами и Мирис. Ассистентку под стражей отправили в медпункт, чтобы проверить, не нанесло ли ей ментальное вмешательство серьезного вреда, остальные скучковались рядом с водопадом.
И ждали результатов того, что происходит за закрытыми дверями.
Вообще-то я ждала еще и результатов медицинского обследования Мирис: честное слово, никому в жизни и никогда я так не желала здоровья, как ей. Хотя бы потому, что сама прочувствовала эту дрянь ментального приказа на себе, а еще потому, что не хотела, чтобы Гроу за это влетело.
Влететь ему может, это я поняла, когда немного отошла от случившегося.
По сути, он отдал ментальный приказ, и пусть даже это меня спасло, он не имел ни малейшего отношения к экстренным ситуациям, о которых говорил Рэйнар. Значит, отвечать ему придется по всей строгости закона, то есть (вот об этом мне думать совершенно не хотелось) ему грозит таэрран.
Чтобы не сгрызть остатки ногтей (у меня их и так длинными назвать сложно), я решила почитать Ильеррскую. И наткнулась на очередное несоответствие в сценарии: согласно последнему, никакого ребенка у Ибри не было, а с нэри Ронхэн наложница оказалась просто-напросто в сговоре.
Шаги в коридоре заставили меня подскочить.
Клянусь, не только меня: Бойд спружинил в воздухе, как виар в боевую стойку. Второй тоже подобрался, равно как и адвокат Ярлисов.
– Местры, – шагнувшая в холл Леона выглядела уставшей, – вас ждут в зале заседаний.
Адвокатов как ветром сдуло, а сестра приблизилась ко мне и опустилась на диванчик.
– Что у тебя с телефоном? – спросила, бросив взгляд на паутинку трещин дисплея.
– Убился. – Мне не хотелось сейчас говорить о мобильном и вообще вести светские беседы. – Рэйнар же не наденет на Гроу таэрран?
Леона внимательно на меня посмотрела.
Так внимательно и так долго молчала, что ответ я поняла четко и ясно.
Дерьмец.
– И что, совсем ничего нельзя сделать?
– У Гроу двойное гражданство, Аронгара и Ферверн. Ему предоставят выбор: таэрран или выезд из страны, во втором случае решать его участь будут уже в Ферверне.
Э-э… оказывается, предельно ясно было далеко не все.
– Но съемки…
– Других вариантов нет, Танни. Ему придется выбрать.
– Ну нет, – сказала я. – Леа! Ты серьезно?! Он же мне жизнь спас!
Дважды.
Да и не только мне, Рэйнарову задницу он тоже прикрыл!
– Непосредственно в зале для заседаний твоей жизни ничего не
