И когда сотрудница сказала, что в “Центре Флоренса” все комнаты одноместные, Лу воскликнул: “Не может такого быть!” Экскурсия только началась – а Лу уже полюбил это место всей душой. Однако экскурсия длилась еще долго. Сотрудники и обитатели называли пансионат “Теплицей”. Лу не знал почему и думал только об одном: “Мне показалось, это совсем не похоже на дом престарелых”, – рассказывал он мне. “А на что похоже?” – “Просто на дом”.
Организовал “Центр” все тот же Билл Томас. Создав “Райскую альтернативу”, он все никак не мог угомониться. По складу характера Билл – типичный серийный предприниматель, пусть и без особых капиталов. Билл и его жена Джуди основали некоммерческую организацию, которая разъясняла принципы “Райской альтернативы” работникам и обитателям сотен домов престарелых. Затем они приняли участие в основании “Клуба первопроходцев” (Pioneer Network) – стремительно растущей общественной организации, объединяющей тех, кто твердо решил добиться переворота в концепции ухода за пожилыми людьми. У членов клуба нет какой-то единой общей модели. Они просто выступают за перемены, которые заставили бы нашу культуру отказаться от сугубо медицинского подхода к заботе о старшем поколении.
Примерно в 2000 году Билл Томас загорелся новой идеей. Он решил выстроить пансионат для проживания с уходом с нуля – а не реформировать существующее заведение изнутри, как в Нью-Берлине. Свое детище Билл назвал “Теплицей” (Green House), и, по его словам, это был своего рода “волк в овечьей шкуре”. С точки зрения властей это будет обычный дом престарелых: он будет соответствовать стандартам, которые позволяют претендовать на субсидию штата для подобных учреждений, да и стоить будет не дороже других домов престарелых. Нужно будет оборудовать заведение по последнему слову медицинской техники, чтобы там могли помочь даже самым тяжелым инвалидам и глубоким старикам. Но обитатели, их родственники и сотрудники должны чувствовать себя в “Теплице” как у себя дома, а не как в больнице.
Первую свою “Теплицу” Билл построил в городе Тюпело в штате Миссисипи на средства некоммерческого Фонда Роберта Вуда Джонсона и совместно с одним из пансионатов, входивших в систему “Райская альтернатива” (этот пансионат как раз решил возвести новые корпуса). Вскоре после этого фонд запустил Национальную программу воспроизведения “Теплиц” (National Green House Replication Initiative), благодаря которой было открыто более 150 таких пансионатов в 25 штатах – в том числе и “Центр Леонарда Флоренса”, в котором мы уже побывали с Лу Сандерсом.
Во всех “Теплицах” – что в первой, в Тюпело, рассчитанной на 12 человек, что в десяти отдельных ячейках, “встроенных” в шестиэтажное здание “Центра Флоренса”, – соблюдаются одни и те же правила, единые для всех пансионатов системы. Все “Теплицы” маленькие и рассчитаны на тесные социальные связи обитателей. В каждой проживает не больше 12 постояльцев. В “Центре Флоренса” у каждого этажа есть два крыла, и каждое из них – отдельная “Теплица” на 10 человек. Жилые помещения продуманы и отделаны уютно, по-домашнему, – обычная мебель, гостиная с камином, семейные трапезы за большим общим столом, парадная дверь со звонком. То есть все подчинено идее, что вполне можно устроить для пожилых людей достойную жизнь – в данном случае с упором на домашний уют, вкусную еду и дружескую компанию.
Именно эта атмосфера и очаровала Лу: никакого намека на больничное уныние. Однако, когда Лу здесь поселился, самым дорогим для него стал образ жизни. Он мог ложиться спать, когда захочет, и вставать, когда пожелает. Одно это было для него настоящим откровением. Никакого парада медсестер в коридоре в семь утра, когда всех постояльцев деловито и наскоро купают, одевают и катят в инвалидных креслах – сначала в очередь за таблетками, а потом в столовую. В большинстве домов престарелых считают, что иначе никак. Налаженная работа учреждения требует, чтобы медсестры и сиделки готовили обитателей к тому, чтобы они вовремя перешли в распоряжение сотрудников кухни, а сотрудники кухни готовили их к тому, чтобы они вовремя перешли в распоряжение аниматоров, задачей которых было занять подопечных, пока уборщицы наводят порядок в палатах, и так далее. Именно таким образом администрация распределяла обязанности и составляла расписание.
Билл Томас построил совершенно иную модель. Он передал контроль в руки тех, кто непосредственно ухаживал за постояльцами, отобрав его у администрации. Каждый сотрудник отвечает всего за нескольких подопечных – зато становится мастером на все руки. Сотрудники готовят, убирают и помогают обитателям “Теплиц” по мере необходимости (речь, разумеется, не идет о лечении: чтобы дать лекарство, все равно нужно позвать медсестру). В результате они теснее и дольше общаются с каждым подопечным – у них есть время и поговорить, и поесть за одним столом, и поиграть в карты. Каждый сотрудник “Теплицы” был для Лу словно Герасим для Ивана Ильича – скорее другом, чем сиделкой.
От своих новых друзей Лу многого не требовал. Например, одна сотрудница от души обнимала его при каждой встрече, и он потом признался Шелли, что ему чрезвычайно нравится подобная человечность и теплота – в других местах ему этого так недоставало! По вторникам и четвергам вечером он ходил в кофейню поиграть в карты со своим другом Дейвом, который его по-прежнему не забывал. Кроме того, Лу научил играть в криббедж еще одного постояльца с другого этажа, парализованного после инсульта. Иногда его привозили на кресле к Лу, чтобы они могли поиграть. Карты партнера при этом держала сиделка – или даже сам Лу, очень старавшийся не подглядывать. Иногда приезжала Шелли. Она привозила собак, чему Лу был очень рад.
А еще он был очень рад, что может почти весь день проводить наедине с самим собой. После завтрака он уходил к себе посмотреть телевизор – “понаблюдать за этим бардаком”, как он выражался. “Люблю следить за политикой. Прямо как телесериал. Каждый день новая серия”. Я спросил, какой канал он смотрит – FOX? Нет, MSNBC.
– MSNBC? Так вы, выходит, либерал? – спросил я.
Лу ухмыльнулся:
– Ну да, я либерал. Да я хоть за Дракулу проголосую, если он заявит, что он демократ!
Потом Лу разминался – ходил с сиделкой по этажу, в хорошую погоду гулял в саду. Это тоже для него было очень важно. В предыдущем пансионате его в последние месяцы не выпускали из инвалидного кресла: сотрудники считали, что ходить ему небезопасно,
