Его охватила паника. Ком магической энергии сорвался с его посоха и поразил тварь в тот самый миг, когда та уже готова была вонзить клыки в шею Винн. Удар отшвырнул бесноватого наземь, а пока он пытался подняться на ноги, Винн обрушила на него ледяное заклинание. Бесноватый в одно мгновение закоченел, а затем разбился на тысячи осколков.
Винн бросила на Риса благодарный взгляд, но тут нечто увесистое со всей силы врезалось в него сбоку. Рис со всего размаха грохнулся на пол и, извернувшись, увидел прямо перед собой лицо напавшей твари. Это была женщина – кожа покрыта пятнами и гнойниками, слипшиеся пряди светлых волос свисали с головы, точно куски пакли. Тварь зашипела, обнажив клыки, покрытые черной слюной и кровью.
Рис отчаянно боролся, пытаясь ее оттолкнуть, но та оказалась неожиданно сильной. В тот самый миг, когда нежить уже почти одолела его, на ее висок обрушился удар посоха. Над ними возникла Адриан с искаженным от ужаса лицом и нанесла твари еще один удар. Та спрыгнула с Риса, развернулась, зашипела на Адриан, и тогда рыжеволосая магичка направила на нее струю огня. Визжащую от боли тварь отшвырнуло в темноту.
– Их слишком много! – прокричала Адриан.
Рис едва различил ее слова. С каждой молнией, которую обрушивала на врагов Винн, комнату сотрясал гром. От этого грохота и от воплей тварей, которые кишели вокруг Евангелины и Шейлы, впору было оглохнуть.
– Знаю!
Адриан оглянулась на толпу врагов. Рис последовал ее примеру. Еще больше бесноватых прорвалось мимо Шейлы, на которой твари висели гроздьями. Нападавшие были достаточно сильны, чтобы постепенно разодрать на куски даже каменную плоть голема. Не осталась невредимой и Евангелина – кровь из раны на лбу заливала ей лицо и стекала на нагрудник. Винн была совсем измотана… все они от изнеможения обливались потом и вряд ли могли продержаться долго.
– Я призову бурю! – Адриан сосредоточилась, свела ладони, и перед ней возникло зернышко алого пламени, которое разрасталось на глазах.
– Не смей! Ты убьешь Евангелину!
– А иначе погибнем мы все!
Наплевав на всякую осторожность, Рис вскочил. Сразу несколько тварей бросились на него. Собрав остатки силы, он послал навстречу волну чистой энергии, и нападавших отшвырнуло прочь. Рис со всех ног помчался к Евангелине, которая неистово размахивала мечом. Твари тесно окружили ее со всех сторон, и по безысходно-мрачному лицу храмовницы Рис понял: она знает, что долго не выстоит.
– Евангелина! – крикнул он громко, что было сил.
Храмовница его не услышала. Рис рванулся к ней, расшвыряв ударами магии нескольких ближайших тварей. Когда он добежал до Евангелины, та стремительно развернулась и едва не рассекла его надвое прежде, чем сообразила, кто перед ней.
Храмовница потрясенно уставилась на Риса. Лицо ее было залито кровью.
– Ты спятил?!
– Ложись! – Рис вцепился в нее, увлекая за собой на пол. Она отбивалась – отчасти от гнева, отчасти из страха перед тварями, которые бросились к ним.
И тут разразилась огненная буря.
Пламя окатило потолок, заплясало, крутясь ураганными смерчами. Потоки огня с оглушительным ревом хлынули вниз, обрушиваясь на тварей и почти мгновенно сжигая их дотла. Краем глаза Рис видел Адриан – та раскинула руки, окруженная ореолом пламени, которое не причиняло ей ни малейшего вреда. Магичка взмыла над полом, рыжие кудри ее развевались, она походила на ужасную мстительную богиню.
Рис уткнулся лицом в плечо Евангелины, а она прикрыла голову руками. Жар обжигал их. Рев достиг такой силы, что, казалось, стал живым существом. Он обрушился на Риса, навалился всей тяжестью, грозя растерзать в клочья. Рис хотел закричать, но не сумел выдавить из себя ни звука. Он едва мог дышать.
А потом все закончилось – почти так же мгновенно, как началось. Буря вдруг улеглась, и в бывших казармах воцарилась зловещая тишина. Ни воплей, ни грохота или рева пламени – лишь еле слышное шипение, сопровождаемое вонью горелой плоти.
Рис поднял голову. Евангелина сделала то же и ошеломленно, немо воззрилась на него. Слов не осталось – только странное головокружительное опустошение. Усилием воли Рис затеплил посох и, когда голубое свечение стало ярче, увидел, что бой окончен. По всей комнате, от стены до стены, валялись обугленные трупы; над ними еще струился черный дымок. Поблизости стояла Шейла, раздраженно стряхивавшая с каменного тела горячий пепел.
– И от магов бывает польза, – ворчливо признала она.
Неподалеку от них распростерлись на полу Винн и Адриан. Обе не подавали признаков жизни. Рис проворно вскочил, бросился к ним, закашлявшись от вони и дыма. Винн, кое-где обожженная и изрядно растрепанная, тем не менее оказалась невредима и лишь сердито отмахнулась от Риса. Зато Адриан была бледна как смерть и едва дышала.
Рис коснулся ладонью ее щеки – холодная.
– Адри! – испуганно прошептал он.
Рыжеволосая магичка с усилием приоткрыла глаза.
– Я умерла? – простонала она.
Рис засмеялся от усталого облегчения:
– Пока что нет.
– Экая жалость…
К ним подошла Евангелина, на ходу пряча в ножны меч. С ног до головы она была покрыта сажей и кровью – воистину закаленный в битвах воитель.
– Тварей, судя по всему, больше не осталось. Мы в безопасности… во всяком случае, пока.
Винн вновь зажгла посох. Видя, что Шейла не получила никаких повреждений, одобрительно кивнула и огляделась по сторонам.
– Вон тот проход в дальней стене ведет в лабораторию Фарамонда. Он там.
– Неужели ты веришь, что Фарамонд еще жив? – скептически осведомилась Евангелина.
Старая чародейка смерила ее серьезным взглядом:
– Верю.
Странно было думать, что сейчас они как ни в чем не бывало двинутся дальше, будто бой с бесноватыми был лишь досадной помехой на пути к намеченной цели. Эти злосчастные твари были лишь невинными людьми, ставшими добычей демонов; если причиной тому – опыты Фарамонда, Рис сильно сомневался, стоит ли его спасать. Впрочем, он не стал высказывать свои сомнения вслух. Что еще им остается делать, как не идти дальше? К тому же Винн права. Теперь, когда битва позади, Рис снова чувствовал присутствие темной сущности. Что бы ни произошло в крепости, источник всех событий находился здесь, в соседнем помещении.
Рис не особо хотел узнать, что он собой представляет.
Первое, что поразило Риса, едва они вошли, – размеры лаборатории. Состоявшая из множества ярусов, она являла собой нечто среднее между библиотекой и мастерской. И это лишь то, что высветил посох Винн; бóльшая часть лаборатории тонула во мраке. Что еще более странно, этого помещения совершенно не коснулся разор, царивший во всем донжоне. Книги стояли рядами на полках, рабочие столы были завалены бумагами и странного вида инструментами. Зрелище ничем не отличалось от обстановки в лабораториях Белого Шпиля.
За исключением эльфа, который восседал в роскошном кресле посреди комнаты.
Вернее, того, кто когда-то был эльфом, а теперь обезображен до неузнаваемости. Его исковерканная плоть жгутами оплетала костяк. Неестественно
