Тогда водитель снял ногу с акселератора и приоткрыл дверцу.
— Ты откуда? — спросил он.
— Мне очень важно узнать, какое сегодня число, — настойчиво повторил мальчик.
— Завтра получка. Значит, сегодня четырнадцатое, — ответил шофер.
— Ноября?! — воскликнул мальчик.
Водитель кивнул.
— Могу подвезти, — снова предложил он и назвал ближайшую станцию.
Мальчик неожиданно обрадовался.
— Спасибо! — ответил он. — Я сам доберусь.
— Как хочешь, — растерянно сказал шофер, и машина медленно двинулась вперед.
Так водитель и ехал в глубокой задумчивости до следующего поворота, но потом дал газу, и грузовик снова понесся вперед, громыхая пустыми ящиками.
— Прошло только два дня земного времени! — ошеломлено повторял Серёжа.
Мимо него проносились жужжащие машины. На придорожных елях дрожал свежий ноябрьский снег. Гдето недалеко громыхнула электричка.
Серёжа вскочил на велосипед и, пригнувшись, помчался по шоссе.
…Город шумел у вокзалов, и тоннели метро проглатывали волны людей. Серёжа двигался вместе с людским потоком и останавливался на переходах. Он пробирался сквозь толпу и улыбался.
— Как пройти к Большому театру? — спросили его на вокзальной площади, и он подробно рассказал.
— Мальчик, помоги поднять мешок, — попросила бабка около пригородных касс, и он бережно поднял мешок с картошкой.
— А сегодня зоопарк работает? — спрашивала кого-то девочка в розовой куртке и в серых брюках. За ней шли еще какие-то девчонки.
На перекрестке зажегся зеленый свет. На следующем углу висела афиша «Сегодня в кино…». Серёжа постоял перед ней. И картины все те же!
— «Дикая собака Динго, или повесть о первой любви», — прочитал Серёжа вслух.
Ничего не изменилось!
— Смотри! Велосипед, как у нашего Валерки, — сказал кто-то за его спиной.
Серёжа усмехнулся. «Не нажать бы случайно на волшебные кнопки», — подумал он, передвинув руку на руле, и… замер.
Рука свободно скользнула по холодному металлу. Белые кнопки исчезли. Серёжа остановился, не в силах оторвать взгляда от руля.
— Сойдите с тротуара! — говорили ему прохожие, торопливо обходя велосипед.
— Что за глупые шутки! — сердился какой-то старик, державший на поводке таксу. Такса рвалась к велосипеду и тянула за собой хозяина.
— Мальчик, сойди на мостовую! — опять сказал кто-то.
Но Серёжа ничего не слышал. Он смотрел на велосипед.
Перед ним стоял самый обыкновенный, очень неплохой, хотя и потрепанный велосипед с облупившейся краской на крыльях…
Тогда Серёжа медленно сошел с тротуара и поехал знакомыми до последнего булыжника переулками домой.
— …А я уже начала беспокоиться, — сказала мать, отворяя ему дверь. — Ведь я ждала тебя еще вчера.
Серёжа остановился на пороге.
— Ты нисколько не изменилась, мама!
— Не изменилась? — удивилась мать.
Из комнаты лился свет рано зажженной лампы.
— Конечно! — Серёжа радостно засмеялся. — У нас дома ничего не изменилось! Только обои немного потускнели…
ОСТРОВА НА КРИСТАЛЛАХ ВООБРАЖЕНИЯ
Загадочные обстоятельства и тайны рождаются каждый день. Их разгадка часто безвозвратно погибает, теряясь в запутанных нитях судеб и событий.
Лишь немногих будоражит ежечасная жажда открытий и приключений. Обычно таким свойством обладают беззаветные мечтатели, которых судьба щедро вознаграждает за фантазию, вовлекая в неожиданные и часто опасные похождения.
С чего начинаются такие приключения? Это никогда нельзя угадать. Например, одна очень странная история началась на окраине большого города. Она началась у изгиба московской реки Яузы, неподалеку от небольших позеленевших озерец, оторвавшихся от реки и заплывающих тиной в буйно растущих низких камышах, там, где река, еще не скованная каменной облицовкой, развалилась в низких, расползшихся берегах, где она ныряет, как дельфин, в узкие проходы под деревянными мостиками и выныривает на плоские низины, тускло поблескивая маслянистой водой.
Вдали виднелись туманные очертания высоких ново-строек, а здесь, у изгиба старухи Яузы, теснилась большая толпа старых мрачных домов с прилепившимися к ним сарайчиками. Казалось, все они отчаянно вцепились друг в друга, решив не расставаться до самого неизбежного слома.
Внутри этой толпы домов был один удивительный горбатый дворик, круто спускавшийся от калитки вниз, к сараям.
В этом дворе жили два друга — Сёма и Женя. Когда началась их дружба, трудно сказать. Потому что с тех пор прошло бесчисленное множество замечательных дней, ярких, как мокрые камешки на речном берегу.
Многое было известно друзьям о Яузе. Они знали, на-пример, что в Яузе не раз находили золотые монеты. Что она была когда-то широкой судоходной рекой, по которой ходили купеческие суда. Яуза была щедра к ним и часто делала им неожиданные подарки, приплывающие в пестром потоке мусора вдоль заросших конским щавелем и татарником берегов. Мальчишки любили Яузу.
Друзья часто ездили гулять на Сёмином велосипеде. Это был коренастый велосипед с крепким вторым седлом вместо багажника. Седло смастерил Сёма к Женькиному возвращению из больницы, куда тот попал, потому что сломал ногу. К этому велосипеду они мечтали когда-нибудь приделать моторчик и отправиться в дальнее путешествие.
Однажды Сёма сидел у Женьки и вместе с ним помогал его матери переплетать книги. И, как нарочно, книги попадались все время только бухгалтерские, и работать было скучно. Женька часто вскакивал с места, кружился вокруг стола и пел песни. Сёма молчал и о чем-то сосредоточенно думал. Несколько раз он по рассеянности даже мазнул клеем по заглавной странице книги.
— Женька, — сказал, наконец, Сёма, разглаживая яркую обложку книги «Учет расхода электроэнергии»,— давай завтра запустим красный змей и назовем его «Комета дружбы».
— «Комета навечной дружбы», — поправил Женька.
И к вечеру следующего дня над Яузой уже парил чудесный красный змей, на котором можно было в бинокль разглядеть тесно прижавшиеся друг к другу буквы: «Комета навечн. дружбы».
С таким товарищем, как Сёма Разведкин, скучать было нсвозможно! Правда, его заманчивые замыслы часто оказывались неосуществимыми, а рассказы досадно неправдоподобными. Женька приписывал эти взлеты фантазии тому особому способу чтения книг, которым пользовался его друг.
Сёма брал в библиотеке несколько книжек сразу и читал их одновременно. И если одну из книг он начинал с начала, то вторую непременно с конца. В некоторых случаях он обе книги начинал читать с начала, но тогда уже обязательно заглядывал и в их конец. Жадно проглатывая книги, Сёма всегда делился прочитанным с товарищами. Особенно он любил просматривать растрепанные книги, которые приносила из переплетной Женькина мать. Он не сомневался, что рано или поздно среди вороха пожелтевших страниц будут обнаружены желанные следы забытой тайны. Этой тайны Сёма ожидал ежечасно, терпеливо и напряженно. Он всегда был начеку и не пропускал ни одного сколько-нибудь загадочного обстоятельства.
Однажды друзья сидели на крыше низенького сарайчика и рылись в книжках. Женька придумывал фокус и даже заглянул в учебник физики для седьмого класса, чтобы проверить кое-какие свои соображения. Сёма положил перед собой две растрепанные книги и принялся их читать. Обе книги были написаны одним и тем же писателем, Жюлем Верном. Одна из них называлась «Таинственный остров», а другая — «Двадцать тысяч лье под водой».
— Посмотри, Женька, какая старая книга, — сказал Сёма. — Какие-то
