Все рассмеялись, только смех был грустным. Йозеф слишком хорошо помнил, какую мрачную тень Германия отбрасывала на Европу. Помнил, как и все остальные. И все же, пока нацисты оставались в Германии, другие страны были в безопасности. Но так ли это?
На следующий день сто восемьдесят один пассажир покинул судно, чтобы сойти на берег в Роттердаме, хотя Голландия не позволила «Сент-Луису» встать на якорь у пристани. Совсем как в Гаване. Беженцев доставило в город другое судно, которое провожали полицейские катера. Теплоход отплыл во Францию.
Йозеф часами бродил по палубам. На судне царила какая-то странная атмосфера пустоты. Половина пассажиров сошла на берег.
Утром они прибыли в Булонь. Двести восемьдесят восемь человек, которым предстояло плыть в Англию, собрались на палубе С попрощаться с Йозефом и остальными.
– Завтра мы отплываем в Англию, – услышал он. – Двадцать первого июня. Ровно сорок дней и сорок ночей на судне. Где-то я уже слышал подобную историю.
Йозеф улыбнулся, вспомнив историю Ноя из Торы. Но он чувствовал себя не столько Ноем, сколько Моисеем, сорок лет бродившим по пустыне, прежде чем достичь Земли обетованной. Может, Франция станет для него именно этим? Землей обетованной? Оставалось молиться, чтобы это оказалось так.
Он поднял чемодан, взял за руку Рут и повел ее по сходням.
– Видишь? – спросила мать. – Говорила я тебе, кто-нибудь что-нибудь придумает. Теперь не отставайте и не потеряйте пальто.
У подножия сходней Йозеф увидел, как один из пассажиров встал на четвереньки и поцеловал землю. Не будь у Йозефа заняты руки, он сделал бы то же самое.
Генеральный секретарь французского комитета помощи беженцам официально приветствовал их, а носильщики тут же бросились принимать вещи, отказываясь от всяких чаевых. Может, это все-таки Земля обетованная…
Йозеф, его мать и сестра провели ночь в булонском отеле, а потом поездом отправились в Ле-Ман, где их поселили в дешевых меблированных комнатах.
Проходили дни. Жизнь продолжалась. Мать нашла работу прачки. Рут наконец стала ходить в начальную школу, Йозеф впервые за много месяцев тоже пошел на занятия, но поскольку не знал французского, его определили в первый класс. Тринадцать лет – уже мужчина! – и сидит рядом с семилетками. Как унизительно!
Йозеф пообещал себе, что выучит французский за лето. И сделает это во что бы то ни стало.
Но он так и не смог исполнить обещание. Через два месяца Германия захватила Польшу, началась новая мировая война.
Еще через восемь месяцев немцы вторглись во Францию. Йозефу, его матери и сестре снова пришлось бежать.
Изабель
Вблизи побережья Флориды. 1994 год
5 дней вдали от дома– Все ближе! Ближе! – кричала мать.
Изабель не знала, что она имеет в виду – ребенка или катер береговой охраны. Или и то и другое.
– Гребите! – завопила Амара.
Изабель принялась работать с удвоенной силой. Она уже видела берег, пляжные зонтики, сложенные на ночь, но все еще воткнутые в песок, цепочки огней, пальмы. И снова музыка, на этот раз сальса. Так близко!
Катер береговой охраны тоже приближался. Он надвигался на них. Мелькали вспышки красного света, мотор гудел, вода стекала по бортам. Сердце Изабель почти выскакивало из груди. Их поймают. Они не доберутся до берега!
Лито замер.
– Все возвращается на круги своя, – вздохнул он.
– Что? О чем ты? – пропыхтела Изабель.
– В молодости я был полицейским, – начал дед, дико сверкая глазами. – К нам прибыл корабль. Корабль, полный евреев из Европы.
Их всех отослали назад. Я отослал их назад. Отослал на смерть, когда мы так легко могли бы принять всех! Во всем виновата политика, да, но они были живыми людьми. И я с ними встречался, знал по именам.
– Не понимаю, – растерялась Изабель.
Что общего имеет его рассказ с происходящим сейчас?
– Греби! – прикрикнул отец. Катер почти догнал них.
– Разве не видишь? – спросил дед. – Евреи на борту искали убежища, совсем как мы. Им нужно было спрятаться от Гитлера. От нацистов. Mañana – говорили мы им. Мы впустим вас завтра. Но так и не впустили. – Расстроенный Лито заплакал. – Послали их в Европу, к Гитлеру, обрели на холокост. Послали на смерть. Сколько людей погибло, потому что мы прогнали их с порога! Потому что я всего лишь выполнял свою работу!
Изабель не знала, о каком судне говорит дед, но в школе рассказывали о холокосте. Миллионы европейских евреев были убиты нацистами. А теперь дед говорит, что, когда был молод, видел прибывший на Кубу корабль с беженцами. И прогнал их.
Mariana.
Изабель внезапно сообразила, почему дед целыми днями повторял это слово. Почему оно его преследовало.
Когда евреев впустят на Кубу? Mañana.
Когда их лодка доберется до Америки? Mañana.
Завтра.
Но для людей на том судне завтра так и не настало. Неужели не настанет для Изабель и ее семьи?
Спокойствие снизошло на Лито, словно он что-то понял, нашел ответ.
– Теперь я вижу, Чабела. Все вижу. Прошлое, настоящее, будущее. Всю свою жизнь я ждал, что положение улучшится. Ради яркого обещания mañana. Но, пока я ждал, случилось нечто странное. Мир не изменился. Потому что я не изменил его. Но я не повторю эту ошибку. Позаботься о маме и братике. Ради меня.
– Лито, что ты…
– Продолжайте грести! – заорал дед остальным. К величайшему изумлению Изабель, он поцеловал ее в щеку, встал и прыгнул в океан.
– Лито! – крикнула она. – Лито!
– Папа! Что ты делаешь? – ахнула Тереза.
Дед вынырнул в нескольких метрах от лодки. Голова появлялась и вновь исчезала в волнах.
– Лито!
– Помогите! – кричал он, махая руками катеру береговой охраны и в то же время стараясь от него уплыть. – Помогите!
– Он прыгнул, чтобы их отвлечь! – сообразил папа.
– Но сначала они схватят нас, – сказал сеньор Кастильо.
– Нет. Ему грозит смерть, они должны его спасти! – завопила Амара. – Это наш шанс! Гребите! Гребите!
Слеза скатилась по щеке Изабель. По тому месту, куда дед ее поцеловал.
– Лито! – всхлипнула она, протягивая к нему руку.
– Не волнуйся за меня, Чабела! Это единственное, что я хорошо умею! Плавать! А теперь гребите! Mañana принадлежит тебе, моя прекрасная певчая птичка! Плыви в Америку и будь свободна!
Изабель плакала. Она не могла грести. Ничего не могла. Только наблюдала, как катер отвернулся от их лодки и направился к деду. Подошел ближе.
Теперь его спасут и отправят на Кубу.
Махмуд
Венгрия. 2015 год
17 дней вдали от домаНа следующее утро за Махмудом и отцом снова пришли. Но теперь их отвезли в переполненный людьми лагерь для беженцев, который раскинулся в холодном, покрытом лужами поле. Он был окружен колючей проволокой. Между грудами мусора и брошенной одежды стояли многоцветные палатки, а венгерские солдаты в синих мундирах и белых хирургических масках охраняли входы и выходы. Здесь было только одно настоящее здание, склад из шлакобетонных плит, без окон, набитый рядами металлических топчанов.
Отец с Махмудом нашли маму и Валида среди вновь
