– Запечатанный приказ, – раздраженно пробурчал он. – Как всегда. Раз – и он тут. И всегда с дурными вестями.
Брат Пьетро ни на кого не обращал внимания. Сломав печать, он развернул бумагу на столе, а потом, нахмурившись, пододвинул ее Луке.
– Читай ты, – велел он. – Ты разбираешь шифр быстрее меня.
Лука взял лист, на секунду прищурил глаза, после чего прочел вслух:
«В том случае если провинции не выплатят дань оттоманским властителям, вам надлежит отнести эту записку венгерскому послу, показать ему печать и распорядиться, чтобы они скупали фальшивые монеты на то золото, которое у них запасено. Вам надлежит отнести эту записку семейству Комарино и поручить им использовать свои личные запасы золота для покупки фальшивых монет. Вам самим надлежит использовать имеющиеся у вас монеты и золото для скупки английских ноблей по самой низкой цене, какую вы найдете. Вы не станете продавать те английские нобли, которые у вас есть. Если корабль придет после того, как вы прочтете это послание, вы используете весь груз для скупки обесцененных английских золотых ноблей по самой низкой цене».
Лука прервал чтение и положил приказ на стол.
– Он с ума сошел?
– Но все ведь продают золотые нобли по цене, которая гораздо ниже их стоимости, – изумилась Изольда. – Все продают, а не покупают!
– Они не имеют никакой ценности, – поддержала ее Ишрак.
– И что нам делать? – вопросил Лука.
– Что приказано, – устало ответил брат Пьетро. Он встал из-за стола и протянул руку за записками для венгерского посла и банка Комарино. – Я их возьму? А ты пойдешь покупать нобли на оставшееся у нас золото? И зайди в какой-нибудь банк и пообещай, что мы заберем их нобли в обмен на груз, когда корабль придет.
– Но зачем? – вопросила Ишрак. – Зачем милорду понадобилось, чтобы мы тратили настоящие деньги на поддельные?
Брат Пьетро стал таким же мрачным, каким был в момент признания своего мнимого позора.
– Не знаю, – признался он. – И мне не надо знать. Мне надо выполнять приказы милорда и исполнять волю Божью, даже если это приводит меня в пучину греха. Я должен верить. Я должен полагаться на суждения милорда. Я должен выполнять его приказы. – Он поднял голову. – Ты пойдешь со мной, Фрейзе?
– Конечно, – с обычной своей готовностью согласился Фрейзе, но тут же посмотрел на Луку. – Если можно?
– Иди, – рассеянно проговорил Лука. – Я загляну в наш денежный сундук и отнесу остатки нашего золота менялам. Его немного, но они будут счастливы взять его в обмен на ничего не стоящие нобли, тут и сомневаться не приходится.
– Но зачем? – не желала успокоиться Ишрак. – Зачем милорду нужно, чтобы вы покупали кровоточащие нобли, когда все знают, что они фальшивые?
– Я вопросов не задаю, – ответил ей брат Пьетро.
– Мы поможем, – пообещала Изольда за себя и Ишрак.
– А я задаю! Я задаю вопросы! – воскликнула Ишрак.
– Я скажу, чтобы гондола за вами вернулась, – мрачно пообещал брат Пьетро.
Они слушали, как монах с Фрейзе спускаются вниз и зовут Джузеппе.
Лука ушел к себе в спальню и вытащил из-под кровати большой деревянный сундук. Девушки пошли с ним и смотрели, как он поднимает крышку.
– Да у тебя тут целое состояние! – прошептала Ишрак при виде золотых ноблей в мешочках.
– У меня тут было целое состояние, – поправил он ее. – А теперь оно практически обесценено.
Он подвинул мешочки с золотыми ноблями и нашел под ними единственный золотой слиток и три золотых кольца.
– Я куплю у вас ваши кровоточащие нобли, – предложил он, – если вы согласитесь на ту цену, которую установили в Венеции. Хотя бы вы сможете от них избавиться.
– Нет, – ответила Ишрак, опередив Изольду, которая собиралась согласиться. – Я совершила ошибку, решив попытаться заработать на этом рынке, но если мы продадим нобли по этой цене, то рубины твоей матери будут потеряны окончательно. Давай оставим эти монеты, хоть они и фальшивые, и посмотрим, что будет дальше. Господин Луки явно что-то задумал. У него наверняка есть причина покупать нобли.
– Да ничего дальше не будет! – раздраженно бросила Изольда. – Ты обменяла драгоценности моей матери на обманку. И нам придется за это заплатить.
– Но милорд ведь делает совсем другое, – осторожно напомнила Ишрак. – Он скупает фальшивые монеты.
– Но ты ведь не знаешь, зачем? Не знаешь, для чего?
– Не знаю, – согласилась Ишрак. – Но я знаю, что он не дурак. Я бы оставила наши английские нобли до того момента, когда он продаст свои.
– Когда мы могли бы получить взамен золото? – огорченно сказала Изольда, указывая на кольца в руке у Луки.
– Если вы их не возьмете, то мне придется идти на Риальто и покупать фальшивки, – сказал Лука. – Жаль, что нельзя написать милорду и удостовериться, что он хочет именно этого. Жаль, что мы не знаем его планов. Потому что это безумие – бросать деньги на ветер.
* * *Когда за Лукой и девушками вернулась гондола, они уже были готовы отправиться на Риальто: золотые и серебряные монеты лежали в кошельках и карманах, кольца были надеты на пальцы. На мосту опять царило оживление: известие о том, что курс обмена золотых ноблей установил сам дож, внушило людям достаточно уверенности, чтобы снова открыть свои лавки. Только менял по-прежнему не было на месте, а там, где раньше сидел Израил, на доске нарисовали похабную картинку и толстыми корявыми буквами написали «арестован».
Лука тут же прошел к началу моста и рванулся вперед при виде священника, который сидел, согнувшись, за своим столиком:
– Отец Пьетро!
Старый священник медленно повернулся к юноше, и при виде его огорченного лица необходимость в вопросах отпала.
– Нобли обесценились, – негромко сказал священник. – Байид не в Триесте: вчера он прибыл в Венецию для ремонта своего судна и пришвартовался неподалеку от Арсенала. Мой посланник нашел его там. Так что он узнал о крахе ноблей одновременно с нами. Нобли начали кровоточить, как только он высыпал их из кошеля – а потом он услышал объявление дожа о том, что вся Оттоманская империя считает себя обманутой. Он решил, что Венеция попыталась обмануть его империю, а ты попытался обмануть его. Он и меня назвал мошенником. Я сожалею, сын мой.
– Он здесь? – Луке не верилось, что его отец находится в этом же городе, всего в миле отсюда, в доках, где строят галеры. – Тогда я могу к нему пойти! У меня есть немного золота, я могу обещать еще… могу объясниться!
Отец Пьетро кивнул.
– Мы попробуем еще раз, примерно через месяц. Когда гнев Байида остынет.
– Но он же не может злиться на нас… нас всех обманули!
Отец Пьетро со слезами на глазах покачал головой и отвернулся.
– Что случилось? – тихо спросила Ишрак, подойдя к Луке сзади
