Записки Хендрика Груна из амстердамской богадельни

Собственники “кант” предпочли бы парковать свои экипажи прямо возле своих кроватей. Кто стоит за этим терактом, непонятно. Выдвигаются различные версии. Общественное мнение склоняется к тому, что наибольшее подозрение вызывают мусульмане. Пусть теракт и не столь масштабен, как разрушение башен-близнецов, но полиции не следует считать его пустяком, не заслуживающим внимания.

– Это хороший повод, чтобы задействовать дроны, – подвел итог господин Баккер.

вторник 2 апреля

Вчера во время ланча господин Дикхаут зачитал распоряжение дирекции, где говорилось, что впредь за кофе придется платить один евро, а за каждое печенье – двадцать центов. Поднялась буря, нет, ураган негодования. Стыд и позор! Ни капли уважения к старикам. Дирекции объявили войну, и даже старый Дреес присоединился к протесту.

– Я принесу собственный кофе и сварю его! – завопил Гомперт на всю столовую. На что Дикхаут зачитал ему примечание к распоряжению, согласно которому отныне запрещалось проносить продукты питания в общие помещения. Когда Гомперт разошелся настолько, что чуть не лопнул или по меньшей мере не помер от разрыва сердца, Дикхаут решил, что этого достаточно.

– С первым апреля! – спокойно сказал он и обошел всех с пакетом печенья, пронесенным в столовую.

Не каждый оценил шутку, многие так и застыли, открыв рот. Некоторые в знак протеста демонстративно отказались от печенья. Другие просили добавки.

Гомперт побагровел.

Лично я поставил бы за шутку восемь баллов и девять за исполнение. Может, выдвинуть Дикхаута в кандидаты общества СНОНЕМ?

Второй день пасхальной недели – рекордный по количеству посещений. Солнце, шесть градусов по Цельсию и восточный ветер в четыре балла. Самое время для обязательной, но не слишком продолжительной прогулки с папой или мамой. При наплыве визитеров в гостиной образовался дефицит посадочных мест. Я освободил свой стул и ушел наверх. Насколько я смог заметить, я был единственным, к кому никто не приехал, и в порядке исключения немного себя пожалел. У себя в комнате я решил осушить лучшую бутылку из своего запаса и через три часа, слегка навеселе, явился на ужин. Добавил еще три бокальчика вина и едва справился с десертом. Надеюсь, я никого не шокировал.

среда 3 апреля

Его не нужно выгуливать, он не воняет и не умирает. Его зовут Паро.

Коэффициент рождаемости в Японии равен 1,3. Соответственно, пожилых становится все больше, и все меньше детей их посещает. Поэтому японцы запустили в продажу Паро, маленького робота в виде тюленя. Он сконструирован специально, чтобы составить компанию одиноким старикам. Советую голландским импортерам заказать в Японии большую партию Паро. Предлагаю модель в виде толстой ковыляющей дворняжки, чтобы совать в нее печенье.

Впрочем, коэффициент рождаемости в Италии тоже 1,3. Ах, где те блаженные времена, когда католики плодились, как кролики?

Низкая рождаемость означает, что через сорок лет пожилые составят подавляющее большинство населения планеты. К счастью, меня это уже не коснется. Со стариками и теперь мало церемонятся, а в будущем, когда их станет намного больше, человек старше семидесяти наверняка получит крупный бонус за добровольный уход из жизни.

Мир не сдвинется с места, когда два миллиарда скутмобилей встанут в пробках на всех дорогах.

Всем предприимчивым двадцатилетним юнцам даю бесплатный совет: покупайте акции компаний, производящих подгузники для взрослых.

Вчера вечером мы провели у Граме совещание СНОНЕМ. С шабли и фруктами во фритюре, доставленными из закусочной, потому что жарить во фритюре запрещено правилами. Нет ничего вкуснее, чем горячие крокеты под холодное винцо. Было очень весело.

Договорились, что перенос одной экскурсии не влечет за собой переноса всех остальных, но их порядок можно корректировать.

Поступили различные запросы о членстве в нашем клубе, но, тщательно взвесив все за и против, мы решили, что число действительных членов пока не должно превышать шести. Шестерых всегда можно организовать, и у каждого будет время для каждого. Нескольких перспективных кандидатов мы внесем в список ожидания. Восемь нытиков получат решительный отказ.

четверг 4 апреля

Есть в Амстердаме дом для состоятельных престарелых: бридж вместо бинго, Бах вместо Бауэра, бифштекс вместо битков. И… неограниченная смена подгузников. Государство оплачивает уход, а за проживание и питание платят жильцы – 4000 евро в месяц. Мне в этом случае пришлось бы уже через три месяца ночевать в картонной коробке.

Есть также дома для старых вегетарианцев, для старых художников, для старых антропософов и старых бездомных, каковых, по-моему, тогда уже не следует называть бездомными. Не знаю, променял ли бы я наш дом на один из вышеупомянутых. Вегетарианские или антропософские нытики, кажется, еще хуже, чем наши местные. Я бы хотел попасть в дом без жалоб, стенаний и нытья. Допустил бы лишь небольшое брюзжание, иначе я сам туда не поеду.

Впрочем, не думаю, что в наш дом затесался хоть один вегетарианец, а тем более антропософ. Зато у нас есть женщины, которые прекрасно занимаются рукоделием, и несколько господ, которые вполне прилично играют в бильярд.

Спросил Аню, сможет ли она разыскать и скопировать для меня устав нашего дома и правила проживания. И все прочие инструкции, например, по санитарному состоянию и технике безопасности. Это нужно, чтобы выяснить, вправе ли госпожа Стелваген не пускать нас на кухню. Предчувствую, что мы, “из клуба”, еще не раз столкнемся с ними, “из дирекции”, и тогда нам очень пригодится информация о джунглях правил, где она от нас прячется.

Я ввел Граме и Эфье в курс дела, и они согласились прочесть документы вместе со мной. Эверту это неинтересно.

– Но если нужно еще раз подбросить в аквариум печенье, то я с удовольствием! – заявил он.

пятница 5 апреля

Статья “Закон о налогах бьет по тем, кто старше 65” уже вызвала здесь шумный резонанс. А сегодня появилась статейка похлеще: “Нас захлестнет цунами слабоумия”. За нашим кофейным столом это звучит немного слишком.

Начнем с сути обвинений: в новом упрощенном законе о налогах, как ядовитые змеи в траве, скрываются государственные пособия для слабоумных престарелых. Меня поражает, что из тридцати тысяч специалистов, служащих в налоговом ведомстве (да-да, 30 000!), не нашлось тех, кто способен просчитать последствия новых законов. Каждый в очередной раз изумился: “Надо же, эти старики опять так сильно обеднели?” На что министр финансов, должно быть, ответил: “Конечно, придется возмещать”. И это возмещение коснется нас, и лучше бы поскорей, по крайней мере если оно и впрямь означает обратный ход. Иначе нам останется только уповать на обиженного оппозиционера Крола. (Не волнуйтесь, ваше величество, он все еще не родственник Рюда Крола.) К ожидаемому цунами слабоумия я вернусь позже. Не стоит обсуждать все горести сразу.

И погода для этого сезона слишком холодная, а так хотелось теплого солнышка. Три недели подряд дует восточный ветер силой в 6 баллов, люди приходят в отчаяние. Скоро лето, но все еще морозно. Как говорит Эверт,