— А когда мы будем обсуждать наши планы с альвами? — вставил Дыхание Ночи. — Они наши создатели. Мы стоим на страже их мира. Мы их воины. Я всегда гордился тем, что являюсь именно таким. Но воин, который начинает сражение без приказа своего полководца — мятежник. А я не хочу быть мятежником.
— Если ждать их приказа, то может сразу подставить девантарам горло? — прошипел Пламенный. — Что с тобой, брат? Тебе не хватает мужества сражаться?
Дыхание Ночи пришел в ужас от их одержимости предстоящей битвой не на жизнь, а на смерть.
— Я сражался достаточно часто и отлично знаю, что тот, кто лучше знает своего противника, обычно побеждает. Я против того, чтобы просто необдуманно напасть. И я против того, чтобы строить планы войны перед лицом детей альвов.
— Они не понимают нас, — заметил Иссиня-черный.
— Но по нам видно, что мы не можем прийти к согласию, — резко ответил Дыхание Ночи.
— Мы можем сожрать их, — Иссиня-черный облизнул зубы. С его массивных челюстей потекла слюна, и Дыхание Ночи не был уверен в том, что его брат всего лишь шутит.
— И это будет платой за то, что они хорошо послужили нам? — Золотой высунулся из ниши, отводя голову назад, словно собираясь в следующий миг нанести удар, как змея.
— Госпожа Бидайн! — Дыхание Ночи проник в мысли обоих детей альвов. — Мы решили, что вас нужно возвести в сан драконницы. Кого из нас вы хотите выбрать в качестве будущего повелителя?
Эльфийка, не колеблясь, подошла к Золотому.
— Моя жизнь должна принадлежать ему. Ему я хочу служить до тех пор, пока не погибну, — с этими словами она опустилась на колени перед Золотым, который, судя по всему, оценил это подобострастие.
— Поднимитесь, госпожа Бидайн. С этого момента вы моя, — торжественно произнес Золотой. — Вы знаете, какое испытание вам нужно пройти. Да хранят вас альвы в глуши Байнне Тир. Теперь вы можете идти. Пусть ваша наставница, госпожа Ливианна, поможет вам подготовиться к этому путешествию. Если счастье будет на вашей стороне, мы увидимся в саду Ядэ, госпожа Бидайн.
Родина
Володи был счастлив. Дышал глубоко, наслаждаясь ароматом, какой наполняет леса в конце лета. Скоро опадет первая листва. Как же ему не хватало запаха дубов, сухого стука дятлов вдалеке! Это его родина! Как же давно он здесь не был. Хороший день. Над дорогой возвышались дубы и буки, образуя густую листву, через которую проникали лишь отдельные солнечные копья, окутывая лес в волшебный свет.
Снежнокрылы, крупные белые бабочки, парившие летом над сочными коровьими пастбищами, густыми стайками плясали в колоннах золотистого света. Им не пережить первые холодные ночи, которые уже не за горами.
Кветцалли шла рядом с ним. Не отрывая взгляда, она всматривалась в каждое движение в густом подлеске. Она дала ему понять, что у нее на родине лес съедает неосторожных. Судя по всему, она не доверяла лесу Друсны, несмотря на все его уверения, что здесь все иначе. Ей было холодно, несмотря на то что еще даже не настала осень.
«Зима будет тяжелой для нее», — подумал Володи. Судя по всему, Цапоте — страна теплая. Он не сумел объяснить ей, что такое снег. Придется как следует присматривать за ней. На ней было красивое платье из красного льна. Нужно подобрать для нее шерстяное платье или хотя бы шерстяной плащ.
Володи нравилось просто смотреть на Кветцалли. Она снова обрела гордый вид, шла плавной походкой, свидетельствующей о том, что она родом из семьи, которая привыкла править. Матаан проявил поразительную щедрость, оснастив их обоих для путешествия в Друсну. Князь рыбаков удивил Володи. Ему все время казалось, что Матаан недолюбливает наемников. Что ж, он ошибся в нем.
На Кветцалли были широкие золотые браслеты и цепочка из обрамленного золотом жадеита. Она казалась похожей на княгиню. Володи предвкушал, как будут ей дивиться при дворе отца. Скоро она выучит его язык, и он представлял себе, как она будет пугать служанок угрозами вырезать сердце. Он весело усмехнулся.
— Ты есть счастливый? — тихо спросила Кветцалли.
— Я счастлив от того, что нахожусь здесь, с тобой. Мой отец здорово удивится, когда увидит, что его младший сын, от которого он ждал только неприятностей, возвращается домой с принцессой.
— Я не есть принцесса, — серьезно ответила она.
Володи широко усмехнулся.
— Но ведь другие этого не знают. Они поверят, чтобы мы им ни сказали.
— Я не есть принцесса, — повторила Кветцалли.
— Даже если бы ты была простой служанкой, я все равно гордился бы тем, что ты — моя жена. Ты самое лучшее, что встречалось мне в жизни.
Судя по выражению лица Кветцалли, ей хотелось что-то сказать, но верных слов она подобрать не могла. Это чувство было ему прекрасно знакомо. В Араме он был идиотом, не способным связать двух слов. Часто чувствовал непонимание. Володи крепко обнял Кветцалли.
— Я читаю в твоей душе, красавица моя. Нам не понадобятся слова.
Внезапно он осознал, что изо всех сил прижимает Кветцалли к своей бронзовой кирасе. Он ослабил объятия. Девушка засияла. Володи смущенно улыбнулся. Никогда еще он не был настолько счастлив.
Его Матаан тоже щедро одарил на прощание. На нем был роскошный бронзовый нагрудник с изображением льва Арама. Глаза бестии были из янтаря, с раскосыми зрачками из оникса. Это был доспех полководца. Две узких, оббитых золотом перевязи из красной кожи пересекались на его груди. Рукоятки оружия — два лувийских клинка — торчали из-за плеч. К поясу был привязан красивый шлем с белым плюмажем из конского волоса, а ноги защищали тонко сработанные поножи, над коленями заканчивавшиеся львиными головами. Его брат побледнеет от зависти, когда увидит доспех и оружие.
Нужно будет подарить ему один из мечей.
Они достигли опушки леса, и Володи окинул взглядом поля на широкой поляне. Большая часть зерна была уже собрана. Виднелось лишь несколько полевых работников. В некотором отдалении, с любопытством глядя на них, юная девушка гнала на луг стаю гусей. Посреди полей, на небольшом холме, возвышался длинный дом его отца, окруженный деревянным палисадом. Чертог, покрытый золотистой соломой, окружали конюшни и дома для прислуги. Судя по всему, крышу
