Ашот растерялся. На что намекает Матаан? Даже мысли об этом — сущая ересь.
— У тебя есть доказательства тому, на что ты намекаешь?
— Только то, что все доказательства исчезли. Женщины, которые могли показать, что возможно, изменилось тело бессмертного, разосланы в самые дальние уголки империи и выданы там замуж. А одна, ее звали Айя, совершила самоубийство, прыгнув в яму со львами. Какая женщина решится на подобное? Женщины могут выпить яд или перерезать себе вены. Выбирают смерть, которая не изуродовала бы тело. Но прыгнуть в яму со львами… — Матаан покачал головой. — В это я не верю. Кто-то помог ей совершить самоубийство.
— Ты хочешь сказать, что Аарон…
— Нет, — решительно возразил Матаан. — Он никогда бы так не поступил. Это сделал кто-то другой, готовый на все, чтобы защитить бессмертного, потому что я целиком и полностью предан новому Аарону, правителю Арама, который во всех отношениях является примером для подражания. Он приносит себя в жертву, чтобы защитить империю и привести ее к новому расцвету. И мы должны быть готовы на не меньшее. Я позабочусь о Кирум.
— Что ты сделаешь?
— Найду окончательное решение, — он вздохнул, но взгляд его был по-прежнему тверд. — Ты действительно хочешь знать больше?
Ашот промолчал.
— Знаешь, что, друг мой, — продолжал Матаан, когда молчание стало давящим, — мы оба — тени бессмертного. Именно мы должны делать то, что должно оставаться в темноте, чтобы ничто не омрачало тот яркий свет, окружающий нашего правителя.
Педали, угри и сюрприз
О верхний люк угря ударилось что-то металлическое, и звук разнесся по тесной лодке, словно удар колокола, и все подняли головы в бледном свете янтаринов. Маленькая лодка стояла неподвижно. «Ну, наконец-то», — облегченно вздохнув, подумал Хорнбори. Он стоял на железной лестнице под люком и держался за рычаг, при помощи которого закрывался покрытый тонким слоем ржавчины люк. Воздух в подлодке стоил смрад от тел, и всякий раз, делая вдох, ему казалось, что язык у него покрыт какой-то шерстью.
Он энергично повернул рукоятку и толкнул люк. С первого раза тот не поддался — приржавел. Затем ему помог кто-то снаружи. Хорнбори наполовину высунулся из узкого люка. Казалось, он родился заново. Даже в отсутствие солнца здесь было гораздо больше света, чем в лодке, и карлик невольно зажмурился. Сделал первый осторожный вдох. В воздухе пахло дымом, только что оструганным деревом, раскаленным металлом, испражнениями подземных лошадок, смазкой и капустным супом. Хорнбори вдохнул глубоко и с наслаждением. Это был запах города карликов! Ничего лучше быть не может. Повеяло родиной, несмотря на то что сейчас он находился в Железных чертогах, а вовсе не в Глубоком городе.
— Эй, шевели уже своей толстой задницей! — заорал на него снизу Галар, — или получишь кулаком туда, где солнце не светит. Двигай! Мы тоже хотим выбраться из этого плавучего гроба.
— Эй, не оскорбляй мою лодку, — послышался глухой голос с кормы, где среди рычагов лежал штурман. Хорнбори ухватился обеими руками за железное кольцо, служившее ступенькой, и полностью выбрался на поверхность. Кто-то схватил его за камзол и помог подняться. Карлик по-прежнему моргал, глядя на непривычно яркий свет. Чуть покачиваясь, он встал на сходни, ведущие со скользкого корпуса угря над другими лодками — к причалу.
— Наконец-то свобода! — заорал шедший следом Галар на весь огромный зал. Постепенно Хорнбори начинал видеть отчетливее, силуэты превратились в фигуры. В гавани было полно рабочих. К причалам в несколько рядов были пришвартованы другие утри. Ему никогда еще не доводилось видеть столько подводных лодок в одном месте. На пирсах стояли воины в длинных кольчугах, встречавшие вновь прибывших. Несмотря на то что из люка не выбралась еще и половина команды, за ними уже причалил следующий уторь, теперь канатами привязывали его. Широкоплечий рабочий дока, одетый только в потрепанные штаны из грубой коричневой ткани, подскочил к лодке, постучал молотком в люк, в знак того, что команда может выходить.
Еще один, более низкий и металлический звук, похожий на удар огромного колокола, заставил Хорнбори вздрогнуть. Он оступился и свалился со сходней в щель между двумя пришвартованными угрями. Корабли слегка покачивались на волнах.
— Держись! — крикнул ему Галар и протянул руку.
Хорнбори выругался — он застрял между лодками. Несмотря на то что его ноги едва погрузились в воду, он провалился достаточно низко, чтобы покачивающиеся лодки сдавили его грудь. Он чувствовал себя мышкой в кулаке шахтера, позволившей поймать себя на горячем: при поедании его сыра. Его раздавит. В отчаянии карлик ухватился за протянутую кузнецом руку.
На лбу у Галара выступила широкая жила — настолько сильно он напрягся.
— Выдыхай, засранец! Сделай это, пока лодки не заставили тебя сделать это во второй раз.
Хорнбори пытался, но в легких давно уже не осталось воздуха. От страха он хватал ртом воздух, словно испуганная собачонка. Сейчас ему наступит конец. Просторная пещера расплывалась перед глазами…
И вдруг давление ослабло, когда прибой растянул пришвартованные угри в разные стороны. Одним рывком Хорнбори втянули на оббитый листовой медью корпус подводной лодки. Грудь и спина болели, на глазах выступили слезы. Он до сих пор толком не мог дышать.
— Мужик, не ной! Тебе еще повезло! — заявил рабочий, стоявший теперь рядом с Галаром. — Не проходит и дня, чтобы кого-нибудь не раздавило между угрями. Здесь, внизу, просто слишком тесно. Этот порт создавался не для того, чтобы вместить в себя целое войско карликов.
— Собирается войско? — недоверчиво переспросил Галар. Хорнбори тоже не поверил своим ушам. Неужели война? Неужели драконы напали на еще один город? И что будет, если небесные змеи узнают, что здесь собираются тысячи воинов-карликов? Город сожгут!
Он удрученно перевел взгляд на высокий свод пещеры, под которым тянулись струйки дыма, и у него захватило дух. На тяжелых ржавых железных цепях там висело намного больше сотни угрей. На покрытых водорослями корпусах белой краской были выведены руны. Они поднимают подводные лодки из воды, чтобы дать место для новых угрей, в портовом бассейне. По большей части это были крупные лодки, рассчитанные на экипаж от пятнадцати и до тридцати карликов. Вдалеке он увидел, как лебедкой поднимают одну из лодок. С покрытого вмятинами корпуса стекала вода. Лодка скользила вдоль массивных железных креплений, вмонтированных в свод пещеры и ударялась о корпуса других лодок, создавая гул, словно от гигантского колокола.
— Эй, подъем, нытик! — рявкнул портовый
