В доказательство своих слов Пиппин вытянул правую руку и буквально подлетел в воздух, так высоко, что казалось – ещё чуть-чуть, и он коснётся ночного неба. Приземлившись, он снова уставился на не добравшееся до вершины письмо.
– Смотри, там ещё одно, прямо под первым.
Сказав это, Пиппин помчался вниз. В этот раз обошлось без сальто и головокружительных прыжков. Он сбежал по склону, схватил оба письма и вернулся к валуну, на котором я сидела. Распечатав конверт, Пиппин зачитал одно из писем.
Дорогой Отец Рождество,
Меня зовут Элиас. Я живу в городе Линчёпинге. Это в Швеции. Я очень хочу получить в подарок на Рождество колоду карт, чтобы играть с сестрой. Она сейчас сильно болеет. Спасибо, что заглянул к нам в прошлом году. Нам очень понравился волчок и мячики. Весь прошлый год был совершенно волшебным, потому что мы знали: на Рождество ты снова к нам придёшь. Так что ещё раз спасибо.
С наилучшими пожеланиями,
Элиас (9 лет)
Пока Пиппин читал, я вспоминала письмо, которое сама написала Отцу Рождество, когда жила в Лондоне, в доме номер 99 на Хабердэшери-Роуд. В письме я поблагодарила его за подарки, рассказала про Капитана Сажу – «иногда он крадёт сардины у торговца рыбой и дерётся с уличными котами», – а потом перешла к главному – к своим желаниям. Я попросила у него:
Новую щётку для чистки труб.
Волчок.
Книгу Чарльза Диккенса (это мой любимый писатель).
Чтобы мама поправилась.
Конечно, последнее моё желание он исполнить никак не мог. Из-за этого я злилась на него целый год, пока не поняла, что у волшебства есть свои пределы. Оно не всегда спасает от бед и не исправляет ошибки, но переживать тяжёлые времена легче, если знаешь, что в мире есть волшебство.
Пока я размышляла об этом, Пиппин сложил письмо и убрал в конверт. Вид у него был встревоженный.
– Швеция, – сказал он. А потом повторил, словно спрашивая себя о чём-то: – Швеция? Швеция? Швеция?
– В чём дело?
– Это письмо из Швеции.
– И что?
– Понимаешь, Швеция недалеко отсюда. Сразу за Эльфхельмом лежит Финляндия, а за ней Швеция. Эти страны граничат друг с другом. Письма из Швеции обычно летают выше остальных.
Пиппин посмотрел на второй конверт.
– Норвегия, – прочитал он, а затем поставил рюкзак на снег и принялся перебирать письма, вскрывая некоторые, чтобы прочитать адрес внутри.
– Финляндия… Финляндия… Норвегия… Финляндия… Швеция… Россия… Финляндия… Финляндия… Швеция… – бормотал он.
– Так в чём дело? – не выдержала я. Капитан Сажа пригрелся под курткой и крепко спал, мурлыча во сне. Пиппин посмотрел на меня. Он больше не улыбался.
– Дело в том, что ни одно из этих писем не прибыло издалека. Смотри, до всех этих стран отсюда меньше тысячи миль. Даже меньше пятисот. – Он нырнул в рюкзак чуть ли не целиком и достал несколько писем с самого дна. – Хотя погляди, вот это прилетело из Индии. А это из Америки. Вот письмо из Шотландии. Всё не так страшно… Впрочем, эти письма я поймал несколько часов назад. После них писем из далёких мест мне не попадалось. Тем, что из Швеции и Финляндии, нужно не так много волшебства, чтобы долететь до Очень большой горы. А если письма из дальних стран перестали до нас добираться, значит, что-то случилось. Рискну предположить, что мы столкнулись с энергетическим кризисом, – со всей серьёзностью заключил Пиппин.
– Энергетическим кризисом?
– С кризисом надежды. Резким снижением «сейчасов». Вот почему письма не долетают до горы. А те, что долетают, застревают на склоне. По той же причине потускнело Северное сияние…
– Но почему случился кризис? – Я крепче прижала к себе Капитана Сажу. От слов Пиппина мне стало не по себе.
– Понятия не имею, – ответил письмолов. – Видимо, в Эльфхельме что-то стряслось, причём недавно, сегодня вечером. И с этим срочно нужно что-то делать! Ты помнишь, какой сегодня день? Канун сочельника. К завтрашнему дню все письма должны попасть в Эльфхельм.
Пиппин посмотрел по сторонам, поднял глаза к небу, потом окинул взглядом тёмные леса Финляндии и наконец повернулся к Эльфхельму, светившемуся в ночи россыпью редких огоньков.
– Ты, – сказал он.
– Что?
– Энергетический кризис случился из-за тебя.
Мне снова стало очень грустно.
– Вот поэтому я и решила уйти. Ясно же, что мне здесь не место.
Пиппин затряс головой и погрозил мне пальцем.
– Нет, нет, нет! Ты всё не так поняла! Уровень надежды поднялся до небывалых высот, когда ты появилась в Эльфхельме. И начал падать, когда ты ушла. Подумай об этом. Если уйдёшь, Отец Водоль победит. Он отомстит Отцу Рождество. И эльфы снова начнут ему верить. Они станут думать, что человеческие дети злые и нехорошие. В конце концов они откажутся работать в Мастерской игрушек и помогать Отцу Рождество. Тогда бедный маленький Элиас из Линчёпинга и ещё несколько миллионов детей по всему миру не получат подарков на Рождество и забудут, что в этом мире есть волшебство.
Его слова заставили меня задуматься. Пиппин достал из кармана пряник, разломил его и протянул мне половину.
– Говорю тебе, – продолжил он с набитым ртом, – если спустишься с горы и навсегда оставишь Эльфхельм, Северное сияние погаснет. И мне будет нечего ловить.
– Ну, может, это не так уж и плохо? – неуверенно сказала я.
Пиппин поперхнулся пряником. Потом покачал головой и подпрыгнул.
– Издеваешься? Это же лучшая работа в мире! Да, здесь бывает одиноко, но если подумать, я в буквальном смысле ловлю мечты. Я мост между двумя мирами. Я приношу счастье Отцу Рождество. До того как стать письмоловом, я работал в медиа-продажах.
– Где-где? – переспросила я.
– О, это была самая скучная работа в Эльфхельме, – горестно вздохнул Пиппин. – Я продавал рекламные места в «Ежеснежнике». В те времена им руководил Отец Водоль, так что газета была полна врак и небылиц. К тому же Отец Водоль очень жадный. Он хотел до отказа набить «Ежеснежник» рекламой и заставлял меня ходить туда-сюда по Главному пути и предлагать владельцам магазинов разместить у нас рекламу. Но хуже всего то, что Отец Водоль подсовывал им эти штуки, которые называются контрактами. Сама знаешь, как у эльфов со всякими бумажными делами. Они подписывали контракты, потому что им было весело – Отец Водоль разрешал писать своё имя разноцветными буквами. Я для этого вечно таскал в кармане кучу карандашей. Вот только они понятия не имели, что подписывают. Владелец кафе «Фи́говый пудинг», сам того не зная, заключил контракт на годовую рекламу в «Ежеснежнике». Ему пришлось закрыться, потому что он задолжал Отцу Водолю кучу денег. Теперь-то в «Ежеснежнике» вообще нет рекламы. Нуш очень хорошая, она не
