— Хороший вопрос. — Я уселся поудобнее. Отличное все же кресло у Веговера, хоть себе такое же заказывай. — Чародей не соврал — дракон взбесился и вырвался на свободу. Но есть небольшой нюанс: эти двое знали, что может случиться. Знали, что не сумеют совладать с драконом. И ни словом об этом не обмолвились при заключении договора. Улавливаешь?
— Неустойка, — понял он меня с полуслова.
— Вот именно. Правда, не думаю, что удастся ее взыскать. Я уже пробовал.
— Эге… — Веговер подался вперед, темные глаза заблестели. — А вот с этого места давай-ка поподробнее, Санди! Что дельце это с душком, я сразу понял, но…
— Сперва назови имя заказчика, — сказал я. — А потом я поделюсь с тобой захватывающими подробностями.
— Я не знаю имени, — мрачно ответил он. — Все держалось в секрете.
— А деньги? Ты, помнится, лихо распоряжался средствами клиента!
— Ты будто не знаешь, как это делается, — вздохнул он. — Доверенность в банке на мое имя, лимит такой-то, в его пределах я могу хоть обе луны с неба купить, хоть армию нанять, главное, чтобы дело было сделано. Если превышу — должен сообщить, а дальше банк сам свяжется с клиентом. Но до этого не дошло, я уложился в изначальную сумму…
— И недурно наварил, надо полагать, — вздохнул я. Веговер неисправим. — Не стыдно наживаться на старом приятеле?
— На тебе наживешься, пожалуй, — проворчал он. — Нет, Санди, есть другие способы. Объяснять долго, ты в этом ни в зуб ногой.
— Поверю на слово. Так… Полагаю, банк имя этого клиента тем более не назовет.
— Судя по тому, как все было обставлено, это какая-то важная шишка. И я более чем уверен, что документы оформлены на подставное лицо. Настоящие имена такие люди предпочитают не светить, сам понимаешь.
— Но с кем ты-то дело имел?
— С банковским посредником, конечно. Но из этой братии даже под пытками ничего не вытащишь, я будто не пробовал…
— Что еще за малоизвестные факты твоей биографии? — нахмурился я. — Ты вроде подобным не баловался или я что-то упустил?
— Да было по молодости… — махнул он широкой лапищей. — Ты пропадал невесть где, потому и не знаешь. Ладно, к делу это не относится. Главное — посредник ничего не скажет. Их зачаровывают на совесть: хоть режь, будет молчать. А если силой что-то вытаскивать, то у них мозги спекаются. Не совсем, конечно, но то, что связано с настолько важным клиентом, просто исчезает. Ну и еще что-нибудь смежное, как повезет. То есть не повезет.
— Опасная работенка, — хмыкнул я.
— Не опаснее твоей. Не все же кругом такие… гм… пытливые, как я в юные годы.
— Тоже верно… Веговер, ты мне зубы не заговаривай! Что еще сообщил Сарго? Куда делся дракон?
— Хороший вопрос, — ядовито ответил Веговер. Кажется, ему полегчало, когда он понял, что убивать его я не собираюсь. Во всяком случае, прямо сию минуту. — Улетучился. Защититься от него чародеи смогли, но и только. Где он теперь объявится — неведомо. Понимаешь, чем это грозит?
— Мне — ничем, — ответил я. — Я, как тебе сообщили, мертв и оживать не собираюсь. Во всяком случае, в ближайшее время. Да и тебе не о чем беспокоиться. Перечитай договор: ответственность за дракона и за безопасность в пути несут чародеи. Вот пускай заказчик с них три шкуры и дерет… если поймает.
— Ну да, ну да… — Веговер нахмурился, собрав кожу на лбу в глубокие складки. — Твоя очередь выкладывать, как было дело, Санди.
— Я уже все сказал. О том, что дракон вот-вот нас всех испепелит, чародеи узнали заранее. Еще просили меня поторопиться, чтобы успеть сдать груз заказчику, а там хоть трава не расти.
— А ты, надо думать, встал в позу и попытался ткнуть их носом в договор?
— В точку. Тогда они предложили мне доплатить. Втрое против моего гонорара, — уточнил я. — Увы, меня не устроило это щедрое предложение. Деньги деньгами, но жизнь я все-таки люблю больше.
— И они перешли к силовым методам убеждения? — мрачно спросил Веговер, разглядывая меня явно в поисках следов жестоких пыток.
— Попробовали, — туманно ответил я. — В разгар нашей беседы дракон как раз решил проветриться. Я и сделал ноги. Уходил, не глядя, так что обратно пришлось выбираться долго.
— Хорошо, что сперва ко мне заглянул, а не появился на публике среди бела дня, — буркнул Веговер.
— Это почему же?
— Потому что вину за побег дракона свалили на тебя, — выдал он, и я лишился дара речи. — Ну что вытаращился? Ты погиб, удобно же. Тебя нет, дракона нет, с чародеев взятки гладки: они мужественно защищали обоз, Тродда вон обгорела, едва жива осталась…
— Однако я жив. Мое слово против их.
— Санди, ты уверен, что хочешь с этим связываться? — серьезно спросил Веговер. — Если раньше от этого дельца просто попахивало, то теперь воняет на всю округу.
— Сам знаю.
— Если ты объявишься и выдашь свою версию произошедшего, тебя послушают, конечно. Ты человек известный, во вранье сроду замечен не был…
— Но могу не дожить до признания моей правоты и выплаты неустойки, — завершил я. — Я же тебе сказал: сам понял, что это дохлый номер. Заказчику явно нужно, чтобы все было шито-крыто, а раз не вышло, то, по меньшей мере, от свидетелей он постарается избавиться.
— Ты же провожатый, — зачем-то напомнил Веговер. — На провожатого никто заказ не возьмет, даже самый отбитый на голову подонок.
— Ему могут и не сообщить, кто я такой.
— Тебя вся округа в лицо знает.
— Ну и что? Мало ли залетных, которые обо мне никогда не слышали? Вдобавок, — заметил я, — убивать совсем не обязательно. Тродда обещала лишить меня памяти, чтобы никому не рассказал об их промахе с драконом. И, знаешь, была при этом настолько убедительна, что я ей поверил. Мне как-то не хочется однажды проснуться в сточной канаве и даже не суметь вспомнить, как меня зовут.
Веговер сочувственно пожевал губами, потом сказал:
— Неустойку я сам тебе выплачу. Не тройную, конечно, но что предусмотрено договором — то
