Я тоже следил за веяниями времени, поэтому знал, что достаточно перерезать провод, и Веговер ни с кем уже не сможет связаться. Вот только тишина на линии вызовет ненужные подозрения у его респондентов, той же охраны… Обойдусь так.
Дверь у него была — хоть взрывай. Я мог бы, но ведь услышит… Все было проще: я знал, где хранится запасной ключ от кабинета. Веговер однажды перебрал и ухитрился заклинить замок изнутри, так что пришлось выламывать стальную дверь вместе с косяком, и после долгого заточения он предпочитал подстраховаться. Ключ этот регулярно перепрятывался таким образом, чтобы секретарь смог его найти, следуя ценным указаниям Веговера, но обнаружить тайник ничего не стоило. Во всяком случае мне: достаточно коснуться замка и поискать правильную металлическую ноту в приемной…
Дождавшись, пока он договорит, а трубка клацнет по рычагам, я повернул ручку двери и осторожно приоткрыл ее. У Веговера под столом прикручен обрез, а мне вовсе не хотелось получить залп картечи в живот, если он от испуга нажмет на спуск.
В кабинете дым стоял коромыслом, глаза заслезились. Я слышал, Кьярра изо всех сил сдерживается, чтобы не чихнуть, и жестом указал ей за дверь. Пусть посторожит. Ей и показываться на глаза Веговеру ни к чему.
— Проблемы? — негромко спросил я, и он едва не опрокинулся с креслом вместе. Ничего так шарахнулся — кресло из железного дерева даже сдвинуть непросто!
— С-с-санди?..
— Что ты смотришь на меня, как на привидение? — Я взял стул и уселся.
Веговер молча хватал ртом воздух и выглядел даже не серым, его будто в мешок с мукой обмакнули. Что его так напугало, хотелось бы мне знать? Или удивило? Впрочем, выясню…
— Ты же умер, — выдавил он. Отлично, даже спрашивать не пришлось.
— Да ладно? А почему мне не сообщили?
— Санди… твои шуточки… — Веговер задышал почти нормально и потянулся за графином с водой. — Откуда ты взялся?
— Оттуда, откуда, суда по всему, не должен был вернуться, — ответил я и уселся поудобнее, закинув ногу на ногу. — Выкладывай.
— Что?
— Все. Мне с самого начала не понравилось это дельце, но я согласился ради тебя — все-таки не один год вместе работаем. Чем дальше, тем становилось хуже… А теперь я желаю знать, что тебе сообщили. Сдается мне, рассказ сильно отличается от моей версии событий. И убери руки от трубки, — предостерег я. — И от звонка. И от ружья. Вообще, встань из-за стола и сядь на мое место, а я займу твое… на время, конечно же. Не возражаешь?
Веговер не возражал. Наверно, немалую роль в его покладистости сыграл револьвер у меня в руках, направленный ему в брюхо.
Он, пыхтя, выбрался из-за стола и плюхнулся на стул. Тот заскрипел, но выдержал — мебель здесь держали крепкую, такую, чтобы не разваливалась с одного удара о чужую голову. Не то чтобы в кабинете Веговера часто приключались побоища в духе самых задрипанных притонов, но он предпочитал перестраховаться. Опять же, неловко выйдет, если под крупногабаритным посетителем у стула отвалится ножка.
— С чего начинать-то? — попыхтев, спросил Веговер.
— С начала. Как дойдешь до конца — закругляйся.
— Санди…
— Я уже много лет Санди, — сказал я. — Веговер, ты ведь меня давно знаешь.
— Угу.
— Не изображай филина, не похож Так вот, за столько лет ты должен был усвоить — терпением я никогда не отличался. А сейчас я еще и очень зол. Смекаешь, к чему я клоню?
— Еще бы… — Он сунулся во внутренний карман, но под моим взглядом отвел руку и показал мне открытую ладонь. — Я за платком, Санди. Там револьвер не спрячешь, не видишь, что ли?
— Револьвер — нет, а какой-нибудь амулет — запросто, так что держи руки на виду и обтекай, переживу я такое зрелище. И начинай говорить.
Веговер помолчал, собираясь с мыслями, потом сказал:
— Мне сообщили, что ты погиб.
— Я уже понял. Кто сообщил, когда?
— Сегодня днем.
— Кто? — повторил я вопрос. — И как? Позвонили с дороги или почтового голубя прислали?
— На дороге нет переговорных пунктов, — мрачно сказал он, не приняв шутку. — Так что, можно считать, голубя, да. Чародей сообщил.
— Сарго? Так он жив?
— Жив и даже цел. А вот жене его досталось…
— Теперь у нее появился реальный, а не абстрактный повод меня не любить, — сказал я. — Что именно тебе поведал Сарго?
— Да какое «поведал», Санди! — вспылил Веговер. Наконец-то я узнал старого приятеля, а то сидел, как мышь под веником, впору подумать, будто его подменили или околдовали. — Сам не знаешь, что ли? В этих колдовских цидульках полтора слова помещается, а он еще обиняками изъяснялся! В общем… Дракон взбесился, погибли двое — ты и возчик… ну и волы упряжные. И чародейка пострадала, когда они с мужем эту тварь усмиряли.
— Получилось? — ухмыльнулся я.
— Наверно, раз выжили. Кстати, твоя лошадь пришла, — сказал он невпопад. — Вчера еще. Замученная, как после недельного перехода. Стражники ее знают, сообщили мне. Я сразу понял, что дело неладно: должно было случиться что-то очень паршивое, раз ты бросил Гуш.
— Я не бросал, она сбежала, когда дракон разбушевался, — пояснил я. — Это было… хм… зрелищно. Рад бы забыть, да не могу.
Что ж, похоже, удалось обойтись малой кровью. Возчика жаль, но шансов у него не было, несмотря даже на то, что Кьярра старалась сдерживаться.
— Как ты ухитрился выжить, не спрашиваю, — пробубнил Веговер, вытерев ладонью потную лысину. — Успел нырнуть за поворот?
— Ага. И мне очень интересно узнать, почему это Сарго счел меня погибшим, если не видел моего трупа?
— Он написал: пламя было такое, что даже от волов костей не осталось, не то что от людей. Когда все закончилось, оставшихся пересчитали — двоих не хватило. Возчик — понятно, а ты рядом был, тоже угодил под раздачу. Правда, — добавил он, — я все равно не поверил, что ты мог так нелепо сдохнуть, Гуш, опять же, цела
