Его взгляд безжалостно впивался в лицо Милославской, буравя и просвечивая ее как рентгеном. Казалось, он считывает каждую ее мысль прежде, чем Яна сама поймет, о чем подумала. – Я сам очень хотел с вами поговорить, так что эта встреча как нельзя более кстати. Вас наняла моя сестра, но я готов заплатить вдвое, нет, втрое больше, если вы будете сообщать результаты расследования сперва мне, лишь после этого ей, а кроме того, более никому не разглашать полученную информацию.
Мужчина выжидательно уставился на Яну. Теперь в его глазах она не видела ни проблеска похоти, былого обаяния или каких-либо других чувств. Это походило на взгляд голодного хищника, готового в подходящий момент накинуться на свою жертву. Он был настолько уверен, что Яна тут же примет его предложение, что в первый момент, услышав ее ответ, просто опешил, хотя и старался не показать этого. Выдавали лишь судорожное движение пальцев, да промелькнувшее в глазах удивление.
– Нет, – Яна проговорила это слово тихо, но твердо.
– Что, нет? – он снисходительно улыбнулся. – Вы хотите больше?
– У меня есть клиент, на которого я работаю. А кроме того, держать что-то в тайне от правоохранительных органов я не намерена.
Альбин гневно, хотя и немного растеряно сощурился, но через минуту вновь взял себя в руки и вкрадчиво проговорил:
– Тогда, я надеюсь, хотя бы наш разговор останется между нами? Я имею в виду свое предложение.
Яна равнодушно пожала плечами, выражая тем самым свое согласие.
– Вы должны поговорить с моими людьми, – неожиданно засуетился Альбин, вновь представая в облике простодушного и болтливого простачка. – Пойдемьте, я вас познакомлю. Они многое смогут рассказать вам об Олеге.
Яна удивленно посмотрела на собеседника. Она и сама собиралась побеседовать со знающими Олега по работе. Ей только было совершенно непонятно, почему так суетится Альбин. В его голосе она чувствовала какую-то натянутость, нотку, своим фальшивым звучанием вызывающую ощущение диссонанса.
Яна возвращалась домой на предусмотрительно вызванном Альбиным такси. Сам Юрий не пожелал доставить ее лично, пробормотав что-то о важных делах и срочных конфиденциальных разговорах. Яна не особенно огорчилась по этому поводу. Она лишь пожала плечами и усмехнулась. Провожая, Альбин с таким энтузиазмом целовал ей руку и порывался было нашептать что-то на ухо, что стороннему наблюдателю, должно быть, могло показаться, что между ними отнюдь не только деловые отношения. Впрочем, Яна постаралась как можно быстрее пресечь эти утомительные и ненужные ухаживания. Она прекрасно знала, что со стороны Юрия это всего лишь притворство, которое не поможет ей вытянуть хотя бы немного больше информации об Олеге и его деятельности.
А деятельность Олега действительно казалась подозрительной. Разговор с его сослуживцами дал не много, но все же заставил Яну задуматься. Лубочный образ пай-мальчика, нарисованный в первую встречу матерью Олега не выдерживал ни какой критики и стремительно рушился. Яна с самого первого мгновения, зная современную молодежь, не очень-то верила словам матери. «Родители всегда видят в своих детях только лишь самое хорошее, упорно и самозабвенно закрывая глаза на все тревожные сигналы, говорящие о том, что их детка вовсе уже не тот двухлетний ангелочек, топающий ножкой и тянущийся за конфеткой», – горько усмехнулась Яна, вспомнив своего обожаемого сынишку, погибшего несколько лет тому назад. Кто знает, каким бы вырос он? Ну уж во всяком случае не таким, как этот самый Олег, столь многими тайно ненавидимый.
Усилием воли Милославская не позволила горьким воспоминаниям о перенесенной потере возобладать и вновь вернулась к вырисовывающемуся со слов окружающих образу Олега. Яна безоговорочно не принимала на веру ничьих слов, понимая, что иногда люди из тех или иных побуждений сознательно стремятся скрыть правду об известном им человеке, приукрашивая или наоборот принижая, например, из зависти его. Помимо этого яна осознавала, что иным даже близкого, а уж тем более знакомого, приятеля не так и легко понять и разгадать. Практически каждый человек носит определенную маску, скрывающую его недостатки или пороки или же нарочито выставляющую их. Эта маска, такое притворство помогает ему жить, общаться с окружающими и добиваться внимания к своей персоне. Ну а обнаруживает под этой маской друга или приятеля каждый разное.
Ведь человек воспринимает окружающий мир, отражая его, как сквозь кривое зеркало, через свою душу, ум и сердце, а также свои устремления и побуждения, то определенных искажений и разногласий в рассказах знакомых Олега не избежать. Ведь именно поэтому образ одного и того же человека непременно окажется воспринят по разному. Кроме того, все мы в своей жизни играем различные роли. Не удивительно, что перед матерью Олег разыгрывал послушного и примерного сыночка, перед сослуживцами недоступного племянника босса.
И все же слова знающих Олега по работе насторожили Яну. Конечно, откровений она и не ожидала. Все, как одни, работающие с Олегом, опасливо поглядывали на нее и распевали дифирамбы усопшему. Безусловно, кое-кто мимоходом, увлекшись беседой и аппетитным внешним видом дамы, отметил практичность и цепкость Олега. Видимо, подразумевались под этим его жадность и умение выжать из людей и обстоятельств все возможное к своей выгоде, но тут же оговаривались, что данные замечательные в наше время качества помогли бы мальчику в дальнейшем много достичь.
Таким образом, несмотря на скованность людей, весьма сдержанно и уважительно отзывающихся о племяннике хозяина, Яна пришла к выводу, что мало кто на базе так уж сильно его любил. Напротив, по ее впечатлениям, все старались держаться от Олега подальше.
Милославская прекрасно понимала, почему все беседовавшие с ней были столь замкнуты и старались во что бы то ни стало не обронить лишнее слово о том подлинном Сизове, чье лицо уже давно казалось Яне не столь уж идеальным. Ведь Альбин, несмотря на ее противодействие, сам подводил и знакомил Милославскую, уважительно представляя ее экстрасенсом-сыщиком, расследующим убийство его племянника.
Яну настораживало такое неоднозначное поведение якобы любящего дяди. Он словно опасался, что кто-нибудь скажет лишнее о племяннике, поэтому всем своим видом представлял служащим: Яна работает почти что на него и каждое слово доложит ему.
Милославская была немного разочарована, так как разговора с Альбиным, как и с его работниками, знающими Олега, в принципе не получилось. И все же определенный результат этой встречи был, Яна Борисовна чувствовала: Юрий мало того, что не откровенен с ней, но и постоянно насторожен, взвинчен. По какой-то причине он стремится общаться с нанятым его сестрой экстрасенсом, проникнуть в ее мысли, устремления, узнать о ее планах на будущее, но при этом постоянно держать под контролем, не выдавая своих чувств и мыслей.
Все это однозначно наводила на то, что Альбину что-то известно. Может он напрямую связан с убийством, поэтому так и старается переманить Яну, предлагая ей немалые деньги?
В принципе, такая теория имела право на существование. Мотивы, при желании, также вполне можно было обнаружить. Например, вполне возможно, что автобаза – всего лишь удобное прикрытие для каких-то незаконных комбинаций дядюшки. Если же Олег случайно получил какую-то опасную информацию и попытался шантажировать Альбина, его вполне могли и устранить. Способность Сизова пойти на шантаж Яна уже не подвергала сомнению – его практичность, переходящая в жадность и абсолютное отсутствие каких-либо моральных ценностей и установок были ясны даже из того, что он приучил к героину своего лучшего друга детства, при этом сам оставаясь в стороне и лишь выкачивая из него деньги.
Так что особой душевной тонкостью мальчик вряд ли обладал. В процессе общения с Альбиным, Яна поняла, что дядя в чем-то очень близок своему племяннику. Конечно, Дарья Владимировна была свято убеждена: родственные узы любви и дружбы настолько их тесно связывают, что опереться на руку брата она и ее близкие могут в любой момент, но все же у Яны возникали вполне резонные сомнения. Из речей и поведения этого предпринимателя пока вырисовывался облик человека, превыше всего ценящего свою персону, свои удобства, а также материальные ценности, в их денежном эквиваленте. Он свято верит: все можно купить.
И все же, мог ли человек стать настолько беспринципным и безнравственным эгоистом, чтобы столь спокойно убрать со своего пути родного племянника? Яне было трудно представить такое, хотя она прекрасно понимала: пытаясь спасти себя от чего-то люди способны совершать не менее страшные
