Олега, за определенную плату, обычно оказывает местный авторитет, накачанный бандит сплотивший вокруг себя дворовую «братву» и подчиняющийся контролирующим район бандитам по-крупнее. Этот дворовый руководитель преступного мира необходим прежде всего для того, чтобы защитить барыгу в том случае, если, например, окончательно потерявший голову наркоман без денег в поисках дозы попытается добиться наркотиков силой.
Все это делало порой весьма шатким положение распространителя, подобного Олегу. Если вдруг Сизов попытался обмануть кого-нибудь из своих покровителей, его вполне могли и устранить. Яна вздохнула. В таком случае круг подозреваемых расширялся, а найти убийцу становилось еще сложнее. Дело оказалось довольно-таки запутанным. Надежда оставалась лишь на карты.
Милославская вновь перевела взгляд на карту «Джокер», лежащую перед ней на столе. Быть может именно он подскажет что делать, где и как найти убийцу. Яна расслабилась, положив руку на карту.
Стоило лишь ей прикрыть глаза, как ощущение тепла, нежно ласкающего ладонь, подсказало, что карта начала действовать. Мрак, в который Яна погрузилась, зажмурившись, понемногу стал рассеиваться. Через мгновение черные точки, подобно какой-то сюрреалистической вороньей стае закружились перед ее глазами.
Внезапно эти черные точки, хаотично мелькающие перед ее внутреннем взором принялись упорядочиваться, складываясь в черно-белое изображение, лишенное не только ярких красок, но и полутонов.
Яна огляделась. Картина, представшая перед ее глазами угнетала. Как ни странно, цвета так и не появились. Возможно, просто из-за царившего полумрака все вокруг по-прежнему казалось черно-белым. Она находилась на улице, освещенной лишь редко встречающимися фонарями. Находящийся ближе всего к ней фонарь был неисправен – испускающая тусклый, придающий окружающему несколько призрачный вид, свет лампочка то и дело тухла, вновь разгораясь через несколько секунд.
Сразу за кругом света, который образовался благодаря фонарю, тьма смыкалась, поглощая очертания смутно вырисовывающихся домов. Лишь большая неоновая вывеска выглядывала из-за расположенного за фонарем двухэтажного здания. Прочитать, что на ней написано было невозможно. Лишь неоновые отсветы зарницей освещали темное небо. Сияние мигающей рекламы бросало неровные тени, периодически озаряя двухэтажный особняк.
Неожиданно свет фар вывернувшегося из-за угла автомобиля осветил темную подъездную дверь, лавочку и даже цветущие кусты. В этот момент Яна успела разглядеть, что дворик был довольно ухоженный, чистенький и симпатичный. Машина остановилась, но фары не погасли и водитель не вышел. За затемненными стеклами Яне не было видно, что происходит в автомобиле.
Милославскую охватило любопытство. Ей было интересно, что происходит в данный момент в машине. Каким-то неведомым чувством она понимала, что это не парочка, которая никак не может распрощаться и целуется в данный момент, оттягивая последние минуты. Нет, от темной массы автомобиля исходила неведомая опасность, заставляющая пробегать по телу женщины противную дрожь.
Яна стала медленно приближаться. Она, как ей казалось, не просто шла или даже плыла по воздуху, но, подчиняясь мысленному усилию, продвигалась вперед резкими толчками, требующими значительного напряжения. Яна уже могла, вытянув руку, прикоснуться к правой передней дверце, смутно виднеющейся в темноте, когда ее ослепил яркий свет.
На мгновение все вокруг озарилось. Мрачное небо прочертил зигзаг молнии. Только грома Яна не могла услышать, хотя инстинктивно и ожидала его. Через несколько секунд совершенно неожиданно с неба полились неудержимые дождевые потоки.
Но Милославская и не заметила непогоду, она была поглощена открывшимся ей зрелищем, поэтому и не задумывалась над тем, как это в мгновение ока, в тот момент, когда блеснула молния, она оказалась внутри машины. Сидения были покрыты нежной замшей. Яна удивилась. На этот раз в видении чувственное восприятие предметов, к которым она прикасалась сохранилось. Женщина сидела сзади. Высокие спинки расположенных перед ней сидений с подставками для головы, закрывали обзор, не позволяя увидеть, что происходит между находящимися там людьми. Яна ощутила, что она задыхается. Казалось, ее астральное тело окутывала пелена миазмов панического страха, ненависти и насилия, эта душная атмосфера медленно отравляла ее.
Между передними сидениями был небольшой просвет. Против своего желания Яна прильнула к нему и увидела место водителя. Опираясь на руль, полулежало тело бесчувственного мужчины в дорогом темном костюме. Яна видела лишь спину этого человека, да его обнаженную руку. В данный момент она была перетянута жгутом. Кто-то одним ловким движением вонзил в руку человека иглу шприца, наполненного мутноватой жидкостью. Яна, оцепенев, наблюдала, как жидкость становится красноватой от крови, а затем медленно входит в вену. Милославская отпрянула от щели, сжавшись на сидении. Она чувствовала, что еще мгновение, и задохнется. Панический ужин от предчувствия смерти, витающей рядом и готовой нанести безжалостный удар, парализовал ее волю. Лишь знакомая маленькая татуировка на запястье отпечаталась перед глазами, как бы символизируя гибель.
Яна медленно открыла глаза. Яркие краски солнечного дня на мгновение ослепили ее, вернувшуюся из почти бесцветного мира страха и ненависти. Она отправилась на кухню за очередной чашкой свежесваренного кофе. Именно этот напиток способен был вернуть ей потраченную силу и обрести некоторое, хотя бы физическое равновесие.
Мысли Милославской разбегались, паническое чувство страха отступало постепенно, как отхлынувшая волна, оставившая на берегу необычный узор. Яна не столько боялась того, что ей придется общаться с убийцей или даже присутствовать на месте убийства.
Хотя ей, конечно, как и любому человеку, было в полной мере присуще чувство самосохранения, все же обычного человеческого страха почти не было. Яна уже пережила клиническую смерть, а кроме того была убеждена, что до того момента, когда кто-то там на небесах не посчитает: ее миссия выполнена, позволять страху за жизнь брать верх над рассудком просто глупо. Кроме того, порой ей казалось, что после пережитой трагедии гибели близких некоторые чувства, присущие ей ранее, просто атрофировались, изменив ее характер и душу.
Теперь она казалась самой себе более решительной и волевой, ее рассудочность странным образом контрастировала с душевной тонкостью и восприимчивостью. Яна понимала, что эти качества не взялись из ниоткуда, до поры до времени они таились в душе любящей матери и верной, послушной супруги, какой она была когда-то.
Но обретенная Милославской способность к новому уровню восприятия, названному людьми экстрасенсорикой, в то же время оказалась и ее слабостью. Яна не могла спокойно пройти мимо страданий, смерть, забирающая кого-то прямо на ее глазах прикасалась и к женщине своими липкими гниющими пальцами, заставляя содрогнуться в паническом отвращении, доставляющем душевную боль.
Яна задумалась. Во чтобы то ни стало, понимала она и умом и сердцем, необходимо воспрепятствовать, помешать убийству. В том, что это именно убийство женщина не сомневалась.
Проблема была лишь в том, что она никак не могла понять, что это за место, привидевшее ей в темноте. Кроме того, сомнения были и насчет времени убийства. Безусловно, ночь. Но вот когда? Может сегодня, а может и через некоторое время. Карты не дали точных указаний.
Яна задумчиво пила в кабинете крепкий напиток, перемежая его затяжками сигаретного дыма, когда неожиданная мысль заставила ее потянуться к телефону. В видении была гроза, между тем в данный момент небо безоблачно. Милославская надеялась, что метеослужба подскажет ей, ожидается ли в данную ночь дождь. Яна позвонила и вновь задумалась. Ей ответили, что дождя не будет. Но полностью доверять этому прогнозу женщина не могла. Обращаться к Руденко за помощью, руководствуясь лишь видением убийства неизвестно где и когда не имело смысла. Так что, надеясь что прогноз точен, Яна решила прежде всего отыскать нужное место.
Помимо этого Милославская не оставляла надежды выйти на убийцу другим образом. Она хотела задать несколько вопросов матери Олега, Сизовой. Дозвониться до клиентки не составило труда. Дарья Владимировна с энтузиазмом восприняла идею Яны о встрече, только предложив, чтобы Милославская сама подъехала к ней домой в то время, когда ей будет удобно. Этот вариант Яне Борисовне казался также наиболее удачным, так как она желала, заодно встретиться и с соседкой, чтобы уточнить некоторые факты. Записав адрес, Яна повесила трубку и ненадолго задумалась. Откладывать встречу не имело смысла,
