— Пассажирка — Марина Сергеевна Яковлева. Это она?
Осимов долго смотрел на фотографию в паспорте, шевелил губами: то ли ругался, то ли молился. Наконец он кивнул согласно:
— Она, да.
— Почему вы ее убили? — прямо спросил Симоненко и стал смотреть в лицо задержанному.
— Зачем убивал? — снова с готовностью заговорил узбек, прижимая для убедительности руки к груди. — Я не убивал, да? Привез, она посидела так и уже убегает! Не заплатила, да, я за ней побежал. Зачем убивать? Не убивал никого.
— У вас в машине нашли кошелек покойной, — добавила Родионова. — И нож в крови.
— Она достала кошелек, чтобы расплатиться, — стал рассказывать за таксиста Симоненко. — Ты ударил ножом. Попытался кошелек отнять. Но она не умерла сразу…
— Она выскочила, я смотрю, упало что-то, вниз, да? Под сиденье. Я поднял, вижу — нож! Не мое! Я за ней побежал… не заплатила! Зачем убивать?! Кошелька не видел, да, какой кошелек?
— Нож передан на экспертизу. Но будет лучше, если вы скажете нам правду, — покачала Родионова головой.
— Послушайте, Осимов, — включился Соколовский, — если убили не вы, то кто? Вы бежали за девушкой. Кого вы видели? Успокойтесь. Подумайте. Кто был рядом с телом? Кто мог на нее напасть?
Узбек, с надеждой глядевший на Игоря, опустил голову и отрицательно повел ею.
— Никого не видел, да. Побежал, вот так она туда, я за ней — и уже лежала. Рядом никого.
Когда в отдел привезли подругу погибшей Марины и того парня, который первым увидел девушку и таксиста в арке, их сразу отвели в кабинет Пряникова, чтобы они не встречались с Осимовым. Заплаканная Юля стала рассказывать, какой милой и спокойной была Марина, что у нее не было врагов, не было молодого человека. И что вчера вечером она так уговаривала Марину остаться ночевать у нее, но девушка засобиралась домой. Как будто судьба ее звала.
Молодой мужчина по имени Кирилл тоже ничего интересного не рассказал.
Сначала он услышал, что зовет кто-то на помощь. Побежал на звуки женского голоса и сразу увидел таксиста над телом лежащей девушки.
Когда свидетели принялись подписывать свои показания, Вика спросила:
— Кирилл, вы живете в другом районе. Что вы делали у этого дома вчера поздно вечером?
— Там магазин запчастей круглосуточный рядом. Я туда приехал. Это тоже писать?
Когда Осимова увели, Соколовский спустился в кабинет эксперта. Илья собирался домой, что-то напевая себе под нос.
— А, Соколовский. За результатами?
— А есть результат? — с надеждой в голосе спросил Игорь.
— Как вам сказать, — Илья запер сейф и повернулся к Соколовскому, пряча ключи в карман. — Отсутствие результата тоже результат. Но это не наш случай. Отпечатки на ноже Осимова. Кровь — Яковлевой. Нож и ранение совпадают. Удар в сердце.
— И она с таким ранением могла пробежать несколько шагов?
— В общем-то, в этом нет ничего удивительного. Могла. И пробежала. Судя по всему, упала сначала на колени.
— То есть вариантов, что ее мог убить кто-то другой, нет?
— Варианты есть всегда, — задумчиво сказал эксперт. — Но я их пока не вижу.
— Много странного, если вдуматься, — сказал Соколовский. — Кроме того, что этот Осимов не похож на убийцу, странным является и то, что он выбежал из машины и погнался за жертвой без ножа. Почему?
— Во-первых, каждый убийца когда-то убивал впервые, — хмыкнул Илья. — Осимов мог после совершения преступления растеряться. В первый же раз решился на такое. Страшно, непривычно. Ну, смотри, Игорь. Он ударил со своего места, повернувшись назад. Она дернулась. Нож выпал. Девушка получила смертельное ранение, но все же выбралась и побежала. Он не стал терять время и подбирать нож. Главное было — догнать. Пока он искал бы выпавший нож, жертва могла добежать до людей и сказать, что на нее напал с ножом таксист. А это улика.
Риелторскую контору Родионова выбрала по совету знакомых. Ребята там работали очень результативно, хотя и процент у них был выше других. Но в ее случае нужен был именно быстрый результат.
— Выглядит все неплохо, — уверенно сказал молодой широколицый мужчина. — Думаю, для начала можно выставить за пятнадцать миллионов.
— Я готова снизиться до двенадцати. Продать нужно быстро.
— До двенадцати? — риелтор поднял глаза на Родионову. — Слушайте, ну это сильно ниже рыночной стоимости! А в чем подвох?
— Никакого подвоха, — недовольно поморщилась Вика. — Вы же сами видите: вот фото, вот экспликация. Документы на собственность вы можете проверять, как хотите или как у вас принято. Там все чисто.
— Да, все это отлично, просто мы можем получить гораздо больше…
— Мне главное, чтобы вы продали ее срочно, перебила Вика риелтора.
— Хорошо, я вас понял. А когда можно посмотреть квартиру?
— Когда вам угодно, хотя бы сегодня вечером. Как быстро вы сможете найти покупателя?
— Ну, я представляю ваш район, сегмент понятный. Есть у нас на примете люди, которые хотели бы купить недвижимость в вашем районе. С такой-то ценой? Пару дней мне дайте!
— Отлично, — облегченно выдохнула Вика и поднялась, протягивая риелтору руку. — Я жду вашего звонка.
Игорь снова смотрит на экран. Точка на карте города вот уже три часа не трогается с места. Вернувшийся из Миграционной службы Аверьянов рассказывал про таксиста, что экзамен на знание русского языка тот завалил, с переаттестацией проблемы. Одним словом, светит ему депортация. Да еще с запретом на въезд на три года. А Осимов единственный кормилец в семье.
— То есть, деньги ему были очень нужны? — задумчиво сказал Соколовский, поднимаясь из-за стола. — Ладно, подумать надо над этим. Если что, я скоро вернусь.
Ему повезло, и Пряников был у себя в кабинете. Правда, подполковник разговаривал по телефону, но сейчас для Соколовского самым важным было время.
— Андрей Васильевич, разрешите отъехать! — выпалил с порога Соколовский. — На пару часов. К полудню уже вернусь.
— Я перезвоню, — буркнул Пряников в телефонную трубку, положил ее и подозрительно посмотрел на своего сотрудника. — Что за срочность?
— Личное, Андрей Васильевич. Очень нужно!
