– Это же фаворитка. – Она показала на меня пальцем.
– Да нет, не может быть. – Она наклонилась вперед и, наморщив нос, стала меня разглядывать. – О господи! – пробормотала незнакомка, приложив руку к своей необъятной груди.
– Вы едете в чайный дом? – спросила я. – Не возьмете ли вы меня с собой? Я обещаю выдать вам обеим по токену на процедуру красоты.
– Вообще-то мы едем в другое место, но с удовольствием вас подбросим. Садитесь. – Она показала рукой на переднее сидение. – Помоги ей, – приказала незнакомка кучеру.
– Я не смогу туда забраться, – сказала я и, подобрав длинную юбку, втиснулась между двумя женщинами.
Повозка поехала вперед.
– Что вы здесь делали, Леди Камелия? – спросила Виола.
– Да, действительно, где ваша собственная карета? – подхватила вторая.
– Я потерялась в Садовом Квартале, – солгала я.
– Ничего удивительного. Там так все запутано. Лавки громоздятся одна на другую, как шляпные коробки в чулане.
– Да, я тут впервые.
– Не волнуйтесь, – сказала одна из женщин. – Вы спасены, вы наша любимая фаворитка.
Женщины рассказали мне о том, что едут играть в карты в город Вер. Они целовали меня в щеки, держали за руки и признались, что выиграли немалую сумму, поставив на то, что именно меня назначат фавориткой.
Колесница подвезла нас к Чайному Дому Хризантем. Я протянула своим спасительницам токены, поблагодарила их, и они уехали прочь, болтая и хохоча.
Мое сердце колотилось как сумасшедшее.
Я плотнее запахнула на себе накидку, чтобы защититься от ветра. Я не стала заходить через главный вход и обошла чайный дом со стороны сада, где была веранда. Сняв плащ, я бросила его на перила, задрала юбку и забралась в дом. Внутри меня все гудело, как в те моменты, когда во мне просыпалась магия.
Я затаилась, пока слуги сервировали стол для вечернего чая. Подождала, пока они скроются в кухне, и пробралась в коридор. Над головой ярко светили дневные фонари. Я поднялась по лестнице. Услышав пронзительный голос Мадам Клэр, я проскользнула в первую попавшуюся комнату и прижалась спиной к стене.
– Амброзия все еще отдыхает? – недовольно поинтересовалась она.
– Да, моя госпожа, – ответила помощница. – Она всегда ложится на час перед чаем.
– Я была вынуждена отменить три процедуры на это время. Кто сказал, что ей можно такое вытворять?
– Она пытается восстановиться.
По мере того как женщины уходили вглубь дома, их голоса становились все тише. Я осторожно выглянула в коридор и стремительно взбежала по лестнице на третий этаж, где раньше находилась моя спальня.
Повернув ручку, я вошла внутрь. Комната, как перья птицы Феникс, была выдержана в красно-оранжевых тонах. Цветы амброзии расцветали пышным цветом на анимированных обоях. Шторы были задернуты.
Я прошла вперед.
– Амбер?
Ответа не последовало.
Я снова позвала сестру по имени и открыла шторы. Кровать оказалась пуста. Трудно передать, насколько я расстроилась. Слезы чудом не полились из глаз. На прикроватном столике стояла траурная дощечка в честь Мадам Ирис.
– Что мне делать, мама?
Я ждала ответа, водя пальцем по табличке.
Искать.
Это слово прокатилось в моей голове, словно гром.
Я направилась к выходу, но, услышав голоса служанок, снова прижалась к стенной панели. Я щупала ее, пытаясь почувствовать дуновение свежего воздуха, и наконец сильно толкнула. В бывшей комнатенке Бри никого не было. Я вышла и попала на служебную лестницу. Я обыскивала каждую комнату, поднимаясь все выше и выше, пока не оказалась на самом верху, на десятом этаже.
Покои Мадам Клэр были справа. Все двери оказались запертыми, кроме одной.
Как только я приоткрыла ее, я услышала тихий плач. В комнате было темно, только один очень тусклый дневной фонарик висел на крючке у двери.
– Кто здесь? – спросил чей-то всхлипывающий голос.
Я сняла фонарь с крючка и пошла вперед.
– Амбер? Это ты?
На пол с лязгом упало что-то металлическое.
– Здесь нет никакой Амбер, – закричал второй голос.
Тусклый фонарик замерцал.
И тут я увидела девушку. У нее были только один глаз и половина носа. Я вздрогнула, споткнулась и с грохотом упала. Ко мне подошла другая узница. Фонарь осветил и ее. Волосы у нее росли только с левой стороны головы.
– Помоги нам, – сказала она.
Я отшатнулась от нее и тут же услышала целый хор голосов.
42
Дневной фонарик осветил лица девушек. Изуродованные. Деформированные. Несчастные. Их запястья были скованы серебряными наручниками, а самих узниц кто-то приковал ошейниками, украшенными драгоценностями, к креслам с высокими спинками.
– Кто вы? – спросила я.
И с ужасом услышала целый список имен: Каиа, Ноэль, Ава, Шарлотта, Виолэн, Ларю, Эль, Дарума, Эна и Дельфина.
Последнюю я вспомнила: однажды ночью она восстанавливала лицо дамы, изуродованное карликовым медведем.
– Мы тоже Прекрасные, – пояснила Дельфина. – Мадам держит нас здесь на привязи. – Она наклонилась вперед, и я увидела вокруг ее глаз черные тени.
– Что с вами случилось? Почему вы здесь оказались? Не помню, чтобы я когда-либо видела вас в нашем доме.
– Она заставляет нас работать ночи напролет.
– Я слышала плач, – сказала я.
– Мы плачем оттого, что она заставляет нас проводить процедуры до тех пор, пока магия не начинает травмировать нас самих.
Дельфина подалась вперед, ее цепи лязгнули.
– Помоги нам.
– Пожалуйста, – проговорила другая.
– Тише! – Дельфина подняла руки. – Тс-с!
Мгновенно все умолкли. Их напряженное дыхание слилось в одну мелодию.
Я выпустила из рук дневной фонарь. Он отлетел на середину комнаты. Мы все услышали приближающиеся шаги.
– Прячься, – шепнула Дельфина.
Я юркнула за спинку одного из кресел и прикрылась тяжелыми шторами. Вжавшись спиной в стену, я старалась слиться с ней.
Дверь открылась.
– Мои миленькие крошки, – проворковала Мадам Клэр. Цокая каблучками, она подошла к дневному фонарю и задумалась.
Девушки начали всхлипывать и плакать.
– Пора за работу. – Она медленным шагом обошла комнату. – Ларю, сегодня ночью ты мне понадобишься. – Мадам Клэр отстегнула одну из Прекрасных. Комнату огласили крики и рыдания. – Будь добра, не порти мне сегодняшний вечер, – раздраженно проговорила Мадам Клэр, – просто пойдем со мной, и все.
Ларю отчаянно упиралась, но Мадам Клэр поволокла ее к двери, как непослушного щенка. Дверь за ними захлопнулась.
Я сделала пять глубоких вдохов и вышла из-за шторы.
– Сколько вас здесь?
– Тринадцать, по-моему, – ответила Дельфина, – но число все время меняется. Девушки пропадают.
Откуда эти девушки? Как я могу им помочь? В голову приходил только один ответ.
– Я должна вытащить вас отсюда. – Об остальном я подумаю позже.
– Тебе понадобятся ключи, – сказала Дельфина, – из ее поясной сумки.
– Ничего у тебя не получится, – прогремел голос Мадам Клэр со стороны другого выхода. Она впустила в комнату еще четыре дневных фонарика, и свет стал нестерпимо ярким.
Девушки закричали, и от этого крика по моей коже пробежал мороз.
Мадам Клэр шикнула.
– Как только я вошла в эту комнату, сразу стало понятно: что-то не так. Дневной фонарь был снят с крючка, а еще я почувствовала твой запах.
– Мой запах?
– Они всегда кладут лаванду в твое мыло. Королеве нравится этот аромат.
– Вы должны отпустить этих девушек, – сказала я. – Вы не можете держать их вот так, на цепи.
Мадам Клэр рассмеялась.
– Конечно, могу. Они
