жду не дождусь твоего решения.
С уважением Ее Королевское Величество
За окнами фейерверки освещали тяжелые снеговые облака. На этой неделе королевство Орлеан узнает о болезни королевы и будет объявлено, кто станет ее преемницей: София или проснувшаяся Шарлотта. При этой мысли в животе как будто разорвалась бомба, как петарды, что рассыпались искрами в небе. В душе молниями носились недобрые предчувствия, биение сердца напоминало раскаты грома. Руки тряслись от ярости. Стоило мне вспомнить о Дюбарри и Мадам Клэр, об остальных Прекрасных и мамином дневнике, внутри все начинало переворачиваться.
– Туже, – попросила я Бри, которая затягивала на мне пояс. Мне нужно сдержать это все в себе.
– И куда это ты собралась? – В комнату, скрестив руки на груди и плотно сжав губы, стремительно вошла Элизабет.
– У нас с Иви важная встреча с королевой.
– Иви отослали домой.
Мое сердце ухнуло куда-то вниз.
– Почему?
– Моей матери не нравится, как она на тебя влияет. И я с ней согласна. Мне тоже она никогда не нравилась. Она была не слишком любезна с нами.
– Где она? – Я бросилась в коридор и побежала к комнате Иви.
– Она уже уехала.
Я развернулась, чтобы посмотреть в глаза Элизабет. На ее лице застыла самодовольная улыбка.
– Почему вы даже не дали мне с ней попрощаться?
– Чтобы она снова начала подговаривать тебя к побегу? Или чтобы вы сделали это за компанию? Да, моя мама знает, что Иви уговорила тебя убежать, и то, что ты послушалась и поехала в Чайный Дом Хризантем, расстроило ее еще больше. Она считала, что быть фавориткой – предел твоих мечтаний.
Едва я открыла рот, чтобы солгать, как тут же меня охватило чувство страха. В покоях Прекрасных совсем не безопасно. Они наверняка в курсе всех наших разговоров с Иви или Бри.
– Даже не пытайся. – Элизабет махнула на меня рукой. – Иви будет наказана за свое поведение. Как и полагается. За то, что вмешивалась в твои дела.
– Она не вмешивалась, а просто меня предупредила.
– Это не ее дело. У старших сестер совсем другие обязанности. Она должна была готовить тебя к жизни здесь.
– Она и готовила, – закричала я.
– Скорее развращала. А сейчас тебе лучше приступить к работе, пока Мама и тебя не отослала домой.
Мы с Реми шли к королевским покоям. Его тяжелая поступь слышалась у меня за спиной.
– Ты все еще на меня злишься? – спросила я.
Он обошел меня и встал у меня на пути. На его щеках играли желваки.
– Нам туда.
– Я должна понимать это как да, злишься.
Он резко свернул налево.
– Мне необходимо было увидеться с сестрой. Ты не можешь этого не понимать.
– Я не понимаю очень многое в тебе, не понимаю мотивы твоих поступков.
Два стражника и служанка преградили нам путь.
– Леди Камелия. – Служанка поклонилась и протянула мне почтовый шар цвета розовых лепестков.
София.
– Вы нужны Ее Высочеству.
– Я шла на прием к королеве.
Она вложила ленту шара мне в руку и достала из него письмо. Я разорвала конверт.
«Ее Королевское Высочество принцесса София просит вас немедленно явиться в чайный павильон. Моя мать сказала, что ты можешь встретиться с ней позже».
Я взглянула на Реми. Он смотрел прямо перед собой.
Неужели она знает, зачем я иду к королеве?
– Вам нужно явиться к Софии прямо сейчас.
В глубине сада сверкал огнями чайный павильон: под тентом, занавешенным белоснежными меховыми шторами, виднелся стол, украшенный цветами, на котором стояли чашки пастельных тонов и зажженные свечи. Пока мы с Реми следовали за служанкой по дорожкам вдоль заледенелых кустарников, холодный ветер растрепал мои собранные в традиционный пучок волосы. Меня пробирала дрожь – то ли от осознания, что снег будет продолжаться, то ли от злости, которую я испытывала.
Фрейлины Софии, расположившись на бархатных подушках, лакомились расставленными на столе угощениями. Наверху, испуская медно-красный свет, парили тепловые фонари. Внутри тента было тепло.
Служанка, присев в реверансе, объявила:
– Пришла Леди Камелия, фаворитка двора.
Я склонила голову, потом огляделась и увидела по левую руку от принцессы Огюста. Он отщипывал по одной виноградинке с грозди в руке у Софии.
У меня перехватило дыхание. Он подмигнул мне.
– Как вы себя чувствуете, Ваше Высочество? – притворилась я, что беспокоюсь.
– Гораздо лучше. Сыпь прошла. Действие яда закончилось. Я снова становлюсь самой собой.
– И готова играть, – добавил Огюст, и София захихикала.
– Да. – Она дала своему карликовому слону, Зу, морковку и потрепала его по голове. – Присаживайся. У нас тут возник спор.
Если бы не медальон с королевским гербом у нее на шее, я бы не узнала принцессу. Ее волосы теперь были как у Ханы – абсолютно прямые и черные с золотыми прядями, длиной до середины спины.
Я смотрела на Софию на мгновение дольше, чем принято.
– Не ревнуй, Камелия, – воркующим голосом проговорила она. – Нужно же было получить от Иви последний образ перед тем, как ее отослали домой.
– Она знала, что я предпочитаю брюнеток, – добавил Огюст, – правда, еще и кудрявых…
– Никому не интересно, что ты там предпочитаешь, Огюст Фабри, – проговорила принцесса, усмехнувшись. – Это все репортеры. Они подговорили меня хоть раз в жизни изменить цвет волос со светлого на темный, а я всегда отвечаю на вызовы. – Она уставилась на меня в ожидании, что я отвечу на ее взгляд. – Не ревнуй, ты по-прежнему моя фаворитка. – Принцесса послала мне воздушный поцелуй. – Пока. – София похлопала по лежащей рядом подушке. – Иди, присядь рядом.
Я осторожно, как в горячую ванну, опустилась на предложенное место. София шутя толкнула меня, и я опрокинулась на спину. Они с Габриэль расхохотались. Мои щеки залило румянцем, и я стала волноваться, что моя злость вырвется наружу.
– Осторожно. Ты чуть не села на Зу. – Карликовый слоник вскарабкался на подушку.
– Простите, – сказала я.
София оглядела меня. Зу стал играть тоненьким хоботком с лентами на моем платье. Я схватила его пальцами, как червяка, и он обвился вокруг моих пальцев. Хоботок был очень красивого серого цвета, совсем не похожего на оттенок кожи Серых. Богатый и глубокий, как океанские камни. Слоник поскреб коготками, покрашенными голубым лаком, мое платье и перевернулся на спину, обнажив нарисованную на животе хризантему. Я почесала ее, и он довольно заурчал.
– Зу, – позвала его София, слоник отвернулся и протянул хобот к ней. – Оставь Камелию в покое. Она должна принять участие в нашем разговоре.
Малыш завалился на одну из ближайших к нему подушек, раскинув в стороны маленькие ножки.
Сильный порыв ветра проник сквозь занавеси внутрь. Тепловые фонари зашипели и затрещали, в воздухе запахло древесным углем. Габриэль стащила у Клодин печенье и сунула его за пояс. Генриэтта-Мари сидела в самом углу, уткнувшись в книгу. Обезьянка играла с ленточками шаров.
– Мы тут как раз спорили о том, стоит ли мне приказать тебе изменить кошмарное поведение Огюста, если я решу выбрать его в мужья, – сказала София.
Он рассмеялся и попытался заглянуть мне
