Да, есть у меня двоюродный брат Толя Кобяков. Ему сейчас 15-й год, а я люблю его лучше, чем родного брата Петю: он для меня уважителен. Я тоже всегда желаю ему наилучшего счастья, как он мне сегодня пожелал в новом году.
Александра Петровна Голубева, 17 лет.
Я девчонка, а?
Листок тайны7 сентября 1924 года.
В праздник юношеского дня (????).
Я должна справить годовщину 7 сентября 192* года. Во-первых, никуда не ходить, несмотря на то, что по всему СССР будут развеваться красные знамена, несмотря на то, что будут играть оркестры музыки… Мне нужно хоть годовщину справить, т. е. вспомнить сколько я, да?… перенесла страданий и мук. И вот теперь наступает 192* год, я днем и ночью страдаю, и никто не видит, никто не знает…
О-о-о, рассвет моей жизни, вернись обратно!
* * * Невинная жертва, как дорого ты За сладостный миг уплатила, За то, что не знала мирской суеты И так горячо полюбила. Как тихо, спокойно в семье я жила, В родительском доме с мамашей. Как райская роза тогда я цвела. С невинною чистой душою. А он, обольститель коварный и злой, Осыпал богатством и лаской, Хотел меня сделать поддельной женой, Но игра вышла слишком опасной. Достигнувши цели, угасла любовь, Девица ему надоела, Как грязную тряпку, ненужную вещь, Бросает ее он так смело.7 января 1925 года.
Я купила себе обновки: галоши (3 руб. 30 коп.), туфли (3 руб.), кофточку (2 руб. 50 коп.). Остаюсь жива и здорова.
Подарил мне брат на память свою фотографическую карточку сегодня, 7 января.
Сегодня к нам приходили мальчишки Колька Ложкин и Женя Наседкин. Они сидели у нас до 8 час. вечера.
На память Шуре от Коли Ложкина.
Вечно, вечно ты пробудешь, Шура, в сердце у меня. Ты совсем меня забудешь, Но я Шуру никогда. * * * Писать решился я невольно, Любовь заставила меня, Она мне сердце давит больно, Прошу вас выслушать меня.Коля Ложкин. 7 января 1925 года.
На память Шуре Голубевой.
Писать красиво не умею, Письма украсить не могу, Но извиняюсь, милая Шура, Что я вас крепко так люблю.Евгений Наседкин.
Хороший мальчик Евгений, а Шура Голубева — не скажу!
Романс Любить, но кого же? На время — не стоит труда, А вечно любить невозможно… К черту вас, сказал Тарас…15 января 1925 года.
Сегодня я проснулась рано, в 9 час. утра, спала я на диване для того, что у меня кроватка была хорошо убрана и мне не хотелось ее разбирать. Ну, встала я, разбудила Динку, а сама тем временем стала прибираться в комнате потому, что думала, зайдет Женя Наседкин. Но мне его видеть не пришлось… Что делать! Напились мы с Диной чаю, она стала собираться в клуб на занятия физкульта, а я решила подождать дома до 4 часов дня. Может быть, придет? Но вот миновало и четыре часа, я в комнате одна и думаю: дай-ка я пойду к маме от скуки. Пришла к маме, мама мне предложила пообедать, поставила самовар, напились мы чаю, я пошла навестить дядю Мишу, просидела у них до семи часов вечера, попрощалась и ушла опять к маме, взяла у мамы пироги и пошла домой. Шла я домой, так хорошо и приятно было идти: не очень холодно, а ласково свежо. Домой не хочется, гулять идти тоже и не с кем. Пришла домой, разделась и села писать на память. А теперь думаю: неужели я весь 1925 год буду жить так скучно, как я нахожусь сейчас? Неужели прошли те дни расцвета моей жизни? Ой, как скучно!.. Скоро уж придет весна, эта — как называется — пора любви, а мне пора слез. Позабыть бы!
Уж видно придется ждать лета, может быть, я тогда буду ходить гулять в бор, в сад, на кладбище — мои любимые места.
* * * На окраине возле города Я в рабочей семье родилась. Мне пятнадцать лет. Горе мы-мы-мы… НИ О ЧЕМ НЕ ЖАЛЕЮ. Так светло, уютно в землянке, Тихо в печке поленья горят, Вьются, прыгают искры-былинки И о чем-то со мной говорят. Вы горите, дрова, веселее, Грей меня, огонек золотой. Пусть в душе моей станет светлее, И не буду я так одинока. Не согрела меня горе-доля, Много сил и огня отняла, Познакомила с горькой неволей, А взамен ничего не дала. Не видала я от мальчиков ласки, Дней счастливых я в них не нашла, Не свивала меня ночь светлой сказкой. На заре поцелуй не звучал.20 января 1925 г.
Нужно поставить сто лошадей в десяти стойлах, чтобы в каждом стойле была одна лошадь???
С Т О Л О Ш А Д Е Й
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
3 февраля 1925 года.
Вот сейчас семь часов вечера, я сижу дома одна и думаю: когда-то будет лето… февраль, март, апрель, май, июнь, июль… Если я дождусь, то я должна написать в те месяцы что-нибудь. Буду ждать! Остаюсь жива и здорова.
Шура Голубева.
* * * Ох, вы звери, мои звери, звери лютые мои, Растерзайте мое тело, тело белое мое, Выньте сердце, отнесите другу милому мому, Милый взглянет, усмехнется, Все, может, вспомнит про меня…1925 г., 10 февраля, я писала на постели, лежала и писала в 9 час. утра.
Прибаутка И туда-сюда дорожка, И туда-сюда межа. Кто мого С — у полюбит Тот покушает ножа. Бабы — дуры, бабы — дуры, Бабы — бешеный народ, Увидали девку с парнем И стоят разинув рот. Не скажу, кого люблю, Не скажу которого, У него четыре брата, Люблю чернобрового. Я хожу, хожу-гуляю, Гуляю у сада, Милый не был три недели, Какая досада. Я страдала, страдать буду, И собой не дорожу, Мать мне голову отрубит, Я баранью привяжу.Вот мы сейчас сидели с Женей на лавочке, а я даже не знаю, на какой это улице. Шура-Дура, черт!
24 февраля 1925 года.
Сижу дома и никак не могу ни с
