– Будет вам работа, – пообещал Дмитрий. Да и чего ж не пообещать, если бегут из Соснового люди. Вот прямо семьями бегут. – Вы только поправляйтесь быстрее.
И поправилась! Как обещала старуха, так и вышло. За две недели шрам затянулся, стал не толще конского волоса. Силенок тоже поприбавилось. Самых обычных. От Дмитрия она съехала сразу, как только начала вставать на ноги, не пожелала быть обузой. Глупая, того не понимала, что для него она совсем не обуза. Вот даже Степан понимал, хоть в амурных делах разбирался не шибко.
А с работой никак не складывалось. Закрыли школу. Боялись нынче родители отпускать детей одних, даже за порог не выпускали, не то что в школу. Поэтому Злата пока подрабатывала сестрой милосердия в больнице. Вместо Настены. Настена после разговора с братом Горяевское больше не покидала. Сначала опасалась ненароком встретиться с Артемием, а теперь боялась оставить Машеньку в поместье без присмотра.
В больнице работы хватало всем. Но то была самая обычная, рутинная работа. Кто ногу сломает, кто шальную пулю на охоте поймает, кто под тонкий лед провалится. Не находили в лесу больше страшных, изуродованных тел. Затаилась нежить. Или вовсе покинула Горяевское. Игнат так точно уехал, дел у него нынче было по всей Сибири. Все ему недоставало, все ему казалось мало. А про Врана никто точно сказать не мог. Горел огонек в черной башне, стояла распахнутой дверь, но был ли на месте тот, кто всю округу держал в страхе, даже Степан не знал, но за предоставленную передышку благодарил судьбу. Устал он бояться. Устал засыпать и просыпаться с мыслью о том, что не получится у него защитить своих девочек, что не придумает он никогда, как остановить Врана.
А старуха о Злате напомнила сама. Степан охотился в лесу на кабана, когда услышал, как хрустнула за спиной ветка. Развернулся, вскинул ружье…
– Не боись, пограничник! – сказала и скрюченные руки вскинула вверх. Филин ее сидел на еловой лапе, смотрел на Степана внимательно. – Как девка-то? Поправилась?
– Поправилась. – Степан убрал ружье.
– Тогда завтра приводи ее ко мне. Учить стану.
– Приведу.
– И цепь с собой прихвати. – Старуха сощурила желтые глаза и стала похожа на своего филина.
– Какую цепь? – спросил осторожно и по сторонам посмотрел.
– Ту, что на болоте нашел. Приноси, пограничник. Я ее у себя сохраню. Поверь, у меня она целее будет.
Вот ведь… все-то она знает. А Степан на болото один ходил, никому об этом не рассказывал.
– У меня в доме тоже надежно, – возразил он из какого-то детского упрямства. – Он мой порог переступить не сумеет.
– Сумеет, – старуха мотнула головой. – А если у самого не выйдет, дружка своего отправит. Или ты до сих пор веришь, что Игнатка твой, а не его дружок?
Не верил. Кончилась его вера давным-давно.
– И в доме своем ты часто ли бываешь, пограничник? А ну, как они управятся, пока ты по лесу будешь мотаться? А в мою избушку никому из них ходу нет. Уж поверь мне.
Степан поверил. Разучился людям доверять, а вот ей верил.
– Завтра Злату приведу и цепь принесу.
– Мало одной только цепи, – покачала головой старуха и потуже повязала свой черный плат. – Замок нужен. Без замка его надолго не удержать.
– Я ищу. – Степан и вправду искал, да только даже ему, пограничнику, такое было не под силу.
– Не найдешь. – Старуха вытянула вперед руку, и филин бесшумно спланировал с ветки, вцепился острыми когтями в драный рукав.
– А ты? – спросил с надеждой.
– И я не смогу. Не те силы. На девочку у меня большая надежда. Если бы она повзрослее была, так я бы даже не сомневалась. А так… – старуха помолчала. – Слишком молодая, слишком горячая. По молодости кто из нас глупостей не делал? – И на Степана посмотрела так, словно все-все про него знала. А может, и знала, на то она и ведьма.
А Злате старухина наука неожиданно понравилась. Первым делом ей хотелось узнать про безвременников, что за твари такие, как с ними сражаться. Боевая оказалась девка, охотничьему ножу, что Степан подарил, обрадовалась больше, чем янтарным бусикам, которые Дмитрий для нее на ярмарке купил. Вот только спала в ней сила, не отзывалась на старухин зов. Степан уже начал подумывать, что ошиблись они, что никакой силы и нет, но старуха не сдавалась. Чему она там девчонку учила, Степан не знал, потому что их с Дмитрием в это время гнали за порог, а на пороге ложилась кошка, зорко следила, чтобы не мешали хозяйке.
Так они и жили той зимой. Считай, нормальной жизнью жили. Степан уже даже начал надеяться, что Вран сгинул в чужих краях и никогда больше не вернется. В отсутствие хозяина Горяевское тоже оживало. Григорий Анисимович сдержал слово, нанял в дом новую прислугу. Уж как заманивал, что обещал, это его дело, главное – что поместье больше не напоминало заметенный снегом погост. Но Злату в Горяевское Степан все равно не пускал, чуялось сердце, что нечего там делать девчонке. Вот только кто ж его послушался…
Как выяснилось, к усадьбе Злата бегала часто. Вот как возвращалась от старухи, так и делала по лесу крюк. Первое время и Степан, и Дмитрий пытались за ней присматривать, сопровождать, но очень скоро поняли тщетность этой затеи. Злата провожатых бывало, что и не дожидалась, сбегала. Ругай ее – не ругай! Огонь-девка! Скачет рыжей белкой по лесу, ничего не боится. Старуха за нее тоже не боялась, отпускала одну смело, и это Степана немного успокаивало. А Дмитрий переживал, вечерами бродил возле дома Златы, злился, а стоило только ей появиться на пороге, как про всю свою злость враз забывал. Вот девка этим и пользовалась, вила из несчастного веревки, испытывала на нем все свои женские чары. Дети, неразумные дети…
А тем вечером Дмитрий Злату не дождался, промаялся у ее дома несколько часов, вскочил в седло и, несмотря на кромешную тьму, ринулся в лес. На порог Степанова дома он явился бледный, взъерошенный, с мокрыми от снега волосами. Степан и спрашивать не стал, что приключилось. Одно у них последнее время было приключение. Первым делом поскакали к старухе, да только Златы у нее не оказалось.
– Ищите в поместье, – сказала ведьма, кутаясь в дырявую шаль. – Чую, там она.
Так и вышло. Когда добрались до Горяевского, Дмитрий уже не находил себе места, а оказалось, зря волновался.
Они сидели в одной из малых гостиных: Оксана, Настя и Злата. Ну и кошка. Как же без кошки! Платье на Злате было чужое – кружева, шелка, декольте. Вот Дмитрий первым делом на декольте и уставился. Потерял дар речи то ли от красоты такой, то ли
