Когда она ушла, я снова повернулась к окну, ожидая увидеть, что карета Эстель давно укатила. Но я ошиблась. Карета стояла на месте, дверца её была открыта, а Эстель о чем-то оживлённо беседовала с какой-то женщиной.
Её собеседница стояла ко мне спиной, поэтому лица я не видела. На ней было поношенное жёлто-коричневое платье. Нечёсаные волосы уложены в причёску в стиле «бродяжка». А в руках она сжимала видавшую виды сумку.
Лицо Эстель потеряло почти всё своё очарование. Судя по всему, она обрушилась на незнакомку с самым нелицеприятным выговором. Может быть, нищенка просила у неё денег? Как бы там ни было, когда Эстель повернулась, чтобы сесть в карету, женщина схватила её за руку. И упала на колени. Похоже, бедняжка о чём-то умоляла Эстель. Та в ответ треснула её кружевным зонтиком по голове.
Просительница мешком осела на мостовую, прикрывая голову руками. А люди в дорогих нарядах шли себе мимо по Мейфэр как ни в чём не бывало. Я же не смогла остаться в стороне. Уж лучше я выдам себя, но не дам этой чудовищной девице бить людей!
Я промчалась через магазин и выскочила на улицу. В первое мгновение меня ослепило яркое солнце, голова закружилась. Когда я пришла в себя, карета Эстель уже загрохотала по мостовой. Избитая просительница лежала на тротуаре, сжавшись в комочек, стыдливо пряча лицо в ладонях и рыдая как потерявшееся дитя. Я присела рядом с ней на корточки и тихонько коснулась руки, расчерченной красными следами ударов:
– Как вы, дорогая?
Её всю трясло.
– Мисс Эстель была моей единственной надеждой. – По-прежнему прижимая руки к лицу, она сдавленно всхлипнула. – А теперь всё пропало! Всё пропало!
– Сущая ерунда! Пока вы живы, надежда есть всегда! А теперь перестаньте ныть и расскажите мне, что у вас за дела с Эстель Дамблби.
Мои ласковые речи сотворили чудо: несчастная отняла руки от лица, и я наконец увидела её. И, не сдержав изумления, тихонько ахнула:
– Берта!
Мы сидели на скамейке у лавки, торговавшей шоколадом.
– Ах, мисс, как она может быть такой жестокой! – Берта снова всхлипнула и самозабвенно высморкалась. – Я ведь не попрошайка какая-нибудь, мне всего нужна-то лишь рекомендация!
За время своего недолгого знакомства с Бертой я уже успела убедиться, что она склонна преувеличивать свои несчастья и рыдать почём зря. Но на сей раз у неё и правда имелась веская причина для расстройства.
– Моя мама была очень больна, – начала она свой рассказ.
– Да, я помню, ты говорила в ту ночь, когда я сбежала из Лэшвуда. И что, твоей матушке не полегчало?
Берта покачала головой:
– Мама умерла.
– Мне очень жаль, дорогая.
– Мне пришлось на день отпроситься с работы, чтобы похоронить её, – печально продолжала Берта. – А когда я вернулась, Лэмптон, дворецкий, сказал, что в моих услугах больше не нуждаются.
– Он уволил тебя?!
– Мисс Эстель меня уволила.
Я вытерла лихорадочный пот, выступивший у меня на лбу:
– Но почему?
Берта ответила не сразу. Она покосилась на меня, явственно задумалась, подбирая слова, и наконец призналась:
– Она догадалась, что я говорила с вами – о том, как моя мама работала на Дамблби, об Анастасии и женщине с рыжими волосами.
Берта, тут не поспоришь, была ужасной болтушкой, но из-за того, что она рассказала мне, как мисс Фрост приходила к Дамблби в поисках Анастасии, бедняжка потеряла работу. Хотя она была ещё молода, у неё от природы было такое лицо с опущенными уголками глаз и рта, будто она жестоко разочаровалась в жизни. И вот теперь судьба обернулась так, что жизнь Берты стала под стать её лицу.
– Все мои сбережения ушли на похороны, – продолжала она. – Я задолжала за жильё, и хозяйка сказала, что велит своему брату вышвырнуть меня на улицу сегодня же. – Она посмотрела на сумку, которую держала на коленях. – Так что утром я собрала пожитки и ушла.
– И поэтому ты просила Эстель Дамблби о помощи?
– Я не попрошайка, мисс, – твердо повторила Берта, вытирая слёзы. – Я просила всего лишь дать мне рекомендацию, чтобы я могла найти работу в другом доме. – Она уныло покачала головой. – Но мисс Эстель сказала, что если я осталась без крыши над головой, то и поделом мне. Она обещала, что позаботится, чтобы меня не взяли на работу ни в один приличный дом в Лондоне.
– Вот дьявольское отродье!
– Наверное, тут вы правы. – Берта уставилась на меня глазами испуганного ребёнка. – Что же мне теперь делать?
– Не бойся, дорогая. Я помогу тебе.
Как именно я это сделаю, я пока не знала. Всё-таки я тоже была без гроша, а в самом скором времени мне предстояло остаться и без крова. Я бы хорошенько поразмыслила над нашими трудностями, но тут заметила человека на другой стороне людной улицы, в каких-то двадцати шагах от нас.
Он выделялся из толпы, одетой в унылые сюртуки и солидные костюмы. Его белый костюм и цилиндр так и сияли. То ли ему удалось каким-то образом избавиться от пятен, оставленных пирогами, то ли у него имелся запасной белый костюм. Как бы там ни было, незнакомец смотрел прямо на меня, и на губах его играла мальчишеская улыбка.
– Мне грозит опасность, – быстро сказала я, вскакивая на ноги. – Ничего серьёзного, просто щеголеватый подручный одной коварной злодейки. Ты со мной, дорогая?
Берта без колебаний кивнула:
– Конечно.
Она тоже вскочила, и мы побежали по запруженной людьми улице.
Бежать со всех ног – не всегда такая уж простая задача. Особенно для того, кто серьёзно болен. У меня снова раскалывалась голова. Яркое солнце слепило глаза. Мы с Бертой бежали, огибая многочисленных прохожих. Казалось, чем дальше, тем толпа становилась плотнее – вокруг колыхался целый океан сюртуков, сапог, шерстяных юбок и воздетых к небу зонтиков от солнца.
Я обернулась на бегу и поняла, что незнакомец в белом вот-вот нас нагонит.
– Как много людей, – пропыхтела Берта, волоча свою сумку. – Может, лучше перебраться на ту сторону, там вроде поменьше народу?
– Нет, дорогая, – отозвалась я, волоча медлительную недотёпу за собой. – В толпе мы в безопасности
– Кто этот человек, мисс?
– Понятия не имею! – крикнула я. – Знаю только, что он работает на ужасно опасную преступницу, у которой на меня злодейские планы.
Тусклые глаза Берты вспыхнули боевым азартом:
– Он доберётся до вас только через мой труп!
Мы пробежали мимо театра – должно быть, там только что закончилось представление, потому что люди так и валили из дверей. Они заступали нам путь, налетали на нас, внезапно останавливались поболтать посреди дороги. Нам приходилось изрядно вертеться и юлить, чтобы не завязнуть в этой толпе.
Пот ручьями лился по моему лицу и шее. Жарко было как в печке. Я оглянулась назад, но незнакомца в белом нигде не было видно. Я посмотрела ещё раз – снова ничего. Берта, хоть
