– Упрек принят. И правда нет смысла держать вас в неведении. Поэтому я поручаю вам проверить сведения, полученные от пленного.
Лебедь усмехнулся. У него был свой подход к людям.
– Прежде чем что-то поручать, прекрати морочить нам голову и расскажи все как есть. В том, что ты связалась с Черным Отрядом, нет ничего хорошего. Но если собираешься шутить с нами шутки только потому, что мы – не уроженцы Таглиоса…
– Довольно, Лебедь! – Радишу раздражал его вызывающий тон.
Копченый заскулил и затряс головой.
– Что с ним? – резко спросил Лебедь.
Еще немного этих странностей, и он придушит старого придурка.
– Копченому в каждой тени мерещатся призраки. И он считает вас лазутчиками из Черного Отряда.
– Понятно. Вот болван! Кстати, еще одна загадка. Отчего все так нервничают из-за этих ребят? Может, они и надрали тут кое-кому задницу, пока шли на север, так ведь это когда было! На заре времен, четыреста лет тому назад!
Радиша никак не отреагировала на слова Лебедя.
– Прошлое Кины нам неизвестно, ведь она чужеземная богиня. По легенде, Князь Тьмы обманным путем завладел физическим обликом самого красивого из богов Света и носил его целый год. За это время ему удалось соблазнить Махи, богиню любви, которая родила от него дочь Кину. Кина выросла красавицей, красивее матери, но у нее не было ни души, ни способности к любви или состраданию. Она страстно желала заполучить эти свойства, но ей никак не удавалось утолить свою жажду. Жертвами становились и люди, и боги Света и Тьмы. Помимо прочего, ее называли и Пожирательницей Душ, и Богиней-Вампиром. Из-за нее боги Света настолько ослабли, что боги Тьмы решили подчинить их себе, натравив на них сонм демонов. И тогда боги Света обратились к Кине с мольбой о помощи. Она и вправду помогла им, но почему – неизвестно. Сразившись с демонами, богиня поглотила и их, повергнутых в прах, и их черные дела. – Помолчав несколько секунд, Радиша добавила: – А нынче Кина даже страшнее, чем тогда, намного страшнее. К ее именам добавились новые: Хищница, Губительница и Разрушительница. Она вышла из круга богов и превратилась в самостоятельную силу. Ужас, наводимый ею, заставил силы Света и Тьмы объединиться против нее. И родной отец тайком наслал на нее волшебный сон.
– Еще один миф, – пробормотал Нож. – И смысла в нем не больше, чем в других мифах. То есть нисколько.
Тут Копченый пропищал:
– Кина – олицетворение силы, которую мудрецы называют энтропией. – И, обернувшись к Радише, добавил: – Поправь меня, если я ошибаюсь.
Радиша проигнорировала его замечание.
– В последний миг Кина сообразила, что попала в ловушку. Засыпая, она набрала полную грудь воздуха и выдохнула частицу своей сущности, совсем крохотную, нечто вроде призрака. С тех пор эта сущность бродит по миру как тень в поисках живой оболочки. Найдя ее, вселяется – и делает все, чтобы наступил Год Черепов. Если аватар освободит сколько нужно душ и причинит достаточно боли, Кина проснется.
Лебедь хмыкнул и спросил тоном брюзгливой старухи:
– Ты веришь во всю эту чепуху?
– Верю я или нет – не важно, Лебедь. Важно, что верят обманники. Стоит разлететься слуху, будто где-то видели Кину, и этому будет хоть малейшее подтверждение, тут же поднимется волна убийств и пыток… Погодите! – Она подняла руку. – Народ Таглиоса, отрицая нормальный ход жизни и смену поколений, созрел для взрыва. Обманники мечтают, чтобы это случилось и наступил Год Черепов. Нам с братом хотелось бы удержать ситуацию под контролем.
Нож проворчал что-то насчет абсурда, порождаемого буйным воображением религиозных фанатиков, и выразил недоумение, почему люди не расправляются с будущими жрецами, когда те еще лежат в колыбели.
– Мы не думаем, что у обманников есть четкая иерархическая система, – сказала Радиша. – Судя по всему, они объединяются в шайки, или команды, во главе с вожаком, которого избирают. Тот назначает жреца, толкователя знамений и прочих. Власть лидера не абсолютна. А вне своей команды он и вовсе никто, если не смог себе создать репутацию какими-нибудь выдающимися поступками.
– Ну и что в этом такого чудовищного? – спросил Нож.
Радиша бросила на него сердитый взгляд:
– Лишь тот достоин быть жрецом, кто образован и честен со своей паствой. Обманники не брезгуют ничем, они идут на любые преступления. Раз в год они делят свою добычу, и при этом жрец оценивает вклад каждого члена секты в миссию прославления Кины. Чтобы аргументировать свои решения в спорах, жрец подробно летописует деяния секты.
– Просто замечательно, – заключил Лебедь. – Но позволь спросить, каким образом мы выполним твое распоряжение? И для чего потащим с собой Копченого? Он разнюхает, что на самом деле произошло с войском Хозяев Теней?
– Да.
– А зачем это нужно?
– Кажется, я уже доходчиво объяснила. – Радиша старалась держать себя в руках. – Если это действительно Кина, нас ожидают серьезные неприятности. И Хозяева Теней в сравнении с этой богиней покажутся невинными овечками.
– А ведь я предупреждал! – заныл Копченый. – Сто раз говорил, но ты не желала слушать. Думала, что сторгуешься с самим дьяволом.
– Заткнись! – Радиша метнула в него свирепый взгляд. – Я, как и Лебедь, устала от тебя. Идите и разберитесь, что там произошло. Постарайтесь что-нибудь узнать и об этой женщине, Госпоже.
– Ну, эта задачка мне по душе, – ухмыльнулся Лебедь. – Идем, приятель. – Схватив за плечо Копченого, он обратился к Радише: – Думаешь, ты справишься без нас с Джахамараджем Джа?
– Справлюсь.
Уже сидя на лошади и дожидаясь, когда Нож и Копченый заберутся в седла, Лебедь спросил:
– Корди, нет ли такого ощущения, будто тебя среди ночи завели в глухой лес и бросили одного?
– Гм… – Привычка думать у Мэзера была развита посильнее, чем у Лебедя и Ножа. – Они боятся, что мы смажем пятки, если узнаем правду. А положение отчаянное: они потеряли Черный Отряд, и мы – все, что у них осталось.
– Как в старые добрые времена.
– Ага.
В старые добрые времена. До того, как пришли профессионалы. Тогда страна, которая стала для Лебедя и остальных новой родиной, сделала их вождями поневоле, так как грызущиеся между собой секты не могли мириться с тем, что приходится подчиняться своим неверующим землякам. Год, на протяжении которого надо было играть роль слепых поводырей слепых, преодолевая политические барьеры на каждом шагу, убедил Лебедя в том, что Нож был прав: мир не станет хуже, если из него исчезнет несколько сотен тысяч отборных жрецов.
– Так что насчет Кины? Ты веришь?
– Не думаю, что Радиша солгала нам… Просто забыла рассказать всю правду.
– Может, отведем Копченого миль на сорок отсюда и получится вытянуть эту правду из него?
– Может, и получится. Однако не следует забывать о том, на что он способен. Вдруг перепугается и решит продемонстрировать нам свои колдовские таланты? Все, молчок. Они идут.
Копченый плелся, словно на эшафот. Нож, как всегда, выглядел несчастным. Но Лебедь знал, что тот на
