Роув поджал губы и покосился на Беллуа.
– Полагаюсь на мудрость мерихема.
– Так нечестно, – процедил Дариан.
К моим глазам подступили жгучие слезы. Я взглянула на отца.
– Мне нужен не один дить, а два. Не нарушайте равновесие в моем гнездовье. Мне нужен второй драконенок. Вы создали мне проблему и не позволяете ее решить силами моего же выводка.
– Разве это твой выводок? – возразил Роув. – Драконы принадлежат Императору, Министерству и Коррузону.
– Дракон Дариана будет бесполезен для размножения, если станет слишком взрослым, чтобы сблизиться с самкой должным образом, или если она окажется слишком юна. Все зависит от характера дитя, но его не предугадаешь, а потом не найдешь ему пару, когда выбор невелик. Единственный способ сблизить драконов – вырастить их вместе. Их связь длится всю жизнь. Вряд ли вы хотите, чтобы в моем гнездовье оказался неуправляемый буйный зверь.
– Вы приглядываете за диким поголовьем, верно? В долинах, за горами? Почему бы не украсть дитя из их гнезда?
– Нет. И раздумывать не стану. Потомство диких драконов не приучено к человеческой руке. Такой дить не поддастся человеку, – в голосе отца прорезалось раздражение.
Теперь он был на взводе.
Беллуа покачал головой.
– Так или иначе, но Совет Рассала должен лично услышать эту историю. Ее должен услышать сам владыка Коррузон…
– Кажется, вы сами говорили, – перебила его я, – что вчера мы видели именно Коррузона. Разве Он не должен знать про собственное появление в Риате? Спросите Его, что все это означает.
– Я разберусь, Майя, – глухо проговорил отец.
Беллуа едва сдержал гнев.
– Коррузон пожелает услышать, как именно Его послание воспринято. Он не думает за вас, как и не вкладывает вам в голову толкования. Мы должны просить Его, мудрейшего, о подсказке.
Моя злость вырвалась наружу.
– Почему вы вечно играете словами?! – заорала я. – Почему вы так поступаете? Почему вы сразу принялись искать одни только дурные…
Беллуа вперил в меня яростный взгляд.
– Я ничем не играю, дитя. Мои стремления просты: защищать Империю и, разумеется, продвигать интересы Расаала и Коррузона…
– Вас здесь не было! Вы понятия не имеете…
– Коррузона, вашего владыки и защитника. То, что здесь случилось, возможно, имеет колоссальное значение. Поэтому нельзя судить о нем исходя лишь из нелепых местных порядков или же ваших детских прихотей. И я не позволю превратить это событие в деревенскую легенду, которая будет распространяться и меняться день ото дня. Расаал всерьез заинтересован, чтобы правду излагали должным образом.
Отец обнял меня за плечи и привлек к себе.
– Министерство нуждается в том, чтобы я расширил гнездовье. И в то же время делает все, чтобы у меня ничего не вышло. Мне необходима моя дочь и ее опыт ничуть не меньше, чем Дариан, и мне нужен еще один дить.
Лицо Мабира исказилось от напряжения.
– Годовика еще можно свести с парой.
У меня горели уши. Мабир что, хочет уступить?
– Только при должных обстоятельствах, – заявил отец. – Я не такой дурак, чтобы на это рассчитывать.
– Тогда тебе, пожалуй, стоит подождать следующего года с обоими дитями, – произнес Беллуа, шагнув к моему отцу и приблизившись к нему почти вплотную. – Начинаю понимать, почему вы запустили историю в деревню – дабы укрепить в умах жителей, что это событие предопределено и безоговорочно связано с Риатом. Но вы сильно ошибаетесь. – Беллуа оглядел нас всех по очереди. – Мой долг – убедиться, что данная история сохранит хотя бы часть непреложной истины. Я позволил оставить одного дитя… как справедливо заметил капитан Роув, выводок не принадлежит ни тебе, ни любому другому мастеру-разводчику, если император не прикажет иначе. Если вы будете настаивать на своем толковании, то наверняка обнаружите, что приобрести второго дитя окажется весьма затруднительно. При необходимости мы сумеем подыскать неплохую пару для вашего нового самца… Даже если мне придется выдать твою дочь замуж, после чего она переберется в другое гнездовье, что через год, возможно, станет твоим единственным выходом.
Я побелела и посмотрела на Джем, Томана, отца, Дариан, Мабира в надежде, что они за меня хоть как-то вступятся. Однако они пребывали в недоумении и шоке, как и я.
– Желающие жениться на темноглазой красавице, столь сведущей в драконах, с радостью найдутся и среди мерихемов.
Беллуа на мгновение скользнул глазами по моей груди. Он, похоже, сообразил, что его выходка не осталась незамеченной, и слегка покраснел, однако усмехнулся и уставился на меня в упор. Я едва не задохнулась от злости и смущения и невольно скрестила руки, прикрывшись от его наглого взгляда.
Отец хранил молчание.
– Ты не серьезно, – вымолвил он в конце концов.
– Твое упрямство, мастер, вынуждает меня использовать все доступное мне влияние, – Беллуа отвернулся от меня. – Но моя цель – не украсть твою дочь, а не позволить этой истории зажить своей жизнью. Для твоего же блага. Дариан получит дитя, с благословения Коррузона. Майя – нет.
Все впились взорами в моего в отца. А его взгляд, наверное, мог бы запросто испепелить Беллуа.
Мне же казалось, что я проглотила раскаленный кусочек угля.
– Мастер-разводчик? – промурлыкал Беллуа.
– Это не переговоры, это вымогательство! – рассвирепел отец.
– Никто не называл это переговорами, мастер.
– Будьте вы прокляты! Я заберу одного дитя, хорошо! Но оставьте мою дочь в покое.
– Я уже объяснил, почему не могу так поступить.
– Мы еще не закончили, мы и близко не…
– Закончили. Всецело и полностью, – Беллуа развернулся на пятках и, взобравшись на спину драконицы, надменно посмотрел на меня. – И когда я вас покину, Майя отправится со мной.
– Беллуа!.. – начал было мой отец, однако драконица уже поднялась в воздух.
9
Когда мы приземлились в загоне, я выпестовала в себе плотный, колючий комок злости, который помогал мне сдерживать слезы. В твердом намерении хотя бы внешне быть смелой, несмотря на внутреннюю боль, я стиснула зубы и тотчас принялась расседлывать драконов и кормить детенышей. Остальные тоже погрузились в привычные заботы и полностью переключились на драконов. Может, про меня уже забыли, а может, просто делали вид, что ничего не произошло.
Впрочем, со мной никто не заговаривал. Вот и хорошо. Я избегала случайных взглядов и изо всех сил старалась не искать свою малышку, уверенная, что утрачу самообладание, едва ее замечу.
Я все больше убеждалась: каждый из присутствующих трактовал мою историю лишь так, как было ему выгодно. Роув соглашался с тем, что позволяло ему реквизировать детенышей. Мабир пытался сохранить ту каплю власти, которой обладал – так называемый «контекст» должен был включать в себя его паству. А когда Мабир, казалось, вот-вот за меня вступится… однако ничего подобного не случилось!
Он проявил себя как дипломат, заняв самую выгодную позицию и не вмешиваясь в дрязги и ссоры.
А Беллуа стремился заставить Мабира склониться перед его властью и превратить Гетига лишь в отражение Коррузона. Что еще хуже, Беллуа угрожал утащить меня в Авигал, в
