– Дело в том, что в истории нашего мира был пират с таким прозвищем. Его настоящее имя Эдвард Тич. Но его пиратские «подвиги» приходятся на гораздо более поздний исторический период, а здесь он еще даже не родился. Кроме этого, есть еще одна важная деталь. Черная Борода сделал своим флагом черное полотнище с белым черепом и скрещенными костями. Так называемый «Веселый Роджер». Но в истории пиратства нашего мира не было такого флага. Он появился гораздо позже, и не в реальной жизни, а в литературе, когда пиратов Карибского моря уже уничтожили. И когда стала очень модной «пиратская» тема среди писателей. Отсюда можно сделать вывод, что человек, присвоивший себе прозвище Черная Борода, знаком с историей нашего мира. Кто это и откуда он получил эти сведения, не известно. Удалось установить его имя – Вильгельм Майер. Но вряд ли оно настоящее. И судя по тому, как он действует, создается впечатление, что он очень хорошо знаком с нашей историей. Бьет своих противников меньшими силами, применяя нестандартные для этого времени приемы. И неизменно выходит победителем. Базируется на Триест. Кое-какие факты говорят о том, что он действует в интересах Леопольда I – короля Священной Римской империи. Который негласно покровительствует всему этому безобразию, подготавливая почву для очередной войны с Османской империей.
– А почему же вы его не поймаете? Если знаете, где он базируется и где сбывает добычу?
– А зачем? Он нам пока что ничего плохого не сделал. На наши и на испанские корабли не нападает, а все прочие нас не интересуют. Пусть грабит на здоровье…
Ответ был предельно честный и откровенно циничный по своей сути. Но куда деваться? И здесь большая политика. Черная Борода, кто бы он ни был, невольно действует в интересах пришельцев, ослабляя их потенциальных противников и не трогая союзников. К числу которых можно с некоторой натяжкой отнести и Францию, успешно торгующую с Русской Америкой и старающуюся изо всех сил поддерживать с ней хорошие отношения. До всех остальных государств Средиземноморья пришельцам особого дела нет. И если кто-то будет грабить генуэзцев, неаполитанцев, сардинцев или венецианцев, не говоря о подданных повелителя правоверных, то это исключительно их проблемы.
Когда закончили обсуждение «шпионских» вопросов, адмирал предложил следующий план «побега» из Алжира. Незадолго до захода солнца «Синоп», «Варяг», «Дмитрий Донской» и «Пересвет» снимутся с якоря и выйдут в море. Мало ли для чего это понадобилось. Отсутствовать они будут не менее четырех часов, но в любом случае по возвращению обратно не будут входить в бухту до рассвета. За это время «Аль Ясат» должна успеть покинуть Алжир и уйти как можно дальше. Транспорты, оставшиеся на рейде, «не заметят» побега. В любом случае их командиры получат приказ не мешать тем, кто захочет уйти. Даже если все сбегут – не велика беда. Отловят и перетопят быстро, если кто вздумает снова продолжить пиратский «промысел». Заодно будет хорошее прикрытие для «Аль Ясат». А то, если удастся сбежать только ей, то это может вызвать подозрение. Генерал Туманов отправится на берег с группой «спецназа» и лично проконтролирует, что Иван благополучно добрался до своего корабля. На том и порешили. Адмирал вызвал капитана Гарсиа и приказал ему возвращаться обратно. Ивана доставят на берег вместе с другими «спецназовцами» в маске и с оружием, чтобы он не выделялся на фоне остальных. С группой пойдет генерал Туманов в такой же форме, неотличимый от остальных. А напоследок пожал он руку.
– Успеха тебе, Ваня. Вот уж не думал встретить в этих краях соотечественника. Когда вернешься домой, поклонись от меня Тихому Дону и казакам. Даст бог, сейчас история по-другому пойдет. И мы все к этому руку приложим. А ты не лезь на рожон. Помни, что разведчику-нелегалу нельзя сильно выделяться. Но и от того, что само будет в руки идти, не отказывайся…
Шлюпка отошла от борта и быстро пошла к берегу. Иван сидел среди людей в такой же форме, как у него, только на лицах у всех были черные маски. Генерал Туманов переоделся в «камуфляж» морского пехотинца и сейчас ничем не выделялся среди своих подчиненных. Ехали молча, никто Ивана ни о чем не спрашивал. Он снова попытался осторожно заглянуть в душу генералу и тем, кто сидел рядом с ним. Если с солдатами никаких сложностей не возникло, то вот с генералом снова ничего не получилось. Это наводило на определенные мысли. Если среди пришельцев из другого мира есть характерники, то неудивителен их успех. И тем более надо приложить все силы, чтобы сделать Русскую Америку союзницей казаков. Но это дело несколько отдаленного будущего. А сейчас перед ним ближайшая задача – покинуть Алжир, не вызывая подозрений, и вернуться к эскадре, чтобы доставить важные сведения Кемаль-паше. А там уже он будет принимать решение. Хорошо, если Давут с остальными разведчиками успеет вернуться до темноты. Тогда его словам больше веры будет. Ибо в такое поначалу никто не поверит.
Добравшись до берега, пешком отправились во дворец дея. Время еще позволяло. Но когда они еще только подходили к пристани, «Варяг» неожиданно снялся с якоря и на большой скорости рванул на выход из бухты. Следом за ним снялись с якорей фрегаты «Дмитрий Донской» и «Пересвет», направившись следом, но эти действовали несколько медленнее. «Синоп» остался стоять на рейде. Неизвестно, что там случилось в море, но раз послали сразу троих, значит что-то серьезное. Спрашивать при всех Иван не рискнул, а генерал не стал комментировать происходящее.
Во дворце все повторилось в обратной последовательности. Те же самые молчаливые охранники отвели Ивана в пустую комнату и вернули местное арабское рубище, которое было на нем совсем недавно. Генерала Ковальчука на месте не оказалось, он куда-то убыл по делам. Попрощавшись с генералом Тумановым, Иван покинул дворец в сопровождении капитана Гарсиа и двух его безмолвных подчиненных, которые проводили его до самого выхода с охраняемой территории. Дальше его будут сопровождать, но не привлекая внимания. Интересно, как у них это получится?
Идя по улицам Алжира, где уже вовсю хозяйничали испанские солдаты, Иван замечал все нюансы. Что его в какой-то степени успокоило, повальную резню испанцы устраивать не стали. Тех, кто не оказывал сопротивления, не трогали. То ли это был категорический приказ тринидадцев, командующих всем этим мероприятием, то ли испанцы подошли к этому с чисто практической точки зрения.
