Так что, помахав обоим магам ручкой, я ушла в свою комнату, разворошила кучу вещей из жизни до амнезии, нашла там просторную футболку с радостно скалящимся черепом, черное белье и носки. После водных процедур натянула все это на себя и довольная завалилась спать. Здесь я чувствовала себя спокойно и уютно. Может, потому что была… дома?
Той же ночью в шарту Кир-Кули…
На этот раз сон унес меня не на небеса, а на твердую поверхность. Петляющая между каменными глыбами дорожка была холодной и немного скользкой. Свет необыкновенно ярких и крупных звезд подсвечивал острые грани и полупрозрачную сердцевину валунов, похожих на осколки стекла. По обе стороны от тропы тянулись ввысь безжизненные скалы, а по каменистой поверхности моего пути стелился сизый туман.
Я уверенно шагала, ловко перескакивая наиболее скользкие на вид участки дороги. Отсутствие обуви почему-то нисколько не смущало и не вызывало неудобств. Даже забавляло – полосатые носки вместо сапог смотрелись оригинально. Ступни не мерзли, не мокли и вообще не испытывали никакого дискомфорта, как, впрочем, и я сама. Мне было легко, удобно и… любопытно. Куда приведет эта странная тропа, а главное, к кому? Хотя нет, в том, что меня ожидает новая встреча с Кей-Кули, я не сомневалась.
Предчувствия не обманули. Фигуру призрачной девушки в черном платке, повязанном на манер банданы, я заметила сразу. Очень уж она выделялась на серо-сизом фоне пейзажа. Сотканного из тьмы коня сегодня рядом с ней не наблюдалось, зато вокруг кружили диковинные птицы, похожие на клочки черного тумана.
– Кей, здравствуй! – приветливо махнула ей рукой, едва не перейдя с шага на бег.
Праматерь рода Кули обернулась на мой крик, кивнула, но навстречу не пошла. Вместо этого снова уставилась куда-то вниз. Она так и стояла на краю обрыва, к которому вывела меня горная тропа, и задумчиво смотрела в кишащую туманными птицами пропасть, на дне которой виднелся силуэт каменного моста.
– Что это? – спросила я, подходя ближе.
– Тайлишес, – ответила призрак и, не дожидаясь очередного вопроса, пояснила: – Это ущелье в первом мире Тайлаари, где спрятан одноименный храм древних, в котором заточили мою девочку.
– Но как мы… – Я замолчала, пытаясь четко сформулировать мысль. Ведь она говорила, что антураж сна составляют фантомы, а сейчас мы стоим и смотрим на… На что? На плод ее воображения или на настоящие подступы к затерянному в горах храму?
– Это иллюзия, Зоя, – поняла мои метания Кей-Кули. – Именно таким я помню это жуткое место. Но знаешь, – она подняла голову, глаза ее лихорадочно блестели, а на бледных щеках разливался румянец, – с того дня, как ты надела браслеты, я начала чувствовать. Понимаешь? Словно ко мне вернулась прежняя жизнь и мое родное тело. Я даже запахи улавливаю, ты представляешь?! – восторженно сообщила она.
– Но почему? – Я была озадачена.
– Потому что мы с тобой связаны благодаря браслетам. И я соприкасаюсь с миром через тебя, это так приятно! – Призрак счастливо улыбнулась, а я нахмурилась, мысленно прикидывая, чем мне подобная новость грозит. – Нет-нет! – воскликнула девушка, заметив мою реакцию. – Не беспокойся, для тебя это совершенно безопасно.
– Уверена? – спросила, прищурившись.
– Абсолютно! Это похоже на то, как твоя футболка, – она кивнула на радостно скалящегося Роджера, нарисованного на моей груди, – соприкасается с окружающим миром, когда ты ее носишь. Представь, что я и есть футболка.
– Как-то оно не очень, – сказала я, стараясь подавить истерический смешок. – Лучше представлю, что ты – браслеты. Ну или джинн, к ним привязанный.
– Кто такой джинн? – тут же заинтересовалась Кей-Кули.
– Волшебник такой… сказочный. Желания исполнял тому, кто нашел предмет, в котором его заточили.
Праматерь задумалась, потом хитро улыбнулась и, искоса взглянув на меня, предложила:
– Могу достать что-нибудь из твоих скрытых воспоминаний, за желание сойдет?
– Да! – обрадовалась я такому повороту нашей беседы. – Прямо сейчас? – Я просто сгорала от нетерпения.
– Ну а чего тянуть? – смеясь, сказала девушка из сна и, как и в прошлый раз, прижала пальцы к моим вискам. – Закрывай глаза. Будем восстанавливать твою память. Но пока по частям. Хоть я и становлюсь сильнее благодаря нашей связи, но до всесильности мне далеко. – Переходя на деловой тон, она поинтересовалась: – О чем хочешь узнать?
А я почему-то подумала о храме, о пропавшей там девочке, о Мий-Кули с его сестрой Лей и…
– О детях! – сказала тихо, но уверенно. – О моих древних малышах.
Смешок собеседницы разрушил всю трагичность момента.
– Это ты для древних малышка, – прошептала Кей, – хотя нет, ты для них просто ядовитое насекомое, которое следует раздавить. – Ирония, сквозившая в ее словах, не особо смягчала их смысл. Я вздохнула, а призрак скомандовала: – Смотри!
И перед моим внутренним взором поплыли воспоминания. Это были роды. Страшные, болезненные… ровно до того момента, пока Кир-Кули, используя Эо-связь, не перенастроил мою боль на себя. Он спас меня тогда от жутких мук и от смерти, как недавно спас от козней Многоликого.
– Не отвлекайс-с-ся, – прошипела девушка, – я только приоткрываю завесу прошлого, вспоминать должна ты сама.
И я перестала думать о Кире, полностью сосредоточившись на том, что происходило во время родов. Вот Сэн теряет сознание, вот Гелла – патологоанатом с Земли – делает разрез на моем потерявшем чувствительность животе. А потом с помощью рыжебородого толстяка – наместника – достает их… Двух крупных младенцев с разным цветом кожи. И как только наша связь разрывается, моя тьма кидается на моих же детей, а меня захлестывает адская боль, от которой я теряю сознание. Жутко, обидно и… странно.
– Я их чуть не убила… Я ведь их не покалечила?
– Нет.
– Слава богам, – выдохнула я, пытаясь унять гулко стучащее сердце. – Они такие… такие…
– Монстры, – подсказала Кей-Кули.
– Да нет же! – возмутилась я.
– Поверь моему опыту, да, – не терпящим возражений голосом заявила девушка, но я не слушала.
– А она… она белая! – прошептала, немного отойдя от шока, и приоткрыла глаза. – Моя дочь… аше-ар?!
– Ресницы опустила! – скомандовала Кей-Кули, сильнее надавив мне на виски. В реальности сна прикосновения этого бесплотного призрака были весьма ощутимы. Послушно смежив веки, я все равно не сдержалась и тихо сказала:
– Белая… совсем как Кир.
– Белая, белая, – подтвердила праматерь его рода. – Моя девочка тоже была белой, как и ее отец, – грустно добавила она. – Если бы я только могла побывать в этом проклятом храме…
– Кей, – меня вдруг осенило и, решительно убрав ее ладони от своей головы, я в упор посмотрела на мертвую родственницу своего жениха, – а ведь это возможно. – Девушка недоверчиво прищурилась, складывая руки на груди, но ничего не сказала. – Ты говорила, что привязана
