А филологи, со своей стороны, тоже пускаются в рассуждения, пытаясь объяснить названия геральдических цветов, и выдвигают всевозможные гипотезы, одна причудливее другой[104]. Многие из них обладают большой поэтической силой и дают богатую пищу воображению, однако происхождение названий от этого яснее не становится[105].
Возьмем в качестве примера герб одного из самых любимых литературных героев Средневековья — Персеваля. Впервые он появляется в 1180–1185 годах в романе Кретьена де Труа "Сказание о Граале", а позднее становится одним из трех рыцарей, чьи поиски Грааля увенчались успехом; после этого подвига он занимает место среди славнейших рыцарей Круглого стола, наравне с Ланселотом, Гавейном, Тристаном и некоторыми другими. В литературных текстах XII и на миниатюрах XIV века Персеваль наделен необычным, то есть монохромным гербом: это гладкий щит красного цвета. Если мы скажем, что гербовый щит Персеваля "целиком красный", такое определение будет фактически точным, но поэтически обедненным. А если мы скажем, что у него "алый щит", как у тех загадочных "Алых рыцарей", которые время от времени встречаются в романах Артуровского цикла, это придаст нашему определению дополнительный, метафорический смысл. Если же мы опишем его герб языком геральдики, то есть скажем, что это "гладкий червленый щит", то и сам гербовый щит, и образ Персеваля приобретут еще большую символическую значимость. Эти таинственные слова, этот единственный в своем роде герб, добытый в победе над могучим и ужасным рыцарем, сразу дают нам понять, что Персеваль — высокородный, наделенный всеми добродетелями юноша, которого ждет необыкновенная судьба[106].
Красный цвет возвеличивает и возвышает: это его свойство постоянно подчеркивается в трактатах по геральдике XIV и XV веков. Там много сказано о символике и иерархии цветов, и не только в области геральдики, но и в более общем плане, что делает такие тексты полезнейшим источником, позволяющим прояснить системы ценностей, которыми определяются хроматические коды позднего Средневековья, в частности обычаи, касающиеся одежды. В трудах геральдистов червлень часто занимает первое место в иерархии цветов, ибо это знак благородства, красоты и доблести. Вот, например, что пишет один нормандский геральдист приблизительно в 1430 году:
Первый из цветов — алый, в геральдике называемый "червленью". Он подобен огню, который представляет собой самую блистательную и благородную из стихий. Из минералов ему соответствует рубин, камень необычайной редкости и ценности. Вот почему никто не должен носить этот цвет, если он не знатный, могущественный сеньор, отважный в бою. Но если красное наденет человек благороднейшего происхождения, выказавший отвагу и бесстрашие в битве, этот цвет будет олицетворением всех добродетелей[107].
Полвека спустя другой анонимный геральдист, возможно родом из Лилля или Брюсселя, по сути скажет то же самое в трактате, которому суждено стать знаменитым: "Книга о гербах, цветах, эмблемах и девизах". К рассуждениям своих предшественников он добавляет некоторые уточнения, касающиеся символики в одежде:
Красное, сказал Аристотель, находится на полпути между белым и черным, в одинаковом удалении от первого и от второго. Но мы видим, что он лучше сочетается с белым, нежели с черным, по причине своего яркого свечения, подобного свечению огня. <…> Красное означает такие добродетели, как благородное происхождение, честь, доблесть, щедрость и отвага. Это также цвет справедливости и милосердия, в память Господа нашего Иисуса Христа. Из темпераментов красное соответствует темпераменту сангвиническому; из возрастов жизни оно соответствует человеку в расцвете сил; из планет — Марсу; из знаков Зодиака — Льву. <…> В сочетании с другими цветами красный облагораживает их; одежда красного цвета наделяет большой отвагой того, кто ее носит. Красный в сочетании с зеленым великолепен и означает юность и радость жизни. В сочетании с синим он означает мудрость и верность. С желтым — скупость или алчность. С черным красный сочетать не подобает, тогда как его сочетание с серым означает большие надежды. Сочетание же красного с белым являет взору два великолепнейших цвета, означающих самые высокие добродетели[108].
"Книга о гербах", которая в большинстве манускриптов и печатных изданий непосредственно следует за небольшим трактатом известного геральдиста Жана Куртуа, или, как его часто называют, "Сицилийским гербовником", была впервые напечатана в Париже в 1495 году, переиздана в 1501 году, а затем выдержала еще шесть изданий вплоть до 1614 года. За это время ее успели перевести на несколько языков (сначала на итальянский, затем на немецкий, голландский, испанский[109]). Ее влияние сказывалось во многих областях жизни, в частности в литературе и изобразительном искусстве. Рабле в "Гаргантюа и Пантагрюэле" упоминает о ней четыре раза, а некоторые венецианские художники XVI века частично использовали указания автора и одевали своих персонажей в соответствии с цветовым кодом, предложенным в трактате[110].
Не только на протяжении Средних веков, но и много позже красный остается в Западной Европе любимым цветом аристократии. И не одних только благородных дам, которые считают его цветом красоты и любви, но также и мужчин, ибо он символизирует доблесть, могущество и славу. Преимущественно женский цвет во многих областях жизни, красный — в то же время и цвет мужественности: его носят на войне, на турнире и на охоте, то есть в трех сферах деятельности, где рыцарю приходится быть на виду, где его должны узнавать, где он должен внушать страх и восхищение. Какой цвет одежды подходит для этих целей лучше, чем красный? И действительно, в течение очень долгого времени этот цвет — который еще у древних римлян был цветом бога войны Марса, — использовался для военной формы: солдат в красном узнавали издалека, но порой они становились жертвами своего слишком приметного обмундирования. Так случилось, например, с французскими солдатами, осенью 1914 года отправленными на передовую в ярко-красных брюках.
И все же той сферой, где этому мужественному, гордому, неукротимому красному цвету суждено было пережить если не самую долгую, то самую блестящую пору в своей истории, стала охота. В Средние века и даже еще в раннее Новое время каждый король,
